Читать интересную книгу Ребенок-демон - Дин Кунц

– В голубую спальню, Кора, – ответил Ричард, допивая свой чай.

– Пойдем, Дженни, я покажу, где ты будешь проводить эти летние ночи.

Они стали подниматься по центральной лестнице. Дженни обратила внимание на едва заметные проявления того, что у тетушки не все в порядке с нервами. Пока они шли вверх по лестнице, Кора играла своими темными длинными волосами. Она наматывала одну прядь на палец, отпускала ее и тут же наматывала другую. Говорила тетушка слишком быстро. В голосе звучали нервные нотки наигранной веселости. Эта радость не была вызвана встречей с племянницей, которую она не видела со времени похорон бабушки Брайтон.

Впервые с момента своего приезда в этот дом Дженни вновь почувствовала бурю. Ветер срывал шифер с крыши. По окнам барабанил дождь. Вспышки молнии играли за стеклами и танцевали на темных ступенях подъезда. Короткие и неприятные мгновения.

– Завтра мы собираемся заняться верховой ездой, – произнесла Кора, когда они дошли до конца лестницы и свернули в коридор второго этажа. – Тебе нравятся лошади?

– Я один или два раза ездила верхом. И буду похожа на городскую штучку в седле.

– Ричард прекрасно управляется с лошадьми. Он сможет научить тебя всему, что ты не знаешь. Он ведет семейный бизнес, но у него остается достаточно свободного времени.

В конце коридора Кора открыла тяжелую, темную, орехового дерева дверь. Она была украшена резными драконами и эльфами. Видимо, когда-то давно комната была отведена под детскую. Просторное, светлое помещение с двумя окнами, окаймленными темно-коричневыми бархатными портьерами. Большая кровать накрыта атласным пикейным покрывалом. В комнате было два туалетных столика, зеркало, тумбочка и два книжных шкафа, наполовину заполненные различными книгами – от классики до современной беллетристики.

Чемоданы Дженни с открытыми крышками стояли в углу, демонстрируя свое содержимое. Возможно, Ричард хотел проявить вежливость и открыл чемоданы, чтобы проветрить одежду, пока Дженни сама не выделит для этого время. Но все же девушку неприятно удивил факт подобной бесцеремонности.

Кора, казалось, не обратила на это внимания.

"Я что, слишком консервативна? – удивилась Дженни. – Почему я веду себя так, будто я должна бояться любящих меня людей?"

Она пообещала себе, что будет менее подозрительна к родным, которые всего-то хотят помочь ей.

– За этой дверью ванная, – произнесла Кора. Указательным пальцем она крутила локон своих темных волос. Губы тетушки улыбались, но это была ненастоящая улыбка.

– Все так прекрасно! – воскликнула Дженни. Она не привыкла к подобной роскоши.

Кора перестала вертеть свои локоны и взяла обе руки Дженни в свои ладони. Тетушкино рукопожатие было сдержанным и теплым.

– Я так рада, что ты приехала, Дженни.

– Я тоже, тетушка.

– Нет, нет, ты не понимаешь.

В этот момент голос женщины был искренен. Не выпуская рук, она подвела девушку к кровати, и они присели на край толстого матраса.

– Я сказала это не для того, чтобы поддержать беседу. Я в самом деле очень рада, что ты приехала. Ричард, Гарольд, Анна – жена Гарольда – хорошая компания. У меня масса благотворительной работы в городе. Сейчас я взяла отпуск. Но прошло только два года со дня смерти Алекса. И у меня много свободного времени, которое следует чем-нибудь заполнить.

Женщина замолчала, она посмотрела куда-то вдаль, словно пытаясь заглянуть сквозь вуаль реальной жизни в мир духовный, где она каким-то образом могла коснуться своего покойного мужа.

Дженни ждала.

Наконец она нарушила молчание и спросила:

– Вы по-настоящему любили его, правда?

Кора весьма неохотно вышла из своего транса:

– Да. Я знаю, в нашей семье всегда с сомнением относились к этому браку. Но мое замужество было прекрасным. – Теперь она полностью отошла от воспоминаний. – Надеюсь, однажды тебе так же повезет, и ты встретишь какого-нибудь своего Алекса. – Женщина сжала руки племянницы и отпустила их. – Давай-ка не будем раскисать, а?

Дженни улыбнулась:

– Я готовилась к худшему. Официантка на автовокзале предупреждала меня о каких-то неприятностях.

Кора моментально перестала улыбаться. Лицо женщины внезапно стало мертвенно-бледным. Столь быстрое изменение цвета лица казалось нереальным.

– Ты уже слышала. Ты все знаешь.

Дженни снова стало холодно. Воздействие бренди улетучилось.

– Вовсе нет, тетушка. Только чуть-чуть.

Ричард начал было объяснять мне ситуацию, но не закончил.

Кора поднялась с кровати и направилась к южному окну комнаты. Женщина наблюдала за ливнем, заливавшим зеленую лужайку, застилавшим туманом деревья, подобно спутанной копне волос. Она рисовала пальцами по стеклу, изображая бессмысленный узор и оставляя следы на быстро испаряющейся влаге окна. На мгновение показалось, что Кора – пленница в собственном доме и пытается вырваться на свободу.

Она повернулась к Дженни:

– Что бы там тебе ни рассказывал Ричард, его рассказ был наполнен оптимизмом.

– Неужели?

Кора кивнула:

– Он, наверное, сказал, что проблема – психиатрическая? Он рассказал, что Фрейя нуждается в психиатрическом лечении?

Дженни кивнула:

– И еще он сказал, что вы не согласны с ним. Вы думаете, что это семейное проклятие.

– Я не думаю, я это знаю.

Дженни промолчала. Она вспомнила сон, приснившийся ей в автобусе, она услышала голоса, шептавшие где-то глубоко внутри ее сознания, призывавшие девушку бежать из этого неприкаянного, мрачного дома, сменить его на яркие огни города.

Какой-то особенно жуткий, особенно злобный раскат грома разорвался над домом. Казалось, сила грозы вот-вот сорвет особняк с фундамента и приподнимет в воздух.

Молния осветила силуэт Коры, окружив ее волосы желтым ореолом, и ее лицо на мгновение исчезло, скрытое какими-то контрастирующе темными, пурпурными тенями. Стоя здесь, в голубой комнате, в длинном, просторном зеленом платье, она напомнила Дженни "умершую и восставшую вновь" героиню рассказа Эдгара Алана По.

Молния погасла, рокот грома стих, и жуткое наваждение исчезло. Тетушка Кора стала вновь сама собой.

– Я очень много читала, – проговорила она. Казалось, она говорит скорее сама с собой, чем с Дженни. – Когда я приехала в этом дом, здесь было очень много книг, и я буквально проглатывала их. Я читала классиков, на которых раньше, когда я еще не вышла замуж и работала, у меня не хватало времени. Я читала не только художественную литературу. Когда-то, давным-давно, кто из предыдущих поколений Браккеров, живший в этом доме, проявлял отнюдь не праздный интерес к черной магии и демонологии. Здесь много книг на эту тему, они лежат на книжных полках по всему дому. Естественно, у тебя в комнате, на этих полках, также находится несколько подобных книг.

Дженни повернулась и осмотрела шкаф.

Там стоял двухтомник в кроваво-красном переплете. На корешках томов было вытиснено название: "ЧЕРНАЯ МАГИЯ В АМЕРИКЕ".

– Когда я читала, я наткнулась на два тома, отпечатанные небольшим тиражом в середине прошлого века. Издательское дело в то время сильно отличалось от нынешнего. И экономическая ситуация позволяла региональным издателям преуспевать благодаря выпуску книг, мало кому интересных уже в паре сотен миль от стен их типографии. Оба тома были отпечатаны в Филадельфии. Один назвали "Колдуны и ведьмы Пенсильвании", другой – "Будь прокляты богатые".

Тетушка замолчала, и Дженни почувствовала, что не следует ее торопить. Долгую паузу, вызванную молчанием Коры, заполнили шум дождя, раскаты грома, вспышки молний за окном. Наконец тетушка продолжила свой рассказ:

– Согласно этой книге, Сара Марианна Браккер, прапрапратетушка Алекса, ушла из дома в 1849-м в возрасте семнадцати лет. Она ушла с табором цыган, которые зарабатывали на жизнь, выступая в небольшом цирке. Семья предприняла все попытки выйти на ее след, но безрезультатно. Сара была потеряна для семьи до 1860 года, когда спустя одиннадцать лет она вернулась – с ребенком на руках. Она хотела, чтобы ее приняли обратно в семью и чтобы ребенок получил фамилию Браккер. Это был смуглый, темноволосый малыш с острыми чертами лица. На вид ему было четыре года, видимо, он наполовину был европейского происхождения. В отсутствие дочери мать Сары умерла. Отец озлобился и обвинил дочь в смерти жены, которая умерла из-за сердечного приступа. Причиной этому стал побег Сары из дома. Отец не позволил дочери остаться в доме.

Гром. Дождь. Книги в кроваво-красном переплете – на полке прямо напротив кровати. Скрип половиц.

Кора продолжала:

– В ту ночь Сара Браккер пришла в этот дом и разожгла костер перед ним. В то время в поместье, в маленьких домиках среди деревьев, жили негры. Когда Сара начала бубнить цыганские фразы, говоря их в огонь, она не сводила глаз с дома, и ее отец приказал черным прогнать ее. Но никто из них не осмелился подойти к ней. Наконец, когда она закончила бубнить проклятье на английском, отец не мог больше выносить этот спектакль и приказал силой выгнать ее из поместья. Вместе с ребенком, своим внуком.