Два таких камня сейчас украшали широкий воротник, облагающий ее горло, но они сильно проигрывали при сравнении с ее глазами, несмотря на то, что камни слегка светились в слабо освещенной комнате.
Она вытянула вперед руку со втянутыми когтями, на которые были сейчас надеты филигранные металлические колпачки, и поманила Дзианту. Ее короткое золотое платье, перехваченное поясом с подвешенными к нему мешочками с ароматическим веществом, мягко шуршало при движениях. Откуда-то из самой глубины горла донесся какой-то рокочущий звук. Этот звук остался ей от предков: Яза мурлыкала, Яза была довольна.
Я не спрашиваю, моя милая, все ли прошло хорошо. Это ясно, раз ты здесь. — И она окликнула Огана.
Он не ответил, но гамак двинулся, поднимая его. Теперь была его очередь подозвать Дзианту. Она села у стола и подняла головной обруч на верх своих гладко причесанных волос. Еще несколько минут и она освободится от той информации, которую принесла с собой. В соответствии с ее мыслями машина, которая записывает, очистит намять от того, что ей опасно знать. Эта процедура предусмотрена для таких, как она, чтобы в том случае, если она попадет во вражеские руки, она ничего не смогло бы сказать.
Девушка открыла свою память, зная, что каждый символ, который она «считала» из кубиков, будет записан. А вдруг машина запишет, а потом сотрет из ее памяти реакцию на комок? Но если это случится, то те, кто ее читает на видеоэкране машины, тоже узнают об этом. Нет — ее рука двинулась к ключу отсечки, — она не должна допустить этого.
Здесь. Ее палец опустился, и она ощутила знакомые головокружение и дезориентацию. Теперь она будет помнить только то, что она «считала» из кубиков.
— Блестяще. — Мурлыканье Язы стало гораздо громче, когда Дзианта снова пришла в себя. — Очень удачно, первый класс.
Теперь, моя милая, ты должно быть устала — иди в свое гнездышко.
Она устала, устала до боли. Такая нагрузка на мозг очень утомила ее, как это было всегда, хотя это был первый, по-настоящему большой набег. Те, что были раньше, были детским развлечением по сравнению с этим. Оган подошел к ней с чашкой какого-то восстанавливающего напитка мешочного цвета. Дзианта жадно выпила его и пошла собирать свою сброшенную одежду.
— Красивых снов тебе, — губы Язы изогнулись, что было эквивалентно улыбке. — Пусть тебе приснится то, чего ты больше всего хочешь, моя милая. За это дело я все для тебя выполню.
Дзианта кивнула. Она слишком устала, чтобы говорить. То, что она больше всего хочет, — это не просто обещание. Яза может все. Гильдия не скупилась для тех, кто провел удачный налет. Сейчас она больше всего хотела спать, хотя Оган и не посылал ее.
Оказавшись в своей комнате, Дзианта стянула с себя остатки одежды Цхоль и бросила их на пол. Хотя она и была смертельно усталой, она не пошла в постель с этой маской грима и краски на лице. Она вошла в освежитель, установила ручки управления и вступила в волны освежающего и очищающего пара. Это позволило ей стать собой.
Как бы для того, чтобы убедиться, что она стала Дзиантой, она посмотрелась в страшное зеркало, страшное потому, что оно обычно использовалось для проверки грима, поэтому оно со всей беспощадностью раскрывало все дефекты наружности вместо того, чтобы сглаживать, затушевывать их. Перед ней действительно была Дзианта. В это время и при ее усталости отражение нанесло ужасный удар по ее тщеславию.
Она была худощава, с бледной кожей. Волосы после теплого влажного потока воздуха вились мелкими кудряшками. Они были цвета светлого серебра, Хотя при дневном освещении должны были казаться темнее. Серые глаза тоже цветом напоминали серебро. Рот большой, губы ярко-красные, слегка изогнутые. Что касается остального, — она хмуро взглянула на себя, закуталась в ночную рубашку и вышла из комнаты.
Чтобы приснилось то, что она больше всего хочет, сказала Яза. А что если она попросит набор косметики для изменения облика, — чтобы все время быть кем-нибудь, а не только в то время, когда работает на Гильдию? Согласится ли Яза на это? Возможно, согласится, если Дзианта ее попросит, но Дзианта не относилась серьезно к этой идее.
Конечно же, то, чего она хотела бы, больше всего прямо сейчас, — это комок глины. Иметь его прямо в руках, узнать его тайну! Дзианта вздохнула. Чем он воздействовал на ее мозг? А что случилось бы с ней, если бы она взяла его там?
Дрожа, она бросилась к постели, нырнула в ее мягкую пропасть и зарылась с головой под покрывало.
Дзианта очнулась от сна внезапно; если сны и были, то она их не помнила, как будто была усыплена. Она знала, что ей следует делать, как будто Яза отдала ей распоряжение. Страх ознобом сотрясал ее маленькое тело, но сильнее страха было непреодолимое желание, что пронизывало ее как чувство голода.
Девушка помнила наставление Огана: страх, вера и навязчивая идея сродни друг другу. Все они могут привести к тому, что человек полностью потеряет себя, перестанет владеть собой, исчезнет блок памяти. Она не очень боялась всего этого, но была уверена, что навязчивая идея владеет ею.
Солнце Корвара уже поднялось над горизонтом. Все эти комнаты были звукоизолированы и только четкое знание распорядка дня в доме руководило ею. Самый быстрый способ вызвать интерес и недоумение — это изменить обычный распорядок, вернее уклониться от него. Дзианта уселась перед окном, обхватила руками колени и стала смотреть вниз, в сад.
День обещал быть прекрасным, — это хорошо. Психические силы ослабевают при плохой погоде. Кроме того, нм могут угрожать и другие факторы: силовые поля машин, солнце, планеты, даже человеческие эмоции. Дзианта думала сейчас о трудном тесте. Может, она не способна сделать все это, даже если она займет нужную позицию в необходимый момент и с необходимой поддержкой.
Необходимая поддержка. Психокинетическая сила.
В лаборатории Огана много всяких приборов. Но положить палец на один из них — это значило привлечь сразу же внимание к себе. Она должна зависеть полностью от другого источника.
Дзианта расцепила руки, подняла их, чтобы закрыть глаза, хотя она уже закрыла их, и сконцентрировалась, чтобы сформировать в мозгу изображение и тем самым послать вызов. Все зависело от того, свободен ли сейчас Харат.
Она послала свой вызов. Ей повезло: Харата не было в лаборатории. Она быстро побежала в освежитель, приняла душ и села перед безжалостным зеркалом, не собираясь заниматься собой; она хотела сделать только то, что позволило бы ей ходить по Тикилу в виде женщины, которая не вызывает желания посмотреть на нее во второй раз.
Она решила быть существом второго класса, из Пони. Ее рост, который она не могла изменить без дополнительной затраты энергии на формирование визуальных галлюцинаций, подходил для ее выбора. Девушка работала быстро — копна волос цвета меди пышно взбита, кожа подкрашена до соответствующего оттенка, линзы, сделавшие ее глаза темнее, вставлены — и вот она уже готова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});