Читать интересную книгу Э клана Мишельер - Макс Мах

выбрасывать на ветер такой талант было бы настоящим расточительством, но без знания медицины эта новая способность ей была практически бесполезна.

«Разве что шлюх отлавливать…»

Последняя мысль ей сильно не понравилась, поскольку по этому критерию Габи тоже никак не образец женской добродетели.

«Ну, и Зевс с ними!»

— Мне можно уйти? — подала наконец голос служанка.

— Нет, — покачала головой Габи. — Постой так ещё пару минут!

— Как прикажете, ваша милость, — тяжёло вздохнула девушка, которая, верно, боялась колдовства. Служила в замке полном магов и при этом страшилась волшбы, что, к слову, случалось сплошь и рядом даже в крупных городах империи и среди вполне образованных людей. Магия не только притягивала, она ещё и пугала.

Однако, Габи служанке не ответила, она занималась делом. Занятие, впрочем, оказалось непростым и потребовало гораздо больше времени, чем жалкие пару минут. На то, чтобы повторить свое открытие, но уже не с помощью стихии Огня, у Габи ушло без малого сорок минут. Но предположение, что человек — «суть смесь жидкостей и нерастворимых в воде компонентов», оказалась правильной. И Дар Воды показал себя в этом смысле ничуть не хуже, чем сила Огня. Цвета другие, да и «картинка» несколько иная, но оба взгляда — огненный и водяной, — на один и тот же организм оказались вполне сопоставимы. И более того! Они удачно дополняли друг друга, рассказывая Габи крайне интересные истории, которые ей, впрочем, ещё предстояло научиться понимать.

***

Теперь, после того, как она научилась видеть человеческий организм через призму сразу двух противоположных по своей сути стихий, ей следовало бы расширить свои знания в анатомии и физиологии человека. Посетить университетский анатомический театр, поприсутствовать на хирургических операциях, но, прежде всего, изучить обычный анатомический атлас, — тот же каталог Бёмберга, для примера, — и какой-нибудь хороший лекарский компендиум[6] из новых. Габи так, собственно, и собиралась поступить. Она даже приступила уже к изучению книг и атласов, имевшихся в замковой библиотеке, сопоставляя цветные и черно-белые иллюстрации и пространные анатомические описания с тем, что видела на «практических занятиях», исследуя тело горничной сквозь призмы Огня и Воды. А позже и через «Интроскоп», как она назвала, не имея под рукой иного термина, сложную магическую структуру, которую Габи сплела из «Шлейфа Тефиды[7]», «Ультрамарина»[8], «Небесной лазури»[9], «Заката» и «Червоного золота»[10]. Это было весьма познавательно, но явно недостаточно, и Габи обратилась к Серафине и Трису за рекомендациями практического толка. Кто-то же должен был объяснить ей, что и как происходит в организме человека, когда он здоров, и когда болен. Да и в анатомический театр или в хирургический зал госпиталя просто так не попадешь, — даже если ты, — Э клана Мишильер. Нужна протекция, и ей обещали помочь. Но, увы, как водится, вмешались непредвиденные обстоятельства, и ей стало не до учебы.

Дело в том, что, — то ли попросту так совпало, то ли действительно по специальному распоряжению принцессы, — но в конце августа в Турнире был сделан трехнедельный перерыв. Злые языки утверждали, что причина состояла именно в Эве Сабинии. Вернее, в её интимной подруге Габриэлле Э’Мишельер, нарочито подчеркивая при этом двусмысленность понятия «интимный»[11]. Однако, официально, назначенный императором «Большой антракт» объяснялся необходимостью дать передышку порядком утомившимся участникам Турнира, а также небывалой жарой, обрушившейся на юго-западные регионы империи и наступившим периодом важных религиозных праздников. Впрочем, так или иначе, но трехнедельная пауза пришлась очень кстати, поскольку захватила весь острый период её болезни, когда Габи физически не могла участвовать в светской жизни столицы. Так что её выздоровление, — во всяком случае, внешне она была уже вполне здорова, — совпало с окончанием антракта и возобновлением Турнира. И так уж получилось, что первый выход в свет случился на дне рождения Марии Перигорской, встретившей Габи уже не как подругу, а едва ли не как родную сестру…

***

Возвращение Габриэллы Мишильер наделало много шума. Но реакция Общества на появление живой и здоровой Э была при этом отнюдь неоднозначной. Кое-кто был этому искренно рад, зато другие демонстрировали плохо скрытое разочарование. Остальным, — а они, к счастью, составляли большинство, — было попросту любопытно. Никто ведь толком не знал, что на самом деле приключилось с девушкой-коннетаблем. Даже официальное заявление, сделанное по этому поводу главой клана, ничего по сути не разъясняло. Коннетабль[12] была атакована, сообщалось в заявлении. Допустим, так все и обстоит, — думали люди, — но спрашивается, кем атакована и как именно? Ответ — «Пока неизвестно. Ищем сильного колдуна, склонного к запретной темной магии, которую он или она использовали в качестве орудия нападения на сестру тана». Что за колдун, что за колдовство, неизвестно. Не успели-де пока разобраться, но «мы над этим работаем». И все, собственно. Даже о том, какие такие раны нанес Габриэлле Мишильер этот её неизвестный противник, — и от которых она, к слову, оправлялась почти полных две недели, что для молодой сильной магессы было более чем странно, — не сообщалось тоже. Понятное дело, что такая неопределенность пробуждала в людях нешуточный интерес и заставляла их «без необходимости множить сущее»[13], воображая себе разные ужасы, и придумывать истории, одна увлекательнее другой. Впрочем, кое-кто все-таки знал правду, хотя и не всю.

Первым из этих немногих являлся князь Трентский, который, как выяснилось, мог почувствовать чужой Источник, если находился поблизости в момент, когда Небог творил свое особое, непохожее ни на что другое, колдовство. Странный талант, хотя Трис и утверждал, что в прошлом такие колдуны уже рождались. Информации о них, как и следовало ожидать, было до обидного мало, но факт, что такой талант существует, — и что это крайне редкая способность, — сомнений у тана не вызывал. Поэтому, заинтересовавшись чувствительностью Зандера к магии Источников и понимая к тому же, что промолчать — означает сделать только хуже, Трис переговорил с князем Трентским тет-а-тет. Габи об этом разговоре знала, но сама с Зандером на эту тему ещё не говорила. Она с ним, вообще, пока так и не объяснилась ни по поводу того, что за отношения возникли, — если, и в самом деле, возникли, — между ними двоими, ни относительно того, что с ней произошло в императорском дворце. Трис же, не вдаваясь, разумеется, в «не относящиеся к делу подробности», объяснил Зандеру, что Габи была атакована императорским Источником, получила тяжёлейшие раны и выжила лишь благодаря своевременному вмешательству Источника клана Мишильер. Судя по всему, князь Трентский откровенность главы клана оценил по достоинству, предложив Трису свою искреннюю дружбу и любую помощь, какая понадобится.