Читать интересную книгу Атомные уходят по тревоге - Анатолий Елкин

Главный штаб Военно-Морского Флота.

Сорокин несколько раз предъявлял пропуск, прежде чем оказаться в длинном тихом коридоре, на стенах которого тускло мерцали старинные полотна. Чесма. Наварин. Мыс Калиакрия… Бронзовые Ушаков, Нахимов, Сенявин, Макаров, Бутаков строго смотрели с высоких красного дерева постаментов.

Едва Анатолий Иванович доложил о прибытии, адъютант главкома исчез за дверью. Появившись через минуту, он сказал:

— Вас просят.

У Сорокина теплилась слабая надежда узнать что-либо о причинах вызова у порученца главкома и как-то, хотя бы внутренне, подготовиться к разговору. Теперь и это отпадало.

Он шагнул в кабинет. Здесь уже находились два адмирала — начальник Главного штаба и начальник политического управления.

После доклада и взаимных приветствий ему предложили сесть.

Главком прошелся по мягкому ковру, тронул пальцами большой старинный глобус, стоящий в углу кабинета, и, неожиданно резко повернувшись, помедлив, словно раздумывая — говорить ему или нет, — сказал:

— Вот что, Анатолий Иванович. Расспрашивать вас о службе не буду. Все знаю. Наши товарищи, — он кивнул в сторону адмиралов, — тоже с этим знакомились. Рекомендуют вас. Назад в соединение вы уже не вернетесь. Лодку пока примет старпом. Ему, видимо, и быть командиром. Что вы скажете, если мы вам предложим пойти на атомные лодки?

— Атомные? — От неожиданности Сорокин приподнялся в кресле. — Но их же еще нет! — И тут же смущенно поправился: — Во всяком случае, я о них ничего не слышал.

— Есть, Анатолий Иванович, есть… Вернее, как говорят, со дня на день будут… Первая атомная скоро сойдет со стапелей. Вы примете участие в доводке корабля, его испытаниях… А потом… Потом вам придется ими командовать…

У Сорокина голова пошла кругом. Атомный флот! О нем мечтал втайне каждый подводник. Но все понимали, насколько это сложное, казалось, нескорое дело. И вот, из неосязаемого завтра они стали вдруг сегодняшним днем флота. Настолько сегодняшним, что встал вопрос о командирах этих новых подводных кораблей.

Сорокин напрягся, весь превратился в слух.

— Не буду вам говорить, насколько это секретное дело. Лодки будут неплохим сюрпризом кое для кого… Там… Но это уже другой разговор.

Главком помолчал, нахмурился.

— Все это совсем нелегко, Анатолий Иванович. Не все, к сожалению, на флоте еще понимают, что за атомным и ракетным флотом будущее. Конечно, открытых, плакатных ретроградов вы сегодня не встретите. Времена не те. Кличка «консерватор» — есть ли сейчас что-либо более убийственное для характеристики человека? Потому даже такие люди рядятся в тогу «новаторов». На словах они «за». А в действительности?.. Мы тут недавно серьезно говорили с одним товарищем во время поездки на флот. Внешне вроде бы с новой техникой у него все благополучно — «осваивается». А как «осваивается»? Ей ровно столько же внимания, что и уходящей во вчерашний день. То одно забыли сделать, то другое. То материалы вовремя не подвезли, то документацию не обеспечили вовремя. Одним словом, все рассматривается как равнозначное в ряду других будничных флотских дел. Так сказать, «холодный нравственный саботаж».

А мы с таким мириться не можем! Ни дня. Ни часа. Основные силы, время, внимание, средства — на главное направление. Новую технику и оружие не оставлять вниманием ни на минуту, внедрять веру в них и не допускать промедления с их освоением. Конечно, не в ущерб качеству. Но никакой раскачки, безответственности, даже просто равнодушия здесь терпеть нельзя. Только так, и никак иначе. Наша страна должна иметь мощный ракетно-ядерный флот, и она будет его иметь. Не когда-нибудь — через десять — двадцать лет. Завтра. Для этого есть все возможности, и не использовать их преступно. Вот так!

Главком прошелся по кабинету.

— Если кто-то или что-то будет мешать вам, разрешаю обращаться непосредственно ко мне и моим заместителям. Поддержим. Главное — поймите государственную, я подчеркиваю, государственную важность задачи. Это не мода. Не ввод в строй двух — пяти кораблей. Это строительство нового флота. Военно-техническая революция на море.

Сейчас перед Сорокиным стоял человек невысокого роста. Седые волосы. Голос негромкий, но твердый. Очки, которые он время от времени надевал, делали его похожим скорее на ученого, чем на опытного адмирала.

«Почему выбор пал на меня? — размышлял Сорокин. — Я же ни черта в атомном флоте не смыслю. Какой из меня физик?»

Наверное, последнюю фразу он произнес вслух, потому что до него донесся смех главкома:

— А вы полагаете, мы все здесь сразу физиками и атомниками стали? Мы для Курчатова самыми что ни на есть школярами были. Правда, и мы ему фору давали. Когда о морских делах речь шла. Так что, выходит, ни мы без них никуда, ни они без нас… — Он помолчал. — А переучиваться, конечно, придется. И работать много придется. Это я вам обещаю твердо.

Сорокин подумал, что к этой реплике как-то нужно выразить свое отношение.

— Работы я не боюсь, товарищ главком!

— Знаю. Потому и поручаю именно вам такое дело. Для начала советую съездить в Приморск и в Атомный центр. С учеными потолковать, хозяйство их в подробностях посмотреть. А потом на завод. Кстати, половину наших академиков в центре вы не застанете. Они в Приморске. На заводе. Детище свое холят и лелеют. А сейчас как раз тот момент, когда нужно подключаться морякам. Любой корабль, тем более атомную лодку — дело совершенно новое, — команде нужно изучать на стапеле. Промышленность лодку нам передаст. А осваивать и водить корабли — наша забота. Конечно, ученые и судостроители вас не покинут, им многое самим придется выяснять в процессе постройки и испытания. Но основная забота и ответственность тогда лягут именно на нас…

Сорокин слушал, разглядывая исподтишка кабинет: огромную картину Боголюбова в золотой раме на стене, модель странной, еще не виданной им лодки с зализанной рубкой и стремительными обводами корпуса, большой глобус в углу, лоции на низеньких столиках, транспортир и циркуль, брошенные на карту Северной Атлантики…

На какие-то секунды он потерял нить разговора и тут же мысленно выругал себя. Сейчас не до эмоций. Сейчас нужно не забыть ни слова из сказанного здесь.

— Дело это многотрудное, — продолжал главком, — я не побоюсь столь выспренного слова, если хотите историческое. — Главком словно размышлял вслух, как будто убеждая в чем-то не только его, Сорокина, но и еще кого-то, кто находится далеко за стенами этого кабинета. — Да, да, историческое!

Нам посчастливилось жить во время небывалой революции в военно-морском деле. Я не хочу умалить подвига флота в Отечественную войну. Но как далеко ходили тогда корабли? Где воевали? Черноморцы — у Констанцы. Балтийцы — у берегов Германии. Северный флот — у Исландии и Лофотенских островов. Правда, были у нас и плавания, когда лодки перебрасывались с Тихого океана на Север. Но это было исключением.

Сейчас создается новый флот. Океанский, ракетный, атомный. Крейсер или подводная лодка, вооруженные ракетами с ядерными боеголовками, способны решать не только тактические, но и стратегические задачи.

— Даже политические, — добавил начальник политуправления.

— Да, и политические тоже. Шестой и седьмой американские флоты не зря находятся в Средиземном и Тихом. Там, где они появляются, либо зреет черный заговор, либо готовится война, либо уничтожается демократический режим. Плавающие жандармы… Их словами не уговоришь.

Главком подошел к Сорокину:

— Учтите, Анатолий Иванович, это новый флот с новыми задачами. Нашим атомным лодкам придется освоить все моря и океаны. Везде, где необходимо защищать государственные интересы Советского Союза, будут и наши корабли.

— И придется работать на принципиально новой технике!

— Абсолютно новой, и вам в этом очень скоро придется самому убедиться. Раньше ведь подводные лодки были, по существу, лодками ныряющими. Находиться долго под водой они не могли, нужно было всплывать, хотя бы для перезарядки аккумуляторов. Атомные лодки будут иметь возможность находиться под водой практически неограниченный срок. Пресную воду и воздух будет вырабатывать сама лодка.

Помедлив, главком продолжал:

— А вообще-то начинаем мы это дело не на голом месте. Я вот иногда думаю: слишком многие джентльмены десятилетиями рассуждали о том, что ежели мы и не абсолютно сухопутная нация, то, во всяком случае, особенно заноситься нам нечего. Болтайтесь, мол, в своих территориальных водах. В лучшем случае, иногда ходите в Англию. На коронацию.

Неплохо вся эта диверсия задумывалась. Только ничего не вышло. Ведь в России профессия моряка столь же древна, как и профессия хлебопашца. И здесь мы не уступаем никаким, самым «наиморским» нациям. А посмотрим на карту мира. — Главком подошел к огромной, висящей на стене карте. — Острова. Бухты. Заливы. И все — с русскими названиями. Кто все это открыл? Кто опоясал земной шар курсами кругосветок? Кто шел к полюсам? Головнин, Беллинсгаузен, Лазарев, Литке, Седов. Кстати, все они — моряки военного флота российского.