Даже перед самой дуэлью Грушницкий всё ещё готов был на примирение. Вы сами пишете, как на предложение доктора Вернера окончить поединок миром, Грушницкий отвечает: "Объясните ваши условия, и всё, что я могу для вас сделать, то будьте уверены..." Это я отверг мир и выставил неприемлемые условия прекращения дуэли: потребовал от Грушницкого публичного признания во лжи, в то время как и он, и его соратники были полностью уверены в своей правоте!
Hесмотря на всё то гадкое, что я сделал и продолжал делать Грушницкому, тот нашёл в себе силы не возненавидеть меня и выстрелить мимо.
Вы сами офицер, Михайло Юрьич, и должны знать, что промахнуться в тех условиях было невозможно даже штатскому, впервые взявшему пистолет в руки.
И уж тем более не мог дать промах боевой офицер, почти год проведший в стычках с черкесами, награждённый "георгием" за храбрость. Грушницкий пощадил меня, врага, разрушившего его счастье, предавшего былую дружбу, опозорившего его любимую. Грушницкий пощадил меня, а я его нет. Я просто убил его, сделав одновременно всех присутствующих соучастниками хладнокровного и подлого убийства, а не свидетелями благородной дуэли.
Зачем я это сделал? Я спасал Веру. Её имя никто не трепал, но, ведь, Мери тоже знала, что я в ту ночь выходил не от неё. Во всём доме никого, кроме Веры и княжны не было. Моё последнее объяснение с княжной и её матерью, отказ от брака, всё расставило по своим местам. Муж Веры был отнюдь не глуп и поспешил увезти её в неизвестность. В одночасье я лишился всего, стал изгоем.
Даже доктор Вернер избегал меня, а когда мы всё же случайно где-либо встречались, я читал ужас в его глазах. Все двери для меня были закрыты. Я вновь попал в "историю", причём в такую, из которой не было выхода.
Вскоре пришёл приказ о моём увольнении из армии, и я покинул Россию.
Дальнейшая моя жизнь прошла в азиатских странах, где я не мог встретить никого из знакомых. Меня там никто не знал, и мои наклонности и пороки не могли никого погубить...
Прощайте, Михайло Юрьич, берегите Вареньку. Вряд ли моя исповедь поможет Вам в намерениях сделать из меня героя нашего времени.
Искренний Ваш почитатель, Георгий Александрович Печорин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});