– Брукс, вы сказали?
– Да. Ева.
Кэсси отчетливо слышала характерное клацанье клавиш.
– Вы пациентка доктора Соренсона?
– Да. – Не звучит ли ее голос слишком неестественно?
– А вы не записывались под другой фамилией?
Кэсси понимала, что настаивать не стоит. Возможно, это очередной обман Евы. В самом ли деле она беременна? Не было ли это планом, как выжать побольше денег из Хита? Не был ли это тонкий расчет на его уязвимость?
– Простите, вы сказали «Соренсон»? – спросила Кэсси. – Я не обратила внимания. Я неправильно набрала номер. Извините.
Она опустила трубку на рычаг и в задумчивости уставилась на телефон.
– Кэсс?
Она пришла в себя, только когда Джеймс Паладин постучал костяшками пальцев по ее столу. Как и ее, Джеми взяли девять месяцев назад следователем в открывшийся в Сан-Франциско Департамент расследований Красного Креста.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Да. – Она потянулась и вернулась мыслями в кабинет. – Да. Тебе что-нибудь надо, Джеми?
– Твой совет по делу Кобьески. Если у тебя есть время.
Кэсси посмотрела на часы – ровно пять. Ей не хотелось говорить с Хитом по телефону. Своим присутствием она, по крайней мере, сможет смягчить еще один удар Евы. Но в это время движение по мосту из Сан-Франциско в пригород ужасно. А если она подождет часа два…
Из спальни на втором этаже Хит наблюдал, как Кэсси идет от машины к его дому. Ее походка энергична и уверенна. Несколько минут назад Кэсси позвонила и сообщила, что уже едет по мосту в Волфбек-Ридж. В таком предупреждении не было необходимости. Он никогда не выходит из дома. И она знает это.
Что же она обнаружила? Что-то важное, чего не могла сказать по телефону? Что-то хорошее?
Хит пытался заставить себя не воспринимать ее как женщину. И не мог. Кэсси была красивая, чистая и простодушная. И не сознавала этого. Она почти не пользовалась макияжем. Волосы заплетала в простую косу и закидывала на спину. Никаких капризов. Никаких фокусов. Никакой игры.
Это безумно привлекало его. А ведь еще недавно он убеждал себя, что всю оставшуюся жизнь проведет в одиночестве. И даже верил в это…
Помимо красивого лица и стройного тела у Кэсси удивительный ум. Ясный и решительный.
И она не хихикает.
Зазвонил дверной звонок. Хит открывал дверь с надеждой в сердце, но всякая надежда пропала, когда он посмотрел Кэсси в глаза.
– Скажите мне.
– Мы можем сесть? – спросила она.
– Скажите мне.
– Вы уверены, что Ева беременна?
Не умерла. Не умерла! Иначе Кэсси не говорила бы так. Облегчение разлилось по жилам, будто три глотка бурбона. Жаркие и дразнящие.
– Да.
– Абсолютно уверены? В офисе доктора Соренсона говорят, что Ева не была его пациенткой. Почему вы так уверены, что она беременна?
– Я чувствовал движение плода.
– Я не собиралась задавать вам такой вопрос, но…
– Она много раз позволяла мне положить руку на живот. Иногда она поднимала свитер, и я мог следить за движениями ребенка. Кэсси, я раньше уже видел беременных.
Она уперла кулаки в бедра, уставилась в пол и с силой выдохнула воздух.
– Я думала, она играет с вами. Играет как с…
– С дураком? Со слабаком?
Кэсси покачала головой.
– Как с уязвимым мужчиной. Притом с деньгами.
Несколько секунд ее слова оставались без ответа.
– Какой следующий шаг? – Хит не обратил внимания на подтекст ее слов. – Не можете же вы обзвонить всех врачей города.
– Могу.
– Вы шутите. – Ему понадобилась чуть ли не минута, чтобы вникнуть в ее слова.
– Конечно, я начну с гинекологов. Но вряд ли вы сможете… Я все смогу. И попытаюсь завтра побольше выудить из ее соседки. По-моему, это наш лучший шанс получить информацию.
– Что я могу сделать? – Хита восхищала ее решительность.
Быть здесь, если Ева позвонит или придет.
– Об этом можно и не говорить.
Кэсси с минуту изучала его.
– Вы уверены, что способны оставить дом, если понадобится?
Хиту не нравилось, когда задавали вопросы, касавшиеся лично его. К этому он не привык.
– Я сделаю все, что должно быть сделано.
– Тогда почему…
– Кэсси, здесь не о чем говорить.
Таким образом, Хит не только прекратил дискуссию, почему он не покидает дом, но и вообще их, разговор. И пошел следом за ней к парадной двери.
– Если бы Ева просто исчезла, не оставив записки, – начала Кэсси, взявшись за дверную ручку, – все было бы по-другому. В поисках участвовала бы полиция. Мы бы пользовались их ресурсами. А так нам придется выяснять все самим. Я все еще думаю, что кто-то в ее офисе может знать, где она.
– Я не хочу создавать Еве проблемы на работе, если у нее всего-то гормональный всплеск. Я уже пренебрег ее желанием, наняв вас, чтобы найти ее. Но это, кстати, не вызывает у меня чувства вины. Она носит моего ребенка. И играет моей жизнью. – Он провел руками по волосам. Потом сцепил пальцы на затылке и подышал, чтобы успокоиться. – Понимаете, я все пытаюсь сделать правильно. Это ведь моя вина, что она забеременела.
– Знаете, Хит, в наши дни считается, что за беременность несут ответственность двое. – Кэсси открыла дверь. – Когда будут новости, я свяжусь с вами.
– Мне нужны не просто новости, а результат.
– Нет проблем.
Он так не хотел, чтобы Кэсси уходила… Но попросить ее остаться не мог.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Кэсси вытащила из-под сиденья казенного вида конверт и направилась к многоэтажному дому Евы. Лестница была удивительно солнечной и светлой. Кто-то играл на кларнете, снова и снова повторяя музыкальную фразу. Запах жареного лука витал в воздухе и смешивался с чем-то острым. Карри? Пять часов вечера. Пятница. Она надеялась застать Евину соседку дома, пока та не ушла куда-нибудь поразвлечься.
Ева и Дарси жили на третьем этаже. Кэсси поднялась по лестнице и постучала в дверь. Никто не ответил. Изнутри не доносилось ни звука. Она прислонилась спиной к стене рядом с дверью и приготовилась ждать.
Постепенно она погрузилась в свои мысли. Хит. Чарующий мужчина, искрящийся от эмоций, которые тщательно скрывает. Талантливый и утонченный. Мрачный и злой.
У него есть причины быть мрачным. Кэсси узнала, что его пятилетний сын, Кайл, погиб три года назад – школьный автобус попал в аварию. Хит был с ним, но не смог спасти сына. После гибели ребенка последовал развод с женой.
Смерть сына, развод, исчезновение женщины, носившей его ребенка… Кэсси удивлялась, как он еще говорит связными предложениями.
Она вспомнила его взгляд, когда вчера вечером он открыл ей дверь. Надежда моментально умерла, когда Хит догадался, что у нее нет хороших новостей. Ей так захотелось обнять его и сказать, что все будет хорошо. Его боль вызвала в памяти ее собственную…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});