Читать интересную книгу Корсары глубин - Томас Ловелль

Уменьшенное изображение в однолинзовом перископе сильно повлияло на недооценку нашей добычи. Небольшие суда типа «Бирмингем» значительно отличались от потопленных нами громадных судов. Кайзер наградил лейтенанта Веддиген орденами Железного креста первого и второго класса и Железным крестам второго класса весь состав команды.

Несколько позже в Германии был получен полный британский отчет о нашей победе. Оказалось, что мы сначала потопили «Абукир», затем ««Хог» и, наконец, «Кресси». После торпедирования крейсера «Хуг» «Кресси» обнаружил наш перископ, открыл огонь и пытался нас таранить. Командир его донес, что попал в перископ и боевую рубку, хотя этих попаданий в действительности не было.

Один из офицеров, стоявший около командира крейсера, считал, что снаряд попал в плавающий обломок корабля. Он, конечно, был прав, но команда на палубе была уверена, что подводная лодка потоплена, и подняла радостные крики. Затем наша торпеда попала в них. Англичане считали, что в атаке на их три крейсера участвовали две подводные лодки».

Глава II.

Новые перспективы для подводных лодок. Веддиген снова добивается успеха

Лейтенант Шписс продолжает рассказ:

«Наша лодка «U-9» снова уходила в долгое крейсерство. Это было осенью 1914 года, в тот месяц, когда происходили ожесточенные и кровопролитные сражения во Фландрии. Приказ, полученный нами, гласил: «Осмотреть район между Оркнейскими, Шетландскими островами в Норвегией для поиска неприятельских военных кораблей». Это были те северные воды, где так туго затягивалась британская блокадная линия. Флотилия наших лодок вышла в море. Они должны были действовать одиночным порядком.

В середине октября «U-9» пошла на север. После многодневного похода с частыми тревогами, попытками атаковать противника, быстрыми погружениями и спасением от опасности уходом под воду, мы оказались однажды в подводном положении в северных широтах. В результате долгого пребывания под водой лодка сильно нуждалась в вентиляции[8].

Мы ощущали такую головную боль, от которой не так-то легко оправиться. Я сидел за чашкой кофе, когда старший квартирмейстер, стоявший на вахте у перископа, вскрикнул:

«Три британских крейсера наверху!»

Мы бросились в боевую рубку, и Веддиген взглянул в перископ.

«Они должно быть хотят торпеды», — решим он с обычной легкой гримасой.

Я посмотрел на обстановку, сложившуюся на поверхности. Три крейсера шли на большом расстоянии друг от друга, постепенно сближаясь и направляясь в точку, которая находилась поблизости от нас. Мы сначала думали, что они хотят соединиться и идти совместно, но затем стало ясно, что крейсера сближаются для обмена сигналами, спуска на воду катеров и передачи почты или приказания. Мы пошли полным ходом к тому месту, куда шел и противник, показывая перископ лишь на самые короткие промежутки времени.

Большие крейсера шли зигзагообразными курсами[9].

Мы выбрали один из них, впоследствии оказавшийся бронепалубным крейсером «Хок», и начали маневрировать для производства выстрела. Это была акробатическая работа. «Хок» чуть-чуть не налетел на нас. Мы нырнули и дали ему пройти над нами, иначе он бы нас таранил. Теперь мы находились на позиции для кормового углового выстрела[10], но крейсер неожиданно повернул. Это был роковой поворот, потому что он нам дал возможность развернуться для прямого носового выстрела с 400 метров.

«Второй носовой аппарат — пли!» — приказал Веддиген. Вскоре прозвучал взрыв.

Мы нырнули с перископной глубины, прошли некоторое расстояние под водою и затем всплыли, чтобы заглянуть в свой высокий глаз. «Хок» уже исчез, затонув буквально в 5 минут. На воде качалась только одна шлюпка. Это была почтовая шлюпка, спущенная перед самым торпедным взрывом. Офицер, сидевший на штурвале, поднял на флагштоке шлюпки сигнал бедствия.

Маленькая шлюпка с полдюжиной людей на борту представляла все, что осталось от гордого корабля. Редко корабль тонул столь быстро, унося с собой так много людей на дно холодного океана.

Два других крейсера исчезли за горизонтом. В тот момент, когда загремел торпедный взрыв, они повернули и дали самый полный ход, какой только могли. Подобное оставление на произвол судьбы людей, барахтающихся в ледяной воде, может показаться негуманным, но к этому моменту англичане уже научились не повторять ошибки, совершенной 22 сентября. После потопления «Хок» мы продолжали свое крейсерство, и, наконец, настал один из тех моментов, которые надолго запечатлеваются в памяти. От успехов остается яркое впечатление, но ничто не потрясает так глубоко, как катастрофа, нависшая над вами, от которой вам кажется невозможно спастись.

«Над нами эсминец!» Мы быстро погружаемся и идем под водой курсом сближения со своей новой добычей.

Быстроходный новенький военный корабль идет зигзагообразным курсом. Он, видимо, принадлежит к типу «Н» и является лидером флотилии, что подтверждается изящным диагональным крестом на вымпеле, развевающимся на его грот-мачте. Нам не удается подойти к нему на дистанцию выстрела. Теперь появился другой Эсминец, тоже видимо типа «Н». Сближение с ними для атаки безуспешно. Мы, очевидно, попали в гнездо этих шершней. Чертовски неприятное соседство! Мы пошли на ост с расчетом всплыть на поверхность и лучше осмотреться вокруг себя. Было около полудня. Море абсолютно тихо, и день исключительно ясный.

«Эсминец!» Опять этот возглас загнал нас под зеркальную поверхность моря. Четыре нефтяных корабля типа «Н» шли прямо на нас строем фронта, один от другого на расстоянии тысячи ярдов. «U-9» находилась в положении, дававшем ей возможность пройти между крайними двумя с левого фланга. Приказания Веддигена давались быстро и с предельной точностью. Он маневрировал лодкой с таким расчетом, чтобы два эсминца прошла у нас по одному с каждого борта, чтобы наш нос был нацелен по одному из них, а корма по другому. Носовая торпеда одному, а кормовая другому — великолепный, двойной выстрел!

Перископ и след от него являются вещью, которую каждый сможет различить на ровной зеркальной поверхности моря. Мы рисковали показывать наш длинный шестовидный глаз только на кратчайшие промежутки времени. Наконец, лодка пришла на позицию стрельбы. Я поднял перископ, чтобы командир имел возможность произвести выстрел.

«Будь он проклят, — проворчал Веддиген, — один из них вне позиции. Мы можем стрелять только из носового аппарата».

Несколько быстрых приказаний на руль и в машины и затем команда: «Первый носовой аппарат — пли!»

Я нажал кнопку. Веддиген повернул перископ на эсминец, который не держал своего места в строю. Он взглянул и сразу же повернулся ко мне, — ужас был написан на его лице. Голос Веддигена зазвенел с большой силой.

«Погружаться вниз, скорей-скорей! Опустить перископ! Все люди в нос! Он нас таранит».

Внутри лодки происходило что-то невероятное. При страшном крике командира рулевой нажал на штурвал горизонтальных рулей, а люди яростно бросились в нос лодки, чтобы создать нужный диферент. Веддиген и я стояли бок о бок и смотрели на указатель глубины. Погрузимся ли мы когда-нибудь? Указатель полз по разделениям, но очень медленно, девять метров, десять метров. Сможем ли мы. действительно уйти? Тринадцать метров… и в этот момент наши уши оглушил ужасный рев, подобный ошеломляющему удару грома. Лодка закачалась, как будто готовясь перевернуться. Сквозь незавинченный иллюминатор сзади боевой рубки я мог видеть сверкнувшую и исчезнувшую черную тень. Эсминец пронесся прямо над боевой рубкой. Мы разошлись с ним на один дюйм. Секундой больше — и мы получили бы убийственный удар тарана.

Что касается другого эсминца, то наша торпеда промахнулась. Возможно она была обнаружена, и корабль уклонился от нее поворотом, или же может быть прибор глубины хода ее был установлен неправильно: торпеда прошла под килем у эсминца.

Когда торпеда была выпущена, то на зеркальную поверхность моря вырвался обычный большой воздушный пузырь от выстрела. Он мог быть обнаружен тем эсминцем, который был вне позиции. Может быть, он уже заметил наш перископ? Во всяком случае корабль повернул, положив руль на борт, и пошел полным ходом таранить нас.

«Под нами все в порядке», — пришел желанный рапорт. Мы в боевой рубке едва поверили этому.

«U-9» погрузилась на двадцать метров и уходила в сторону. Эсминцы долго еще носились в поисках нас. Мы слышали урчащий грохот их винтов.

Когда «U-9» вернулась в базу, мы узнали, что в тот момент, когда мы утопили «Хок», одна из наших лодок «U-17» находилась поблизости. Почти одновременно с нами она также заметила врага, но мы лишили ее возможности атаки. Вообразите себе удивление офицера у перископа «U-17», когда он увидел, что «Хок» был внезапно взорван торпедой. Затем «U-17» обратила свое внимание на два других крейсера, но в тот момент, когда она начала маневрировать для выстрела, они ушли, причем шли так быстро, что она не успела прийти на дистанцию залпа.