Петров снова открыл карманный анализатор, По всем признакам поле Мро начинало стабилизироваться.
Поле Мро...
Как еще мало известно об этой всеобъемлющей, всемогущей силе. Пятьдесят лет назад гости из далекой инопланетной системы Заго подарили землянам аппарат, который действовал, используя некоторые особенности поля Мро. Мало, очень мало успели рассказать люди планеты Заго за то время, пока их Туреб - огромный багряный сфероидальной формы корабль - вращался вокруг одного из искусственных спутников Земли.
Николай пристально всматривался в колеблющиеся знаки на экране анализатора. Глаза прищурены, широкие брови сошлись на переносице. Широкий раздвоенный подбородок кажется еще более упрямым.
Виталий задумчиво грызет былинку, смотрит куда-то поверх кратера. Красивое лицо с идеально правильными чертами кажется отрешенным от всего на свете. Так всегда, когда он напряженно думает.
Татьяна отбросила палочку и тоже понурилась. Над скалой, над недалеким лесом, стеной рассекающим плато, лениво стелился грязный дым. Стояла тишина, как на Земле перед грозой: вот-вот засверкает, загрохочет, даже в груди содрогнется. Вот-вот...
И тут все вздрогнули, но не от грома - от крика:
- Помогите!..
Все резко повернулись к Григорию да так и замерли: Варибрус исчез! Не было и цветной глыбы, на которой он только что сидел. Огромная, продолговатая, немного похожая на земной валун, каменная глыба исчезла вместе с Варибрусом.
- Хлопцы!.. Николай!.. - снова послышался голос Григория. Все подняли головы: вверху, метрах в четырех над ними, поперек фиолетово-голубой глыбы, которая, как бревно в воде, покачиваясь, плавала в воздухе, лежал на животе Григорий Варибрус. Собственно, он не лежал, нет, - перевесившись через нее, барахтался, балансировал, стараясь, чтобы глыба не перевернулась.
- Хлопцы... помогите!
- Прыгай! - крикнул Виталий.
- Высоко... - Григорий не мог даже взглянуть на Татьяну, ему было стыдно, стыдно своего неестественного, смешного положения, стыдно, что не прыгает, боится высоты.
Татьяна вскочила, сбросила красный антирадиационный плащ - и к Николаю:
- Растягивай! Быстрее! Убьется же!
Петров молчал. Всегда быстрый, находчивый, он в эту минуту был не похож на себя - стоит с раскрытым анализатором в руках, то на экран взглянет, то вверх, на Варибруса.
- Ты что? - Виталий, схватив плащ, толкнул Николая. - Бери, натягивай, а то и вправду убьется. Фу ты, черт, что это?!
Как ошпаренный, Виталий отскочил в сторону. От того места, где он только что стоял, по серому вулканическому пеплу бежали трещины, на глазах ветвясь и расширяясь. Грунт шевелился, словно кто-то живой вырывался, лез из глубины. Наконец из большой, самой широкой трещины показался краешек камня знакомого уже фиолетово-голубого цвета. Еще минута - и взлетит в воздух, как тот валун, на котором "плавал" Варибрус.
Петров снова взглянул на экран и спрятал прибор. В глазах его что-то блеснуло - куда девались спокойствие, медлительность. Схватив обеими руками тяжеленную черную глыбу, придавил ею цветной камень. Грунт перестал шевелиться.
Недалеко, над самой кручей, стремительно взлетел вверх один фиолетово-голубой обломок, Из долины, из соседних скал с шуршанием и свистом в воздух поднимались камни. Николай поправил тяжесть на голубом камне, осмотрелся кругом и, убедившись, что этот камень уже не "убежит", крикнул Григорию:
- Кидай фал!
Варибрус сначала ничего не понял, но, сообразив, осторожно достал из кармана пластмассовый барабанчик со спасательным тросом, бросил вниз. Такие тросики были у каждого члена экспедиции. Один конец крепился к поясу, второй - к барабанчику.
Николай старательно и быстро наматывал фал, продолжал о чем-то напряженно думать.
- Осторожнее! Осторожнее! Он же вот-вот свалится, - беспокоилась Грай. - О чем ты можешь сейчас размышлять?! Постепенно! Тихонько! Да не тяни так сильно!
- О чем я думаю? - спокойно переспросил Николай и посмотрел на часы. До возвращения - семь! Поле стабилизируется, но... риск большой. Очень большой... Я думаю, - удовлетворенно подмигнул Татьяне, - думаю, мы спасем-таки корабль!
Притянув вниз Григория и его летающий камень, Петров объяснил суть этого удивительного явления. Фиолетово-голубые глыбы - это обломки метеоритов. Состоят они из минерала, открытого сыном известного в свое время космонавта Ивана Бидила. "Иванитом" - в память отца - назвал молодой ученый новое вещество. Исследования минерала выявили в нем удивительное свойство: его масса могла становиться отрицательной при некоторых изменениях напряжения Мро-поля.
Наконец все готово. На опушке, недалеко от склона, лежит на грунте самый обыкновенный деревянный плот. Конечно, он мало похож на те легендарные, из песен, которые когда-то, в седой старине, сплавляли по Черемошу предки Григория Варибруса. И все-таки это был настоящий плот.
Чешуйчатые, граненые от природы молоденькие стволы местных деревцев, сломленные или вырванные с корнем из сыпучего, до удивления непрочного грунта, крепко связаны спасательными фалами. Над плотом колышутся связанные вместе несколько огромных фиолетово-голубых глыб. Фалы же соединяют этот "аэростат" с плотом.
На плоту, здесь же, возле фиолетовых глыб, сложен балласт обыкновенные черные камни, которые своим весом перекрывали подъемную силу иванита.
Поодаль, на краю плота, или, как сказал Виталий, на корме, беспорядочной грудой лежали обломки иванита и черных камней. Но это только казалось, что они лежали в беспорядке. К каждому фиолетово-голубому куску привязан был черный, причем такого веса, чтобы немного превышал подъемную силу иванита.
Вот и все нехитрое сооружение, которое, по плану Петрова, должно было перенести четырех космонавтов на остров через озеро магмы.
- Рискованно... Очень рискованно... - хмурилась Татьяна, осматривая плот. - А ну как иванит начнет восстанавливать вес раньше, чем мы доберемся до острова?
- Вот уж поистине, с кем поведешься, от того и наберешься. Эх, Таня, Таня!.. - Виталий состроил гримасу. - Заразил вас своей чрезмерной храбростью Варибрус!
- Смех смехом, а Грай права, - Петров снова посмотрел на экран анализатора. - Все может случиться. Но будем надеяться на лучшее... Да и что делать, другого выхода у нас нет. Ну, в добрый час!
Николай осторожно снял с груды балласта большущий черный камень, и в тот же миг плот оторвался от грунта, повис на уровне пояса.
- Садись! - толкнул локтем Варибруса. - Садись, садись! Ты у нас сегодня герой дня: первый, так сказать, открыл навигацию.
- Садись, Грицик! - попросила Татьяна и ободряюще улыбнулась.
- Чего артачишься? - Петров подхватил Григория под мышки, как подростка - долговязого, худощавого, усадил на середину плота и сбросил еще пару камней балласта. - Ведь этот воздушный паром благодаря тебе создан. Ты первый взлетел, ты первый и на остров ступишь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});