Читать интересную книгу Неверная, или Готовая вас полюбить - Юлия Шилова

Я уже давно пришла к мысли, что должна сделать шаг навстречу сама, но не могла. Не пойму, что меня останавливало? Нас приучили, что инициатива должна исходить от мужчины… И вот теперь я жалею, что не сделала этот шаг. Сильно жалею. По крайней мере, было бы что вспомнить. Какая разница, кто сделает шаг навстречу друг другу первым, главное, чтобы двое встретились и были счастливы. Господи, а я ведь совершенно ничего о нем не знаю. Ничего… И наверно, уже никогда и не узнаю.

По щекам вновь потекли слезы. И откуда у человека может быть столько слез? Кажется, что ты их уже все выплакал, а они все текут и текут. Кто бы мог подумать, что со мной может произойти подобное? Отдаться первому попавшемуся мужчине, к которому воспылала страстью, и попасть в страшный переплет…

* * *

Открыв глаза, я увидела сквозь крохотное окошко пробивающийся дневной свет и, приподняв голову, попыталась припомнить все, что произошло со мной этой ночью. Чем больше я вспоминала, тем больше и больше приходила в состояние дикого ужаса и полнейшей безнадежности. Выход был только один – бежать. Бежать при первой появившейся на горизонте возможности.

Я встала на кровать и дотянулась на цыпочках до крохотного окошечка с железными прутьями. Я не увидела ничего, кроме лужайки и двухметрового забора с видеокамерами. Я плюхнулась обратно на кровать, обняла подушку и, поджав под себя ноги, закрыла глаза, чтобы не видеть мерзкую комнату. Мне было больно, страшно и одиноко…

Где-то там, далеко, остался мой поселок со старой избой, в которой жили мама и три младшие сестренки. Отец мой давно сгорел от водки, и вместо скорби мы после его смерти почувствовали только облегчение. С этой минуты наша жизнь стала более спокойной, размеренной и даже дружной.

Я с детства тянулась к языкам. Покупала различные учебники, учила английский, занимаясь дополнительно со школьной учительницей. Мало кто верил, что я смогу поступить на бесплатное отделение довольно престижного института, так как конкурс был просто сумасшедший, но я смогла. Без связей, спонсоров и денег.

Прожив год в общежитии, мы вместе со моей однокурсницей сняли крошечную двухкомнатную квартирку. После занятий подрабатывали репетиторами английского языка, жили без выходных, праздников и свободного времени. Я стоила дешевле, чем старшекурсники или преподаватели институтов с какими-нибудь научными званиями, но от учеников у меня отбоя не было.

Одного мальчика мне пришлось покинуть по собственному желанию, несмотря на то, что он был достаточно умным ребенком и делал значительные успехи. Дело в том, что его отец положил на меня глаз и постоянно оказывал мне недвусмысленные знаки внимания. Я делала вид, что ничего не замечаю, и особую неловкость чувствовала именно в те моменты, когда мама мальчика находилась дома. Это была красивая, интересная и душевная женщина, которая относилась ко мне с теплотой и интересовалась моими делами. Мне было очень стыдно, когда ее муж незаметно пытался ущипнуть меня за попку или, выбрав момент, пока жена была на кухне, а ребенок учил новые слова, пытался залезть мне под юбку. А в последний раз и вовсе его поведение не укладывалось ни в какие рамки. В этот день мамы мальчика не было дома, и, когда мы с ребенком читали текст, он позвал меня на кухню. Стоило мне зайти туда, как мужчина закрыл дверь, задрал на мне платье, завалил на стол, стал стягивать с меня трусики. Я была в шоке. Закричишь – прибежит перепуганный ребенок, расскажет все матери, и тогда попробуй докажи, что ее муж сам начал ко мне приставать. Никто не поверит. Молчать и отдаться этому хаму – значит, себя не уважать и стать безмолвной шлюхой, удовлетворяющей похотливые желания абсолютно чужого мужика. Я попыталась вырваться, но этот идиот схватил меня за волосы и чуть слышно сказал:

– Молчи, сучка. Не дай бог, мой пацан услышит, убью. Расслабься, я тебе приплачу. Только молчи. Будешь мне давать – твоя ставка повысится.

Я не помню, как смогла вырваться без лишнего шума, ударила чересчур настойчивого папашу в пах и бросилась прочь. Выбежав в коридор, я быстро обулась и, не обращая внимания на крик ребенка: «Тетя Наташа, вы куда?», рванула со всех ног вниз по лестнице.

Мать мальчика мне неоднократно звонила, спрашивала, почему я так неожиданно ушла и больше не объявляюсь. Ребенок очень переживает и не хочет другого преподавателя. Пришлось врать, что в тот день мне по семейным обстоятельствам пришлось срочно уехать из города. Она звонила мне еще несколько раз, и, разговаривая с нею, я ощущала совершенно непонятную перед ней вину.

– Ну что, проснулась?

Я еще сильнее прижала к себе подушку и посмотрела на зашедшего в комнату Егора.

Глава 4

– Как дела?

– Не знаю, – ответила я, чувствуя, что страх вновь возвращается ко мне.

– Как спалось на новом месте? Ты загадала, чтобы жених приснился невесте?

Поняв, что Егор надо мной издевается, я пожала плечами.

– Иди умывайся и приготовь что-нибудь поесть. У нас полный холодильник продуктов.

Сварив суп и пожарив котлет, я накрыла на стол. Интересно, вдвоем ли мы с Егором в доме или еще кто-то есть? Пока посторонних лиц в доме не наблюдалось. Сев напротив Егора, я без особого аппетита проглотила ложку супа, боясь поднять глаза и уж тем более встретиться с ним взглядом.

– Через неделю улетаем в Тунис. Как раз к вылету будет готов твой новый заграничный паспорт. По паспорту тебя по-прежнему зовут Наташей, только у тебя другая фамилия и отчество. У нас ровно неделя для того, чтобы ты смогла привести себя в порядок. Целый день будем проводить в SPA-центре. Мне тоже не мешает привести в порядок здоровье, а тебе – твой внешний вид. Какая-то ты вся бледная, губы синие, под глазами черные круги. Ни один мужик на тебя не клюнет. Хватит страдать. У тебя началась новая жизнь и больше нет никаких поводов для страданий. Ты слышишь меня?

В первый раз с того самого момента, как начался этот кошмар, я улыбнулась. Мои страхи, что из меня сделают сексуальную рабыню и будут держать в комнате с решеткой всю жизнь, остались позади. Если я смогу уехать в другую страну и находиться среди людей, значит, найду момент и убегу. И пусть у меня не будет ни денег, ни паспорта, я всегда смогу найти наше посольство и рассказать о своей беде. Правда, мне не давала покоя мысль, что в руках Егора видеозапись, на которой я признаюсь в убийстве. Как же тяжело теперь будет доказать, что я не имею к этому убийству никакого отношения и что меня вынудили это сделать.

– Что ты улыбаешься? – нахмурил брови Егор. – Я сказал что-то смешное?

– Я никогда не была за границей.

– Что, совсем никогда?

– Но я очень об этом мечтала. Именно поэтому я и учу языки.

– Считай, что твоя мечта сбылась, а я волшебник, который появился в твоей жизни и все изменил. Только не думай, что я добрый волшебник. Совсем нет. Я очень злой, и любое мое волшебство тебе придется отрабатывать. Кстати, тебе кто-нибудь говорил, что ты хреново готовишь?

– Да я никогда толком и не готовила.

– Я в ресторанах привык есть, а ты готовишь отвратительно. По-студенчески.

– Мы с подругой привыкли готовить из минимума продуктов.

– А зачем готовить из минимума, если в холодильнике максимум? Ты что, сэкономить решила? Мне твоя экономия не нужна. Для меня важно, чтобы было вкусно и еда не была поросячьей. А ты приготовила настоящую поросячью еду. Если в следующий раз состряпаешь подобное, я надену тебе кастрюлю на голову. Тебе пока здесь заниматься нечем, поэтому учись готовить. Оттачивай свое мастерство.

Всю следующую неделю я чувствовала себя пленницей, которую из комнаты выпускали лишь для того, чтобы она что-то приготовила и поела сама. Иногда со мной был Егор, а иногда – кто-то из его сообщников. Один раз, когда я на кухне чистила картошку, я увидела того, кто стрелял в Игоря, и мне показалось, будто мое сердце вот-вот выскочит из груди.

– Привет, – бросил он мне и снял крышку с кастрюли. – Есть что пожрать?

– Нет еще. Я готовлю.

В этот момент из моих рук выскочил нож, и я поспешила его поднять. Подняв нож, я положила картофелину на доску и хотела ее порезать, но вместо этого попала по пальцу и взвыла от боли. Убийца Игоря достал носовой платок и протянул его мне.

– Послушай, у тебя откуда руки растут? Из жопы? Мало того, что долго жрать готовишь, так еще пальцы себе режешь.

– Извини.

– Да ладно передо мной извиняться. Ты лучше пожрать побыстрее приготовь и голодом не мори.

Только после того, как грубиян скрылся за дверью, я смогла спокойно приготовить наваристый борщ, часто поглядывая в окно. Из него открывался вид на глухой двухметровый забор и пустой двор.

За день до отлета Егор показал мне новенький заграничный паспорт.

– Ну как? Завтра летим.

– А почему ты не захотел сделать паспорт на мою настоящую фамилию? – к концу недели я стала обращаться к Егору на «ты».

– Зачем рисковать? Вдруг на тебя подадут в розыск. Как, ты говоришь, зовут твою однокурсницу, с которой ты снимаешь квартиру?