Учитывая, что их ужин оказался оплёван, Ниоба приняла предложение. За столом Ябивцева собралось общество самое разнообразное. Офицеры, увидев, что к ним ведут даму, не дожидаясь официантов, подвинули ещё один стол, нашли пару стульев и крикнули подавальщиков. Дамы смотрели гадюками, но едва Ябивцев обратился к ним, представляя девушку, как расцвели лучезарными улыбками. Впрочем, Ниоба не обманывалась, понимая, для кого эти улыбки предназначены.
Мечников тут же оказался рядом и принялся ухаживать за девушкой, подливая вина и подавая блюда. Втиснутая между плечистыми офицерами и всеми забытая Тиш обиженно надулась. Едва все расселись, как разговор, прерванный их появлением, продолжился:
– Разве старый князь отдаст княжество племяннице?
– Почему нет? Других наследников у него нет.
– Как нет? – удивлённо отозвался Ябивцев. – У сестры князя было две дочери-близняшки.
– Кто знает, где эта вторая сестра, – пожал плечами его собеседник. – Да и с чего ему предпочитать одну девицу другой? Её задача – выйти замуж, чтобы в Верестаге появился князь.
– Да, не дело самому большому княжеству Мандагара оставаться без князя.
Как ни хотелось бы Ниобе отгородиться от разговоров о политике, навострив ушки, она ловила каждое слово. О Верестаге она знала из писем сестры, но та не писала о политике. «Каковы цены на ткани и украшения? Какие фасоны в моде? Почему Ниоба не замужем?» – вот всё, что её интересовало.
– Я слышала, что после праздников князь отречётся от трона в пользу племянницы, – обронила одна из девиц, внимательно наблюдая за реакцией офицеров.
– Так уж и отречётся, – неожиданно фыркнул Мечников. – Чтобы она вышла за хана степняков и Мандагар утратил контроль над Верестагом?
Девушка, густо покраснев, отпрянула, словно надеясь скрыться за широкими спинами мужчин.
– В чём проблема, пусть выходит за кого-нибудь из младших отпрысков других князей, – пожал плечами один из мужчин.
– Проблема в том, что ещё до рождения она была обещана хану, ради поддержания мира между городами и Великой Степью, – ответил Мечников и, достав платок, принялся натирать пенсне. – Когда заключалась эта договорённость, у князя было две племянницы и беременная супруга. Никто не ожидал, что всё так обернется.
Ниоба старалась не смотреть на Мечникова. Слишком уж хорошо он осведомлен о делах княжества. Не к добру все это.
Глава 3. Ниоба Верес
Паром замедлился, якоря упали в воду, подняв кучу брызг. Выйдя на палубу, Ниоба удивлённо посмотрела на город, что остался далеко за бортом. В Грачинске девушки планировали сойти на берег. Но отчего-то корабль не спешил заходить в порт. Время шло, а корабль стоял на месте.
Заскучав, Тиш отправилась бродить по палубе.
Перебрав письма и подготовив ответы, Ниоба вышла на свежий воздух. Пароход не сдвинулся с места, в порту суетился народ.
Перехватив проходившего мимо пассажира, она спросила, что происходит.
– Команда не досчиталась нескольких матросов, – зашептала женщина. – Говорят, на корабле посторонний. Я была у капитана, он сказал, мы не войдем в порт, пока корабль не обыщут.
Тиш!
Позабыв обо всём, Ниоба бросилась искать девочку и почти сразу нашла на верхней палубе. Они с Ябивцевым занимались фехтованием. Выдохнув, Ниоба уже хотела устроиться в тени с книгой, когда Тиш, вскрикнув, выронила деревянный меч.
– Не могли бы вы обращаться чуть бережнее с моим племянником? – откладывая книгу, попросила она.
– Не набив шишек не научишься, – отозвался тот и шлёпнул Тиш деревянным мечом чуть пониже спины, та подскочила и зашипела разъярённой гадюкой. – Не нужно делать из него барышню.
– Но и калечить моего подопечного не нужно, – сурово посмотрев в ответ, отозвалась девушка.
Отмахнувшись, Тиш подхватила свой меч, но броситься в бой не успела. Короткая атака и девочка получила удар эфесом по зубам. Ниоба и сама не заметила, как вскочила на ноги. Руку обжёг болью сдерживающий Талант браслет.
– Вы излишне опекаете его, – проворчал мужчина, наблюдая, как Ниоба суетится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тиш оттолкнула её руки и, глотая слезы от боли и обиды, поднялась на ноги.
– Будь вы чуть сильнее похожи, я бы решил, что он ваш сын, – произнёс Мечников, делая вид, что читает газету. – Матери часто излишне опекают единственных сыновей.
– А вы, я посмотрю, разбираетесь в женской психологии? – язвительно поинтересовалась Ниоба, с болью в сердце наблюдая, как Тиш вновь выходит против Ябивцева и сама нарывается на тумаки.
– Я единственный сын графини Мечниковой, – опустив газету, он пригладил пышные усы. – Мне не позволили поступить на военную службу, не разрешили жениться на любимой женщине и выбрали самое безопасное занятие, какое смогли придумать.
– Изучение рыб.
– Помню, у матушки случались головные боли всякий раз, когда я собирался сделать что-то опаснее сидения за книгой.
Смерив его взглядом, Ниоба смягчила тон:
– Вы не похожи на избалованного мальчишку.
– Матушка подавилась вишневой косточкой, когда мне было двенадцать, а рядом не оказалось никого, кто мог бы помочь. Тогда я попал на воспитание к дяде, и, поверьте, Его Высочество щадит ваше чадо.
«Высочество?» – Ниоба бросила взгляд на офицера, пытаясь припомнить уроки нянечек в детстве, что растолковывали подопечным табель о рангах. В Кондоме после революции титулы упразднили, чуть позже подобное произошло в Кун-Квешу, но остальные страны, сохранявшие монархический строй, цепко держались за условности.
– Присмотрите за Тихоном? – поднимаясь, попросила она Мечникова.
– Разумеется, – складывая газету, отозвался мужчина.
Первое, что она осознала, войдя в каюту: тут кто-то был. Чуть сдвинута салфетка, стопка писем развалилась, уголок чемодана торчит из-под кровати. Капитану стоило бы попросить разрешения, прежде чем отправлять своих людей шастать по каютам пассажиров. Если это были люди капитана, а не тот, по чьей вине он не досчитался нескольких матросов.
Вернулась Ниоба в свободной рубахе, заправленной в серые брюки с высоким поясом. Вполне естественный наряд для женщин Кондомы, когда приходит время работать, а не красоваться, в Мандагаре вызвал косые взгляды и перешёптывания за спиной.
– Не набив шишек не научишься, – заявила она, подхватывая один из деревянных мечей. – Не желаете испробовать собственной науки?
– Уж не от вас ли? – вмиг забывая о Тиш, что всё ещё бросалась на него, как волны о скалы, спросил Ябивцев и, обезоружив противника, шагнул вперёд. – Не боитесь?
– Бояться не обучена, – фыркнула девушка и встала в стойку.
В Академии к желанию студенток фехтовать и стрелять отнеслись прохладно, но Лиса попросила отца посодействовать, и руководству пришлось уступить. Это привело к новому правилу: если женщина бьёт, то становится спарринг-партнёром. Многим любительницам пользоваться неприкосновенностью и донимать парней это не понравилось.
Ябивцев сделал выпад, ещё один, прощупывая оборону. Ниоба легко уводила его атаки в сторону, скользя по палубе, словно по паркету в танцевальной зале. Он делает шаг, она, зеркальным отражением, повторяет его, отступая.
Так они и танцевали, пока он не начал отвлекаться на подошедших дам. В очередной раз он сделал шаг навстречу, а девушка вместо того, чтобы скользнуть в сторону, ударила Ябивцева по руке. Дерись они настоящим оружием – перерубила бы сухожилия.
– Оу, – отдёрнул он руку.
– Очко в пользу Её Сиятельства.
Бросив в сторону Мечникова предостерегающий взгляд, она вмиг отступила, возвращая безопасную дистанцию. Едва тот подал сигнал, возвещающий о начале боя, Ниоба качнулась вперёд и коброй бросилась вперед, ударив в изгиб локтя, «перебила артерию».
– Довольно, или желаете испить ещё собственной микстуры? – спросила она.
– Два из трёх, – подкручивая ус, улыбнулся он и низко поклонился. – Примите моё восхищение, сударыня.
– Всегда пожалуйста, только не бейте моего племянника.