Читать интересную книгу "Соблазнение в академии - Ти Шарэль"

заложники и слуги собственных чар.

По залу прокатился шепоток. Я тихо хмыкнула, вспоминая гораздо более бурную реакцию своего года на подобное заявление. Этот набор оказался куда более сдержанным.

Наставник выдержал паузу, дождался абсолютной тишины и продолжил:

— Любой одарённый обязан зачаровывать. Если он не выплеснет свой дар, то утонет в нем. Захлебнется, сойдет с ума от переизбытка энергии. Потому что, по сути, дар — это и есть энергия, которую могут вырабатывать только определённые люди. Вы. Понятно? Вы — источники, накопители и хранители. Батарейки.

И снова я спрятала улыбку, прислушиваясь к недовольному, но сдержанному ропоту. Греков всегда начинал так свои уроки. Наставник терпеть не мог, когда одарённые кичились своей исключительностью, и свою точку зрения обозначал с самого начала.

— Вы сбрасываете излишек своей энергии и за счет этого сохраняете здравый ум и отменное здоровье. У кого-то дара больше, у кого-то меньше, но вас собрали здесь, чтобы научить правильно им распоряжаться.

Наставник не стал упоминать о том, что одарённых детей обучают едва ли не с самого рождения. Если дожили до академии, значит, их ещё в раннем детстве научили пользоваться накопителями.

Греков подошёл к доске, написал слово "дар" и обвел его. Затем, по кругу появились слова "предмет", "явление", "жидкость", "растение" и "человек".

— Начнем с простого, — наставник внимательно всмотрелся в лица и указал на парня в первом ряду. — Вот сударь Прокофьев расскажет нам, могут ли одарённые воздействовать на предметы.

Парень — долговязый, рыжий и стремительно краснеющий — быстро поднялся, неловко задев свою сумку. Вещи упали с глухим шумом, кто-то тихо прыснул в кулак.

— Могут, — сказал рыжий с вопросительной интонацией. Потом кашлянул и продолжил гораздо увереннее. — Одарённые могут воздействовать на предметы, растения и жидкости.

— Садитесь, сударь. Все верно. Именно поэтому мы в основном учимся на артефакторов и зельеваров. Наш дар наполняет предметы энергией, заставляет их работать. Усиливает свойства растений, делает воду проводником энергии. А что касается остального? Явления, человек, животные? Сударыня Ланская?

Девушка легко поднялась с места и бодро отрапортовала:

— Мы не можем влиять ни на что из вышеперечисленного. Разве что иллюзионисты.

— Вы правы, сударыня, садитесь. Небольшой процент одаренных, — наставник бросил короткий взгляд в мою сторону, но привлекать к уроку не стал, — обладает особым даром. Они в какой-то мере могут воздействовать на человека. На его разум. Но об этом мы поговорим на следующих занятиях. А пока вернёмся к первым признакам дара. Сударь Остапов, поможете нам?

Дальше я не слушала, погрузилась в свои мысли. В основном о предстоящем проекте. Заказ, хоть и как всегда анонимный, пришел с пометкой "важно". Сценарий я уже видела, ничего по сути сложного — легкая, немного авантюрная иллюзия о знакомстве с будущим мужем и последующих ухаживаниях. Такое иногда заказывают для дочерей или сестёр. Чтобы хоть как-то романтизировать вынужденное замужество.

Проблема заключалась в том, что у меня не было кандидатов на главные роли. И если на ближайших пробах не появятся подходящие, то полетят все сроки. А подводить заказчика из дворца мне очень не хотелось. Я была практически уверена, что им был мой двоюродный дядя — князь Успенский, а готовилась иллюзия, как подарок моей троюродной сестре Катерине.

— Лиска, — толкнула меня в бок Марийка, — пойдем.

Занятие закончилось, первогодки торопливо собирали вещи, наставник стирал с доски.

— Пойдём, — поднялась я. — Нас, наверное, уже ждут.

Теодор заходил утром, сразу по приезде, но короткая встреча с торопливым поцелуем в счет не шла. Я успела соскучиться за те несколько недель лета, когда не видела своего будущего мужа. Мне показалось, что Тео выглядел обеспокоенным, но на вопросы парень ответил еще одним поцелуем и словами "поговорим позже".

А вот с подругами я не успела повидаться, но обе отписались, что с радостью составят компанию мне с сестрой за обедом.

— Как тебе учеба, Маш? — спросила Вера, когда мы сели за стол.

— Пока не поняла, — сестра пожала плечами.

— С кем-нибудь успела познакомиться? — вступила Есения.

— Нет, — Марийка покосилась на меня, чуть подумала и сказала, — завтра Лисса уйдет на свои занятия, тогда и познакомлюсь.

— Ну хоть пригляделась к парням? — не оставала Еся.

Моя подруга была очень влюбчивой и не особенно разборчивой. К счастью, все ее влюблённости до сих пор были исключительно платоническими.

— Нет, — ответала Марийка, потупившись.

— А может у тебя уже кто-то есть на сердце?

— Нет! — как-то очень поспешно и нервно открестилась Марийка.

— Еся! — позвала я подругу. — Ешь уже, не то все остынет, и Любава расстроится.

Подруга переключилась на еду, как и сестра. Вот только последняя никак не желала встречаться со мною взглядом.

"Ладно, расспрошу позже".

Но день пролетел суматошно и быстро, и я забыла узнать у сестры, почему она так резко отреагировала на невинный вопрос.

3-е Златолиста

Первое занятие стояло общим у всех зельеваров и иллюзионистов третьего года, и вел его тот же наставник Греков, что и вчера у Марийки. Это не могло не радовать, ибо предмет я готова была терпеть только из-за толкового наставника и не чаще раза в неделю. У артефакторов — как бытовых, так и боевых — артефакторика была каждый день.

— Обедаем у меня? — на всякий случай уточнила у сидевших рядом подруг. — Любава приготовит мясной рулет и яблочный пирог.

— Я бы сейчас уже поела, — протянула Есения.

— Ты вечно голодная, — фыркнула Вера.

— Кто бы говорил, — тут же насупилась Еся. — Сама ешь как не в себя. Правду говорят, твоя бабка — ведьма и ты такая же. Не в коня корм!

Вера весело рассмеялась, нисколько не обидевшись. Во-первых, потому что на Есению невозможно было долго обижаться, во-вторых, потому что своей бабушкой Вера гордилась и сравнению только обрадовалась. Ну а в-третьих, Еся нисколько не лукавила про аппетит нашей общей подруги. И про внешний вид тоже.

Вера была худенькой и невероятно хорошенькой. Кудрявые рыжие волосы светящимся ореолом охватывали голову, нежная кожа словно светилась изнутри, почти незаметная россыпь веснушек только добавляла девушке очарования, а синие глаза одарённой делали образ совершенным. Я не знала ни одной другой девушки, кому бы шли короткие волосы, а Веру не представляла с другой причёской.

— В общем, мы с удовольствием пообедаем у тебя, — быстро подвела итог нашей беседе Есения, глядя на наставника Грекова, закрывающего за собой дверь класса.

— Тео придёт со Стасом, — успела шепнуть я, и лицо Веры сразу приняло замкнутое мрачное выражение. Даже веснушки выцвели, а рыжие волосы потускнели. Но она упрямо стиснула зубы и не стала отказываться от обеда.