Читать интересную книгу Последняя схватка. Армагеддон 2000. Ребенок Розмари - Гордон Макгил

Дину, ибо именно Харвей Дин являлся своего рода сторожевым песни Председателя. Кто-то из директоров пошутил однажды, что Дин для Дэмьена все равно что Борман для Гитлера. На протяжении целого часа этот человек ни словом, ни жестом не привлек к себе внимания.

Торн и Харвей уселись и подождали, пока остальные займут свои места. Дэмьен легонько хлопнул в ладоши, и свет выключили. Люди начали щуриться, осваиваясь в темноте.

Дэмьену Торну, рожденному самкой шакала, не нужно было привыкать ко мраку.

Спустя мгновение засветился экран. Вот на нем сверкнула молния, освещая пустынный пейзаж. Присутствующие внимательно вслушивались в голос диктора, доносящийся с экрана:

«Пятьдесят тысяч лет тому назад человечество впервые столкнулось с ужасной угрозой собственной гибели…»

Дэмьен почесал за ухом.

«Опустошение, вызванное природой. Ледниковый период. Он длился пять тысяч лет. За это время четыре пятых поверхности планеты превратились в необитаемые земли. Ледник подмял под себя всех — кроме наиболее приспособленных живых существ».

На экране появилась пещера с примитивными рисунками.

«Одним из этих выживших существ был Человек», — продолжал диктор, — посреди ледяной пустыни зарождалась новая эра и новая надежда. Словно Феникс, человек восстал из страшной мерзлоты и холода и устремился к своей мечте.

Теперь по экрану пробегали кадры, запечатлевшие уничтоженную засухой плантацию

«С тех пор человечество пережило множество катастроф, но ни одна из них не была безнадежней, чем та, что угрожает ему ныне. Экологический кризис последних десятилетий коснулся всех уголков земного шара. Он принес человечеству инфляцию, голод и хаос».

Дэмьен облизнул нижнюю губу. Мужчина позади него пихнул локтем соседа и подмигнул тому.

«Некоторые считают это Великим Отступлением, — сообщал далее диктор, — другие называют Армагеддоном — последней битвой согласно предсказаниям древних пророков. Но вот в этом пессимистическом х-оре раздается один голос, выражающий надежду на будущее. Это голос Торна…»

Когда по экрану поползло изображение здания «Торн Корпорейшн», все присутствующие поудобней устроились в своих креслах. Это был сверкающий небоскреб, взмывший в ночное небо. Огромные светящиеся буквы сливались в единую гигантскую литеру «Т»-

«Там, где свирепствуют голод или болезни, «Торп Корпорейшн» первой появляется на месте несчастья…»

И как иллюстрация; на экране мириадами лампочек вспыхнула карта мира, каждый огонек указывал, что и на эту точку распространяется влияние «Торн Корпорейшн».

«…ведя беспощадную войну с нуждой, снабжая своими ресурсами, технологиями и проектами, которые не только помогают облегчить страдания, но и закладывают основу для будущего всеобщего процветания».

Наступила короткая пауза, пока не зазвучал голос другого диктора.

«Торн» — это обнадеживающий луч света в деле строительства завтрашнего рая».

Рекламный ролик закончился.

Присутствующие затаили дыхание, боясь пошевелиться и тем самым выдать свое волнение. Все они уставились в затылок Дэмьену. В конце концов после минутного молчания кто-то прокашлялся.

— Ну, и как? — поинтересовался один из зрителей.

— Все абсолютно ясно, как дважды два, — негромко произнес Дэмьен.

Все, за исключением Дина, рассмеялись.

Дэмьен встал и окинул взглядом присутствующих.

— Думаю, что телезрители вряд ли обратят внимание на эту ханжескую белиберду.

Это заявление повисло в воздухе, а служащие заерзали на своих местах.

— Я же говорил, что мне необходимо само действие, а не слова. Я хочу видеть как работает Торн, а не слышать об этом.

Головы присутствующих поникли, сидящие избегали встречи со взглядом Дэмьена.

— Тысячи голодающих детей, требующих сою компании «Торн Корпорейшн». Целый штат медиков компании за работой. Строительный размах Корпорации. Технические сооружения.

Дэмьен помедлил и обратился к человеку, прервавшёму молчание йосле просмотра рекламы.

— Вместо этого вы добрую половину ролика тратите на низкосортные россказни о ледниковом периоде.

Колкий упрек задел служащего, он слегка поежился в своем пятисотдолларовом костюме. «Уйма времени, — рассуждал он про себя, — целая куча денег, творческие усилия — и все ради чего? Чтобы в один прекрасный момент почувствовать себя как рыба на крючке?»

Дэмьен повернулся к своему помощнику:

— А не отснято ли "у нас что-нибудь об оказании помощи во время австралийской засухи?

Дин утвердительно кивнул:

— Но там нет ничего особенного, почти все было показано по телевидению, — заметил он.

Дэмьен снова обратился к человеку, снявшему рекламный ролик:

— Хорошо, мы что-нибудь найдем для вас. А пока что продолжайте работу над старым роликом. Этот мне не нужен… — Он жестом указал на потухший экран, — этот вообще не выйдет.

С этими словами Дэмьен прошел между служащими, Дин следовал за ним.

— До свидания, мистер Торн, — попрощались собравшиеся, но ответа не последовало.

Дэмьен по коридору устремился в свой кабинет.

— Ну и что мы имеем на сегодня? — спросил он Дина, когда тот нагнал его.

— Ботсвана — на следующей неделе, — затем Асуанская плотина — в конце месяца.

Дин задумался. Ботсвана являлась проблемой. Но команда, внедрившаяся в эту страну, уже предсказывала, что переворот может произойти в ближайшие три-четыре дня. Начнется неразбериха. Прокормить надо будет тысячи беженцев. Что же касается Асуанской плотины, то приготовления по проведению этой операции еще продолжались, однако имелись все шансы на успех. Ведь у них работали лучшие взрывники. Да и Поль Бухер — президент Корпорации — сам занимался этим проектом. А уж у Бу- хера-то редко случались сбои.

В приемной ожидали две женщины. Они взглянули на Дэмьена, но тот не обратил на них внимания.

— Сможем ли мы вовремя доставить в Ботсвану фильм?

— Определенно, — заверил шефа Дин, — но до переворота мы не вправе забрасывать туда наши спасательные команды, а никто не знает, как будет протекать эта заварушка и сколько она займет времени.

Дин проследовал за своим боссом в кабинет и прикрыл дверь, скользнув Напоследок оценивающим взглядом по внутреннему убранству только что пройденных залов. Как и любой новичок, он предполагал увидеть здесь хром и сталь, стекло и кожу, короче, что-то сугубо мужское, и был поражен, заметив, что стены были обшиты деревом, стулья — хотя и исключительно дороже — были какие-то старомодные, а инкрустация стола являла собой сценки из охотничьей жизни. Вся атмосфера кабинета напоминала о старых добрых временах и располагала к неге.

Однажды Поль Бухер отпустил в адрес Дэмьена шпильку, предложив тому примерить напудренный паричок и шелковые панталоны, дабы соответствовать интерьеру. Разумеется, только Бухер мог отважиться на подобную вольность, хотя даже он — второй человек в компании — весьма редко шел на такой риск. Поначалу он хорошенько прикидывал в уме, в каком настроении сегодня Дэмьен, и уж затем только мог позволить себе что- то в этом роде, но никогда не выделывал он подобных фокусов за спиной у босса. Как никогда не принимал никаких важных решений без одобрения Дэмьена. Это правило он постиг