- И тем не менее это очень коварный закон, - ухмыльнулся доктор Хойланд. - Люди нередко теряли медальоны или забывали их одеть...
- И все-таки, закон этот - справедливый и честный. Ну, вот и прибор. А закон никто не обходит. Большинство религий и атеисты едины во мнении, что после смерти тело представляет собой просто набор веществ. А уж если эти биологические соединения и вещества могут послужить человечеству еще раз, то тут и спорить не о чем. Мы, то есть наша служба, забираем лишь тех, у кого нет медальона, и удаляем органы, жизненно необходимые другим. Их замораживают и отправляют во все хранилища страны. Может быть, вы считаете, что было бы лучше, если б этот здоровенный пилот кормил червей, вместо того чтобы продлить жизнь какому-нибудь бедняге?
- Нет не считаю. Я сказал просто, что думает об этом Чарли. Мне же всегда казалось, что любой человек имеет полное право жить и умереть, как ему хочется.
Старый доктор, пыхтя от напряжения, склонился над аппаратом искусственного дыхания - нужно было поддерживать слабые легкие умирающего шерифа.
- Н-е-е-т, - выдохнул Чарли. - Уберите эту...
- Чарли, она нужна, чтобы вас спасти, - мягко сказал Хойланд.
- Эта штука будет вашими легкими до госпиталя, а там вам поставят новые. Через две недели вы будете на ногах и со здоровым сердцем впридачу.
- Нет, - простонал шериф, хотя голос его был тверд. - Это не для меня. Я жил с тем, что мне дал бог, и с этим умру. Разве я смогу жить, зная, что у меня внутри чужие легкие? - Слезы бессилия потекли по его щекам. - Может, вы пересадите мне сердце моей маленькой сестры?
- Нет, Чарли, нет. Ведь прошло столько лет. Но я вас отлично понимаю. - Хойланд сделал жест ассистенту, что принес аппарат. Мне очень хочется вам помочь!
- Лучше... не надо, док. Вы очень хороший человек, добрый друг... только у вас много глупых идей.
Шерифу стало хуже. Правый угол рта приподнялся в неестественной улыбке, правый глаз закрылся.
- Вы не можете так просто отказаться от попытки спасти человека... этого человека, - доктор из НФТ был настойчив.
- У меня не было права выбора, - ответил Хойланд, тщательно прослушав грудь шерифа, и сложил стетоскоп. - К тому же, это уже не в нашей власти. Чарли умер.
- Это ничего не меняет. - Врач из НФТ торопливо подтолкнул к телу шерифа аппарат для реанимации.-Если работать быстро, можно избежать необратимых изменений в мозгу.
- Мне кажется, с этим мы тоже опоздали. Чарли много лет болел, но его сердце - это еще не все. Поглядите на его губы и глаза. Разве вы не видите симптомы паралича?
- Я, конечно, видел эти слабые признаки, но отнес их на счет побочных симптомов грудной жабы. Но мы обязаны спасти жизнь человеку, если есть хоть один, хоть маленький шанс.
- Не тот случай, - возразил Хойланд и встал между телом и аппаратом реанимации.- Как его лечащий врач свидетельствую - cердечная недостаточность и кровоизлияние в мозг. У него есть медальон, следовательно, вам его тело не нужно. Кроме того, его органы в очень плачевном состоянии. А на реанимацию Чарли никогда бы не согласился.
Постояв в нерешительности некоторое время, доктор из НФТ вздохнул:
- Что ж, поступайте, как сочтете нужным, но вся ответственность ляжет на вас. Так будет указано в заключении.
- Очень хорошо, меня никто не побеспокоит. Мир меняется чрезвычайно быстро, но вы должны понять, что некоторые люди не могут к нему приспособиться и шагать в ногу со временем. Единственное, что для них можно сделать, - это дать возможностьепокойно умереть.
Но его уже никто не слушал. Доктор, из НФТ ушел. Хойланд склонился над телом своего друга и закрыл одеялом застывшее лицо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});