— Черт, — сказал Брэндон с разочарованием. — Посмотри на это, — Он указал на растрепанную блондинку, сидящую на коленях Абеля. Она, казалось, жевала его лицо. Она прервала поцелуй с сосущим звуком и непосредственно улыбнулась Мэддоксу, пока ее правая рука беззастенчиво путешествовала между ног Абеля.
Мэд проигнорировал ее. Шерил «Большие сиськи» была не таким уж большим завоеванием, и он связался с этим, когда вокруг ничего другого не было. Кроме того, было приятно видеть Абеля, проводящего хорошо время. Мужчина был развалиной, с тех пор, как год назад свалила его жена. Абель жил дальше по дороге. Он был хорошим механиком и все, но был лоялен к клубу. Нет, Мэддокс не будет препятствовать его игре, даже если бы Шерил не была прошедшим этапом.
— У меня бывали и лучше, — правдиво сказал Мэддокс Брэндону, глядя, как Шерил стала водить рукой Абеля под своей тугой рубашкой.
Мэддокс пошутил с Брэндоном, выпил пива, и почувствовал себя лучше. Орион остановился достаточно надолго, чтобы конретно рассмотреть каждого в помещении, своими интенсивными голубыми глазами. Он нахмурился на двоих Мародеров Мохаве, которые начали дебоширить и этого было достаточно, чтобы успокоить их.
— Мог бы взглянуть на мужской сортир? — спросил он Мэддокса, когда остановился у их столика.
Это было не совсем то, что Мэддокс хотел делать на тот момент, но спорить с боссом не мог. Во всяком случае, ему нравилось чувствовать, будто он вносит свой вклад в клуб.
— Конечно, — он пожал плечами. — Кто-то попытался смыть монстра Гила снова?
— Черт, может быть, — проворчал Орион, удерживая взгляд на происходящем в баре. Видимо удовлетворенный тем, что все было в порядке, он ласково ударил Мэддокса по плечу и направился назад, вероятно, в дом, где его девушка, Кира, ждала его.
Брэндон начал дремать на столе. Мэддокс резко пнул его стул и улыбнулся потоку проклятий, которые извергались из бородатого мужчины.
В кабинете, в небольшом шкафу был плунжер и сумка инструментов. Взяв их, Мэддокс открыл дверь в мужской туалет и увидел волосатую задницу и мятую кожанку, с названием клуба.
Шерил «Большие сиськи» на раковине, махала ногами в воздухе, пока Абель её трахал. Она не улыбнулась ему в этот раз, по-видимому, все еще оскорбленная отсутствием его интереса. Она закрыла глаза и приступила к выкрикиванию слабых женских стонов, воображая себя Мэг Райан в старом фильме восьмидесятых «Когда Гарри встретил Салли».
Мэддокс всегда любил ту часть, где Мэг делала вид, что подается вперед, а затем спокойно кусала свой бутерброд. Шерил вскрикнула громче, но Мэддокс знал, что она имитирует, когда услышал это.
— Когда закончите, позовете, — окликнул он, закрывая дверь.
Он долго не прождал, когда Шерил толкнула дверь, проходя мимо него, пока пыталась любым способом засунуть свои гигантские сиськи обратно в лифчик. Абель появился через несколько секунд, застенчиво ухмыляясь, пока застегивал ширинку.
— Класс, — поддел Мэддокс, подмигнув и пожав плечами, отправился в прокуренную уборную.
Два писсуара, казалось, были в порядке, но с одним унитазом, очевидно, возникли проблемы. Мэддокс повозился с дохлой ручкой, но вопрос был в том, что засунули в отверстие. Это было невероятно, что могли смыть в унитазе люди по их мнению.
Когда Мэддокс приступил к работе, он подумал о Священнике. Трубы и насосы всегда напоминали ему об отце, который научил его всему, что он знал о сантехнике. Он в детстве ездил вместе с ним и тырил печенье из шкафов, принадлежащее прекрасным людям Раздор-Сити, пока Священник МакЛеод трудился над их раковинами и туалетами.
Когда Мэддокс пытался выудить виновника из глубин бара, он мотал головой. Это было похоже на сдохшего рожавшего скунса, привязанного к кучке презервативов. Он не мог понять что это, да и не хотел. Он бросил вещь в мусорный бак. После проверки цепочки смыва и к стандартному журчанию воды смыва, он был рад, что закончил.
Мэд мыл руки и ощутил какие-то угрызение совести. Он должен был звонить старику чаще. Священнику стало хуже, когда последний раз несколько недель назад они разговаривали. Завтра. Завтра он позвонит и спросит, нужно ли ему что-нибудь.
Может быть, это было предчувствием или, возможно, вселенная насмехалась над неупорядоченным хаосом. Но, когда Мэддокс покинул Бар «На дне реки» и вышел в ночь, у него зазвонил телефон. На экране был номер Священника.
— Папа, — сказал он в трубку с облегчением, и улыбнулся.
— Мэддокс.
Улыбка спала. Мэд чуть не уронил телефон в полном неверии. Именно этот голос, вызывал ужасающую ярость, которая до сих пор снова и снова угрожала задушить его, даже после всех этих лет.
Это был Дженсен.
Глава 2.
Территория Аризоны.
1888
Начинало казаться, что она просидела в ловушке в этой проклятой повозке уже сотню лет. Анника ожидала, что путешествие от станции Сан-Диего через пустыню будет не комфортным, но в реальности было не много, ни мало нелепым. Бархат, просторной повозки был еще с поры восточной роскоши. Все здесь износилось. Ее спина затекла от напряжения, стала как деревянная, после двух дней напряженной поездки. Троих пассажиров втиснули на сидушку, рядом с ней, каждый пах еще хуже, чем другие.
Тем не менее, жалобы прозвучали только в мыслях. Она лучше выберет это, чем та легкая жизнь на зеленых холмах штата Висконсин, которую бросила в пользу чего-то, чему не могла дать названия. Время от времени она выглядывала из-под тента повозки и смотрела на странный мир. Все было коричневым и сухим, усеянным странной растительностью, которая была колючей и суровой. Анника подумала, что все это было довольно красиво.
Г-н Хейс, журналист, направляющийся в город Меса, махал шляпой перед своим лицом и выглядел немного нехорошо. — Терплю это путешествие в шестой раз, — проворчал он с болезненной улыбкой. — И каждая последующая тягомотина еще более адская, чем предыдущая.
Анника кивнула, пытаясь придумать какой-нибудь шутливый ответ. Она никогда не была в этом хороша. Во всяком случае, мистер Хейс, казался чересчур заинтересованным в ней с тех пор, как повозка начала рискованный спуск через горы к западу от Сан-Диего. Это его не волновало.
Миссис Тарбери храпела на левом плече Анники, прижимаясь вспотевшей кожей к Аннике, и её левая нога онемела. Когда колеса столкнулись с чем-то твердым, вызвав внезапный крен повозки, она, фыркнув, проснулась и улыбнулась, когда увидела Аннику. У неё не хватало больше пары зубов.