Читать интересную книгу "Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП) - авторов Коллектив"

Однако цитадель была намного больше, чем казалась на первый взгляд. Пожиратели мертвечины, испытывавшие крайнее неудобство под открытым небом, быстро обнаружили под цитаделью огромную сеть полуобвалившихся туннелей и пещер, и начали развивать их в последовавшие за занятием башни Ворагом месяцы. Разок они обнаружили метку каких-то гоблинов внутри этих пещер, но то был единичный случай. Теперь же корни его цитадели были погружены глубоко в землю, как когти ястреба в плоти своей добычи.

Когда силы завоевания вернулись к своей крепости, Вораг с радостью увидел кружащихся неподалёку и галопирующих к крепости наездников. Пока не были построены вышки, и каждый человек был на счету, ему приходилось пользоваться системой застав и курьеров. Рога взревели в рядах его армии, и были встречены приветственными криками от ворот.

Ворота были сделаны из камня, кости и окаменевшего дерева. Кроме того, отличное применение было найдено и костям гигантских животных, что окружали крепость, так как их было практически невозможно разрушить, и они могли выдерживать огромный вес. Массивные кости рёбер пошли на раму для ворот. Тяжёлые ворота приводились в движение системой шкивов и противовесов, которые в свою очередь управлялись примерно сотней трупоедов с чрезмерно развитой мускулатурой, которые были обучены специально для выполнения только этой задачи. Они взвыли и вскричали в приветствии, когда распахнули врата, и армия влилась во двор цитадели, пройдя под титанической подъёмной решёткой. В линию вдоль стен располагались мангалы, сделанные из перевёрнутых щитов и грубо сделанных бронзовых котлов, и установленные на треноги из воткнутых копий. С некоторых из последних свисали тела, иногда орков, а иногда и каннибалов, удерживаемые в вертикальном положении с помощью толстых длинных верёвок. Большинство из них были мертвы, но некоторые всё ещё трепыхались, и стригои, проезжая мимо, впивались в старые раны и жадно глотали тонкую струйку крови, что некогда била мощной струёй.

Вораг вдохнул запах стойки — кровь, пот и боль — и удовлетворённо вздохнул. Он натянул поводья, останавливая коня.

— Прекрасно, — пробормотал он.

— Для чего-то созданного по прихоти, это действительно впечатляет, — прошипел Кадар, дёргая своего коня за поводья и останавливаясь рядом с Ворагом. Армия обтекала их: пленные отводились в загоны, а мёртвые вновь занимали те позиции, но которых они находились, пока были не нужны Ворагу. Несмотря на то, что он предпочитал живых мёртвым, Вораг не мог не признать, что, в общем и целом, с мёртвыми было меньше хлопот — как минимум, проще со снабжением. Он оглянулся на некроманта и заметил рядом с ним горбатого Барбата. Вораг с трудом сдержал улыбку. В эти дни, куда бы ни пошёл Кадар, рядом с ним всегда был Барбат.

— Ты что-то сказал? — переспросил он.

— Просто умоляю вас вспомнить о данных клятвах, повелитель Вораг, как и подобает истинному королю, — ответил Кадар, его высохшее, крысоподобное лицо сморщилось от ставшего уже привычным разочарования. Сказать, что он был недоволен, когда Вораг приказал армии повернуть на восток, было сильным преуменьшением его реакции. Ученик В`сорана бушевал в течение трёх дней, останавливаясь у самой грани того, чтобы бросить вызов Ворагу, что было единственной причиной, по которой его иссохшее сердце не было вырвано из его груди и помещено на закопчёный стол Ворага. От Кадара всё ещё мог быть толк, что он доказал в продолжение всего похода на восток. Именно его магия подняла иссохшие кости пустошей, которые они пересекли после ухода из Треснувшего пика, и присоединила их к рядам его армии. И, кроме того, он обучал этому искусству некоторых последователей Ворага, и, готов был держать пари Кровавозубый, в их числе был и Барбат. При всех своих недостатках, слуги В`сорана не скрывали своих знаний. На самом деле, они, казалось, не могли противостоять искушению распространять его. Даже Вораг кое-что узнал об этом, хотя и был достаточно осторожен, чтобы скрыть эти крупицы информации от всё более и более причиняющего беспокойство Кадара.

Крысоподобный некромант думал, что его интриги с Барбатом и остальными укрылись от внимания Ворага. Кадар — как и В`соран — думал, что он дурак. На самом деле все эти древние вампиры: В`соран, Неферата, Абхораш и да, даже Ушоран, который поднял стригоев из грязи, считали его грубым существом, которым двигали лишь жажда крови и войны, годным лишь на то, чтобы служить им. В действительности он подозревал, что так они думают обо всех стригоях. Они хотели наточить его, словно лезвие, а если он сломается в процессе использования, то с лёгкостью заменят другим подходящим кандидатом. Подумав об этом, он оглянулся и посмотрел на Барбата, который тут же отвернулся. Вораг хмыкнул. Он был для них всего лишь инструментом, и оставался бы им всю жизнь, независимо от того, что он бы сделал, или океаны крови, которые бы пролил.

Их высокомерие, как и их сила, были весьма велики. Некогда, Вораг бы выпотрошил предательский кусок грязи, подобный Кадару, и оставил его гнить в назидание другим. Но за прошедшие века он научился осторожности. Даже ещё до того, как они получили дар Ушорана, айалы и агалы стригоев постоянно интриговали за право господствовать над своими собратьями, и Вораг был ветераном той змеиной ямы, коей был королевский двор. И ожерелье клыков, вырванных из пастей его соперников, служило тому доказательством.

Он нежно поглаживал ожерелье, пока слушал разглагольствования Кадара о клятве, и чести, и долге. Несмотря ни на что, его было сложно винить за досаждающие попытки манипуляций. Предательство было в его крови. Аколиты В`сорана были печально известны непрекращающимися разборками в своих рядах. Они боролись друг с другом за внимание В`сорана, подобно маленьким кровожадным детям, и старый монстр поощрял подобное кровопускание.

— Это было хорошо в прошлом, мой господин. Мастер В`соран должен узнать о вашем новом деле, — говорил Кадар. Он обвёл рукой крепость, что воздвигалась вокруг них, и тысячи порабощённых орков и гоблинов, что трудились на строительстве. — Он должен узнать, что вы отказались от своих намерений в пользу… этого, — презрение в голосе вампира было очевидно, и вдобавок к этому, его голос был пропитан скрытым намёком на вызов. Кадар, конечно, не был столь глуп, чтобы подойти и прямо бросить свои обвинения в лицо Ворагу, но было очевидно, что все его речи были предназначены для того, чтобы напомнить Кровавозубому, где лежала его истинная верность. — Мы должны вернуться к Горбатой горе, если не собираемся идти на земли мёртвых. Эти войска — эти ресурсы — необходимы на границах!

— Мне кажется, я способен решить, какие ресурсы необходимы для поддержки моих границ, некромант, — произнёс Вораг, не глядя на Кадара. Вместо этого он не отрывал взгляда от Барбата. Другой вампир вздрогнул от такого пристального внимания, либо от страха, либо от вины. — В`соран мой кастелян, а не я его.

— Я не имел в виду даже предпо… — начал Кадар, но Вораг оборвал его резким жестом.

— Разве? — пронзил взглядом Ворга тщедушного некроманта. — Как продвигаются исследования Санзака, Кадар?

— Я…что вы имеете в виду?

— Только то, что если ты желаешь присоединиться к своему хозяину, то я позволю тебе это только тогда, когда Санзак сможет поднимать на ноги мою армию, — ответил Вораг, наклонившись к другому вампиру. Он улыбнулся и Кадар резко отшатнулся от него, чуть было не вывалившись из седла. — Ты даже можешь забрать с собой всех, кто бы изъявил желание последовать за тобой. — Последние слова были направлены на Барбата, чьи глаза расширились в испуге.

— Что? — сказал Кадар.

— Ты слышал меня, Кадар, — ответил Вораг, пуская коня рысью. Он пронёсся через толпу рабов, которые волокли тяжёлые каменные блоки, походя растоптав визжащего гоблина. Умертвия со светящимися глазами, которые служили в качестве надсмотрщиков за вопящими, ноющими зеленокожими, размотали широкие кнуты и, зашипев, обрушили их на спины существ. Вораг проигнорировал раздавшиеся крики и направил своего коня прямиком к подножию башни, которая занимала центр растущей крепости. Всё, что он построил исходило из этой алеф1, первой.

Он посмотрел на здание, восхищаясь изобретательностью, что была заложена в её конструкции. Вблизи она напоминала ему кожуру фруктов, которые были очищены от всей своей сладкой начинки и оставлены сушиться на солнце. Она была широкой у основания, и, казалось, суживалась к вершине, хотя это было всего лишь иллюзией, как он уже выяснил. По правде говоря, она была намного больше, чем казалась. Что-то в ней вызывало в Вораге воспоминания о Чёрной пирамиде Моркейна, но хоть башне и была присуща злобность, сродни пирамиде, то ощущения она вызывала совсем другого рода.