Они же сказали:
— Благочестивый государь наш Анфемий прислал свою дочь, чтобы вы, помолившись Богу, исцелили ее от болезни.
Старец, приняв ее из рук царского сановника, отвел ее к авве Дорофею, или иначе к Аполлинарии, и сказал:
— Вот это царская дочь, которая нуждается в молитвах здесь живущих отцов и в твоей молитве. Помолись о ней и исцели ее, так как тебе от Господа дарована сия способность исцеления.
Аполлинария же, услышав это, стала плакать и говорила:
— Кто такое я, грешный, что вы приписываете мне власть изгонять бесов?
И, склонившись на колена, умоляла старца такими словами:
— Оставь меня, отец, плакать о многочисленных грехах моих; я немощен, и не в силах сделать что-либо в таком деле.
Но Макарий сказал ей:
— Разве другие отцы не творят знамений силою Божией? И тебе также предоставлено это дело.
Тогда Аполлинария сказала:
— Да будет воля Господня!
И, умилосердившись над бесноватой, взяла ее в свою келью. Узнав в ней свою сестру, преподобная со слезами радости обняла ее и сказала:
— Хорошо, что ты пришла сюда, сестра!
Бог же запретил бесу объявлять об Аполлинарии, которая продолжала скрывать свой пол под видом и именем мужчины, и святая боролась с диаволом молитвою. Однажды, когда диавол стал особенно сильно мучить девицу, блаженная Аполлинария, воздев руки к Богу, со слезами молилась о сестре своей. Тогда диавол, не будучи в состоянии противиться силе молитвы, громко закричал:
— Беда мне! меня гонят отсюда, и я удаляюсь!
И, повергши девицу на землю, вышел из нее. Святая же Аполлинария, взявши с собою выздоровевшую сестру свою, привела ее в церковь, и, припадав к ногам святых отцов, говорила:
— Простите мне, грешному! Я много грешу, живя посреди вас.
Они же, призвав посланных от царя, отдали им исцеленную царскую дочь и отпустили ее с молитвами и благословением к царю. Родители весьма обрадовались, когда увидели свою дочь здоровою, и все вельможи обрадовались счастью царя своего и прославляли Бога за столь великую его милость, ибо видели, что девица стала здорова, прекрасна лицом и тиха. Святая же Аполлинария еще более смиряла себя среди отцов, принимая на себя все новые и новые подвиги.
Потом диавол снова прибег к хитрости, чтобы огорчить царя и обесчестить его дом, а также обесславить и причинить зло мнимому Дорофею. Он снова вошел в царскую дочь, но не мучил ее как прежде, а дал ей вид зачавшей женщины. Увидев ее в таком положении, родители ее чрезвычайно смутились и стали допрашивать ее, с кем она согрешила, Девица же, будучи чиста телом и душою, отвечала, что она сама не знает, как это с нею случилось. Когда родители побоями стали принуждать ее к тому, чтобы она сказала, с кем пала, диавол сказал ее устами:
— Тот черноризец в кельи, у которого я жила в скиту, виновен в моем падении.
Царь пришел в сильное раздражение и повелел разрушить тот скит. Царские воеводы пришли с воинами в скит и с гневом требовали выдать им черноризца, оскорбившего так жестоко царскую дочь, а в случае противления угрожали истребить всех скитников. Услышав это, все отцы пришли в чрезвычайное смятение, но блаженный Дорофей, выйдя к слугам царским, сказал:
— Я тот, кого вы ищете; возьмите меня одного, как виновного, а прочих отцов как невинных оставьте в покое.
Отцы, услышав это, огорчились и говорили Дорофею: «и мы пойдем с тобою!» — потому что они не считали его виновным в том грехе! Но блаженный Дорофей говорил им:
— Господа мои! вы только молитесь обо мне, я же надеюсь на Бога и на ваши молитвы, и думаю, что скоро благополучно вернусь к вам.
Тогда они повели его всем собором в церковь и, сотворив о нем молитву и поручив его Богу, отдали его посланным от Анфемия; авва Макарий и другие отцы были однако же уверены в том, что Дорофей ни в чем неповинен. Когда Дорофея привели к Анфемию, он упал к его ногам и сказал:
— Умоляю тебя, благочестивый государь, терпеливо и в молчании выслушать то, что я скажу о твоей дочери; но я скажу вам все только наедине. Девица же чиста и не потерпела никакого насилия.
Когда же святая вознамерилась уйти в свое местопребывание, родители стали молить ее о том, чтобы она осталась у них. Но они не могли упросить ее, а притом и не хотели нарушить царское свое слово, данное ей, что отпустят ее на место ее жительства, ранее открытия тайны ее. Итак, они, против собственного желания, отпускали свою любимую дочь, плача и рыдая, но в то же время радуясь в душе такой добродетельной дочери, которая предала себя на служение Богу. Блаженная же Аполлинария просила своих родителей молиться о ней, и они сказали ей:
— Бог, Которому ты уневестила себя, да довершит тебя в страхе и любви к Нему и да покроет тебя Своего милостью; а ты, возлюбленная дочерь, поминай нас в своих святых молитвах.
Ей хотели дать много золота, чтобы она отнесла его в скит на нужды святых отцов, но она не захотела взять его.
— Отцы мои, — говорила она, — не имеют нужды в богатствах сего мира; мы заботимся только о том, чтобы не лишиться благ небесных.
Итак, сотворив молитву и долго проплакав, обнимая и лобзая свою любимую дочь, царь и царица отпустили ее на место ее жительства. Блаженная же радовалась и веселилась о Господе.
Когда же она пришла в скит, отцы и братия возрадовались тому, что брат их Дорофей, вернулся к ним невредим и здрав, и устроили в тот день празднество, в благодарение Господу. Никто так и не узнал, что приключилось с нею у царя, а равно осталось в безвестности и то, что Дорофей женщина. И жила святая Аполлинария, этот мнимый Дорофей, среди братии, как и прежде, пребывая в своей кельи. Чрез некоторое время, провидя свое отшествие к Богу, она сказала авве Макарию:
— Сделай мне милость, отче: когда мне наступит время отойти в иную жизнь, то пусть братия не омывают и не опрастывают моего тела.
Старец, же сказал:
— Как же это возможно?
Когда она преставилась к Господу [10], братии пришли омыть ее и, увидев, что пред ними женщина, громогласно восклицали:
— Слава Тебе, Христе Боже, имеющий много сокровенных святых у Себя!
Святой же Макарий удивлялся тому, что ему не была открыта эта тайна. Но в сонном видении он увидел одного человека, который говорил ему:
— Не скорби о том, что от тебя была сокрыта эта тайна и тебе подобает быть увенчанным со святыми отцами, жившими в древние времена.
Явившийся сказал при сем о происхождении и жизни блаженной Аполлинарии и назвал ее имя. Воспрянув от сна, старец созвал братию и рассказал им о том, что видел и все дивились и славили Бога, дивного во святых Своих. Украсив тело святой, братия с почетом погребли его на восточной стороне храма, в гробнице святого Макария. От святых мощей сих совершались многие исцеления, по благодати Господа нашего Иисуса Христа, Ему же слава во веки, аминь.
Память святого пророка Михея
Святой пророк Михей, сын Иемвлая [1] был современником пророка Божия Илии и жил во времена Ахава, царя Израильского [2] и Иосафата, царя Иудейского [3]. Михей пророчествовал изустно и предвозвестил несчастный конец войны Ахава против Сирии. Однажды Иосафат прибыл в Самарию [4], чтобы посетить Ахава. Вспомнив, что Рамоф город Галаадский [5], которым владели Сирийцы, прежде принадлежал царству Израильскому, Ахав просил Иосафата идти общими силами войною против Сирии [6]. Благочестивый царь иудейский соглашался на это, но прежде выступления в поход хотел узнать волю Божию из уст пророков. Тогда Ахав призвал к себе пророков Ваала [7]. Сии ложные пророки, представ пред обоими царями, сидевшими на великолепных престолах во вратах Самарийских, предвозвещали Ахаву победу над Сирийцами. Но Иосафат спросил, нет ли здесь еще пророка Господня, чтобы чрез него вопросить Господа.
— Есть еще один человек, чрез которого можно вопросить Господа, — отвечал Ахав, — но я не люблю его, потому что он не пророчествует обо мне доброго, а постоянно пророчествует худое; это — Михей, сын Иемвлая.
— Не говори так, царь, — возразил Иосафат.
Тотчас же Ахав велел позвать Михея.
Царь спросил его:
— Михей, идти ли нам на Рамоф Галаадский, или удержаться?
Михей отвечал:
— Я видел всех сынов Израиля, рассеянных по горам, как овец, у которых нет пастыря, и сказал Господь: нет у них начальника, пусть возвратятся каждый в дом свой с миром.
Тогда Ахав дал приказание отвести пророка Михея в темницу и давать ему там лишь понемногу хлеба и воды, доколе он (Ахав) не возвратится с миром.