Они просто осознают присутствие существ и предметов вокруг себя и с помощью глаз и эмпатических органов, подобных тем, которыми обладает моя раса, способны отличить друзей от врагов. Вспомните, они без колебаний атаковали хищников Драмбо и не обращали внимания на визуально гораздо более страшного доктора с Чалдерскола, который испытывал к ним дружеские чувства.
До сих пор мы сумели обнаружить только то, – продолжал Приликла, что у них чрезвычайно развиты эмпатические способности, но они никак не связаны с разумом. То же самое относится и ко второму драмбу, которого вы привезли, за исключением того, что он…
– …гораздо более толковый, – мрачно закончил О'Мара. – Почти такой же толковый, как недоразвитая собака. Я не боюсь признать, что некоторое время приписывал наши неудачи нехватке собственного профессионального опыта. Но сегодня стало ясно, что с вашей подачи мы просто теряли напрасно время, предлагая сложные тесты драмбианскому животному.
– Но ведь этот СРЖХ спас меня, – вставил Конвей.
– Очень специфичное, но неразумное животное, – твердо сказал О'Мара. – Оно защищает и врачует друзей и убивает врагов, но оно об этом не думает. Что же касается нового приведенного вами экземпляра, то когда мы показали ему управляемый мыслью инструмент, он стал излучать узнавание и осторожность – чувства, сходные с теми, которые мы испытываем, стоя рядом с оголенными проводами, – но, по словам Приликлы, он не только не пытался управлять устройством, но даже не думал о нем.
– Так что извините, Конвей, – закончил майор, – но мы по-прежнему будем искать существ, создавших инструменты, и местных разумных медиков для оказания помощи в решении вашей проблемы.
Конвей долгое время молчал, уставившись на двух СРЖХ, находившихся на полу кабинета О'Мары. Одно как-то не вязалось с другим. Существо, спасшее ему жизнь, сделало это бездумно, не испытывая никаких чувств. СРЖХ был просто специалистом, таким же, как и другие специализированные животные и растения, обитающие внутри огромных существ и выполняющие работу, для которой они предназначены. Химические реакции внутри гигантов происходили так медленно – да иначе и не могло быть, так как даже кровью ему служила вода с легкими примесями, – что специальные растительные и животные симбиоты осуществляли внутреннюю секрецию, необходимую для мышечной активности, поддержания эндокринного баланса, снабжения пищей и уборки отходов с больших участков плоти. В то время как другие симбиоты управляли дыхательным процессом гиганта и обеспечивали его чем-то вроде зрения на поверхности.
– У друга Конвея есть мысль, – сообщил Приликла.
– Действительно, – согласился Конвей, – но я хотел бы её проверить, доставив сюда мертвого СРЖХ. Торннастор пока не делал с ним ничего существенного, а если что-то случится, мы легко можем достать другого. Мне хотелось бы показать живым СРЖХ или мертвого собрата.
Приликла говорит, что у них вообще не бывает сильных эмоций, – добавил Конвей. – Они размножаются делением, так что сексуальные чувства у них тоже отсутствуют. Но вид мертвой особи их собственного вида должен вызвать какую-то реакцию.
О'Мара не сводил немигающего взгляда с Конвея.
– Судя по тому, как дрожит Приликла, и по самодовольному выражению вашего лица, вы считаете, что у вас уже есть ответ. Но что должно произойти? Эти двое излечат и воскресят мертвого? Ладно, не обращайте на меня внимания, я подожду и дам вам возможность разыграть этот медицинский спектакль…
Когда привезли мертвого СРЖХ, Конвей быстро спустил его на пол кабинета и махнул рукой, чтобы О'Мара и Приликла отошли в сторону. Два живых СРЖХ целеустремленно направились к трупу. Они коснулись тела, сомкнулись над ним и в течение десяти минут что-то с ним делали. Когда они закончили и разошлись, на полу ничего не оставалось.
– Никаких заметных изменений в эмоциональном излучении, никаких признаков горя или печали, – сообщил Приликла. Он весь дрожал, но причиной этого, возможно, были его собственные переживания.
– Вы, кажется, не удивлены, Конвей? – с осуждающим видом спросил О'Мара.
– Нет, сэр, – улыбнулся Конвей. – Я по-прежнему разочарован, что не вступил в контакт с местными врачами, но эти зверушки их лучшие помощники.
Они убивают врагов своих гигантских хозяев, лечат и защищают их друзей и исполняют роль санитаров. Вам это ничего не напоминает? Конечно же, они не врачи, они всего лишь добрые, славные лейкоциты. Но их должны быть миллионы, и все они – на нашей стороне…
– Рад, что вы удовлетворены, доктор, – произнес главный психолог, подчеркнуто посмотрев на часы.
– Но я вовсе не удовлетворен, – возразил Конвей. – Мне по-прежнему необходим опытный старший патолог, который смог бы управиться со всем больничным оборудованием. Мне надо поддерживать связь с…
– По возможности самую тесную связь, – неожиданно усмехнулся О'Мара. – Я вполне понимаю, доктор, и я безотлагательно поговорю с Торннастором, как только вы закроете дверь…
Глава 5
БОЛЬШАЯ ОПЕРАЦИЯ
На таинственной и прекрасной планете было только тридцать семь нуждающихся в лечении пациентов. Они сильно отличались по размерам и степени запущенности болезни. Естественно, что лечение следовало начинать с того, кто чувствовал себя хуже всех, хотя он и был самым крупным из них – настолько крупным, что на суборбитальной скорости шесть с лишним тысяч миль в час уходило больше девяти минут, чтобы добраться от одного его бока до другого.
– Это большая проблема, – серьезно сказал Конвей, – и даже с высоты она не выглядит меньше. Не становится она меньше и из-за недостатка квалифицированной помощи.
Голос патолога Мэрчисон, которая находилась вместе с Конвеем в крохотном наблюдательном блистере[5] разведкорабля, звучал холодно:
– Я изучала все материалы по Драмбо задолго до прибытия сюда и вот уже в течение двух месяцев моего пребывания на планете, – как бы защищаясь ответила она, – но я согласна, что, только увидев существо целиком собственными глазами, действительно начинаешь осознавать его масштабы. Что же касается недостатка помощи, вы должны понимать, доктор, мы не можем лишить Госпиталь всего персонала и оборудования, даже если ваш пациент достигает размеров субконтинента, – существуют тысячи более мелких и гораздо легче излечимых пациентов не менее нуждающихся в ней.
А если ты имеешь в виду меня, именно моё пребывание на этой планете, – добавила она сердито, – то я прилетела сразу же, как только мой шеф решил, что я действительно тебе нужна в качестве патолога.
– В течение шести месяцев я твердил Торннастору, что мне здесь нужен лучший патолог, – мягко сказал Конвей. Мэрчисон была прекрасна в гневе, но еще лучше она выглядела в хорошем настроении. – Я думал, что в Госпитале все знают, зачем ты мне нужна на самом деле, и это одна из причин, почему ты находишься в этом тесном блистере, разглядывая ландшафт, который мы оба видели на пленке не один раз, и споришь в то время, когда можно получить удовольствие от внеслужебных отношений…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});