уже не кажется чем-то недосягаемым. Кстати, на её среднем пальце левой руки красуется трёхкаратный топаз.
— Вообще-то, я предлагал просто обед.
— Федя, вообще-то, у нас уже был завтрак. Свободен. Встречаемся завтра в восемь утра в гильдии.
— Слушаюсь, — подхватывая пакет с обновками, ответил я, и зашагал по пирсу в направлении набережной.
Когда уже приближался к посту охраны, услышал хлёсткий щелчок, и припал на колено, разворачиваясь и прикрываясь свёртком. Скорость звука куда выше скорости полёта камня из рогатки. Учитывая дистанцию, разница в доли секунды. Но мне этого всё же хватило. Короткое шуршание у уха и сзади послышался звон разбитого стекла. Раздосадованный детский вскрик, и давешний Витька, скользнул за угол парапета.
— Ах тыж сорванец! — выметнулся из сторожки охранник.
Но парнишки уже и след простыл. Только и слышно, как за углом по мостовой топают ботинки улепётывающего мстителя.
Глава 15
Как и рассчитывал, освободился достаточно рано, чтобы успеть наведаться в амулетную лавку. Пора пристраивать имеющиеся у меня камни. Не чахнуть же мне над ними, как кощею над златом. Куда мне столько.
Чтобы обезличить камни, я избавил их от оправы. Обычная латунь, ценности там ноль, на работоспособность влияния не оказывает. А вот техника, в которой были изготовлены перстни, и клейма, уже совсем другое дело. Это может оказаться ниточкой, которая приведёт ко мне.
— Тэ-экс. Что тут у нас, молодой человек, — деловито произнёс сухонький старичок, с козлиной бородкой и пенсне на носу.
То что старик, факт. Как и то, что выглядит бодрячком. Глупо бы было сидеть у реки, и не напиться водицы. Вон под стеклом лежит сразу шесть «Лекарей», от одного до десяти карат. Мне видна витрина с топазами, дальше наверняка рубины и бриллианты, и там скорее всего так же найдутся нужные амулеты. С камнем ведь ничего не случится, главное иметь возможность восполнить Силу. И у лавочника она есть точно.
— «Панцирь», три целых две десятых карата. Полностью разряжен. Желаете влить Силу? — поинтересовался он.
— И продать, если есть такая возможность, — подтвердил я.
— Если он рабочий, то никаких сложностей. Но вы понимаете, что я выкупаю только напитанные Силой амулеты? То есть, его зарядка будет за ваш счёт.
— Разумеется, я это понимаю.
— Превосходно.
Просить меня предъявить деньги он не стал. Ни к чему. Если это рабочий амулет, и я не способен заплатить за его зарядку, то меня просто обяжут продать его, и вся недолга. Вон два амбала, один у входа, второй в дальнем углу торгового зала. Попробуй возразить. Закон на их стороне.
Старик подошёл к массивному сейфу и приложил к нему «Ключ». Этот амулет, как и «Разговорник» выпиливается из одного камня. Вскрыть замок усиленный «Ключом» нереально. А если сейф ещё усилен и серьёзным «Панцирем», то и взрывать бесполезно. Тут ведь можно и дом разрушить, а до начинки хранилища так и не добраться.
Открыв массивную дверь, лавочник извлёк из утробы стального монстра коробочку, в чёрном бархате и выставив на стеклянную витрину поднял крышку. Внутри оказался топаз, ёмкостью порядка сотни карат. Я прикинул его стоимость, по самым скромным прикидкам получалось восемьдесят тысяч рублей. Впрочем, тут под стеклом товара на значительно большую сумму.
Но хозяин вёл себя так, словно у него под рукой не огромные богатства, а самый обычный товар в скобяной лавке. Что в общем-то не удивительно. О двух бычках трёхлетках я уже говорил. У каждого по два револьвера, и наверняка в каморах барабанов «Пробои». Сами же заряжены так, что их только из пушки бить. Я бы именно так и снарядил свою охрану. На это же указывают «Лекари» на средних пальцах, каждый по десять карат.
Их конечно можно достать в рукопашке. Но весь мой прошлый опыт говорил о том, что хрен у меня это получится, несмотря на мой транс и огромный опыт. Это же не просто горы мышц, а матерые волчары. Сытые, но от этого не менее свирепые.
Лавочник приложил к «Заряднику» мой «Панцирь» подержал четыре секунды. В среднем камни поглощают по карату за секунду. И такой момент, во время зарядки имей ввиду, что лавочника не волнует сколько в твоём камне оставалось заряда. Расчёт идёт от полной ёмкости камня. Закончив зарядку, он выложил мой амулет отдельно, и приложил к нему свой перстень с александритом, который тут же сменил цвет на изумрудно-зелёный.
— Ваш амулет в полном порядке. Я могу его выкупить, — убирая футляр с «Зарядником», произнёс лавочник.
— Сколько? — поинтересовался я.
— За сам камень девятьсот шестьдесят рублей. Минус шестьдесят четыре рубля за зарядку. Ну и мой комплимент в четыре рубля. Итого, я готов уплатить за него девятьсот рублей ровно.
— Он стоит минимум тысячу двести восемьдесят, — покачав головой, недовольно заметил я.
— Совершенно верно, молодой человек, я предлагаю три четверти от номинальной стоимости камня, — ничуть не стушевался хозяин лавки. — Но уверяю вас, в Пскове никто не даст цену выше. Впрочем, не буду настаивать. У вас есть шестьдесят четыре рубля, чтобы уплатить за влитую в амулет Силу?
— Да.
— Превосходно. В таком случае вы можете заплатить за оказанную услугу, а затем пройтись по другим лавкам. Их в Пскове ещё девять. Если найдёте скупщика дороже, я готов буду взять ваш камень за указанную вами сумму.
— В чём подвох?
— Молодой человек, мы же не простые перекупщики. Ежегодное продление лицензии, сборы купеческой гильдии, налог с оборота. Жалование персоналу. И весьма щедрое жалование, должен вам сказать. Укрыть же прибыль попросту нереально. Великокняжеские тиуны не стесняются использовать «Лжекамень». Я, в отличии от остальных, беру своё с оборота. Во-первых, удачное расположение лавки. Во-вторых, тесное сотрудничество с великокняжеским банком, кредитующим моих клиентов куда охотней, чем у конкурентов.
— И зачем вы мне всё это рассказываете, уважаемый? — удивился я.
— Просто давно живу, молодой человек. И что-то мне подсказывает, что это не последняя наша встреча. А к чему обманывать потенциально постоянного клиента. Не спрашивайте отчего такая уверенность. Считайте купеческим чутьём.
— От предчувствий отмахиваться нельзя, — соглашаясь, я подвинул в сторону лавочника камень, и добавил, — Девятьсот рублей.
Тот удовлетворённо кивнул, и отсчитал мне девять «софиек». Сторублёвых банкнот с изображением Софии Дука, супруги первого русского царя Ивана Четвёртого. Женитьба на представительнице императорского рода, по сути, поставило его в один ряд с ними. И в то же время способствовала сохранению влияния империи на Руси…
В то время тут шла освободительная война от колониального господства завоевателей всех мастей. Император Иоан Дука решил, что лучше не пытаться сохранить русских