Читать интересную книгу Бог-Император - Михаил Соколов

Тут еще возникли петли, еще… Сергей задохнулся в волосяных веревках…

Глава 16. ВЕЛИКИЙ КУРУЛТАЙ

Когда Сергей очнулся, все лежали связанные, словно младенцы. Однако лупали глазами, как метко заметил Кочетов. Странно, но никто из них не был даже ранен, если не считать тот легкий порез, который получил майор.

Недоумение по случаю того, что они живы, быстро разрешилось. Арсун равнодушно доложил, что их пощадили ради Великого Курултая всех племен кентавров. Равнодушие обра объяснялось инстинктивной верой в них, людей, чуть было не поколебленной кнехтами, но после поражения крокодилолюдей быстро восстановленной. Господь, создавая обров, вложил в них собачью преданность господам, сотворенным по образу и подобию…

От Арсуна же они узнали, что на празднике Великого Курултая вождей чествуют пытками пленников, которых затем ритуально съедают.

— Но на этот раз подавятся, — пообещал обр.

Никто не стал уточнять почему. У каждого были на то свои соображения. А скорее всего, надеялись на войско Доброслава.

Однако лежать долго не дали.

К ним подъехал вороной кентавр, довольно смуглый и хорошо выбритый. Да, лица у них были по-человечьи голые. И шеи тоже. Как и запястья с ладонями. Этот вороной самец заплел свои волосы в огромную косу, ничем не отличающуюся от собственного же украшения сзади крупа. Это было забавно — два хвоста! — однако обстоятельства не располагали к веселью.

У кентавра были очень темные близко посаженные глаза, высокий лоб, а на шее красовалось ожерелье из высушенных и сморщенных человеческих ушей. Сергей сразу же попробовал вспомнить, где он видел подобное?.. Ну конечно, псевдогорилла из Магического квартала.

О Бог-Отец! Как же давно это было!

Нагнувшись, кентавр вцепился огромной рукой в узлы веревок на груди Михайлова и, поднатужившись, рывком поставил майора на ноги. За ним и остальных.

Нагибаясь, кентавр заглядывал каждому в лицо своими свирепыми черными глазками.

— Думаешь, ты очень страшный? — язвительно спросил Кочетов, и все приготовились к тому, что его ударят. Но нет, усмехнувшись, кентавр попытался съязвить:

— А ты, умник, думаешь, что очень смелый? Посмотрим, как ты запоешь у столба. — Он оглядел всех и удовлетворенно резюмировал: — Счастье, однако, от вас отвернулось, ваша ящерица, — он ударил деревянной дубинкой Арсуна по ногам, — ваша ящерица права: вы докажите, какие вы мужчины, и, согласно вашему мужеству, вас съедят вожди. Трусов отдадут женщинам и детям, чтобы не портили чистую кровь.

Сказано было сильно и с верой. Пленники же все время поглядывали в сторону, откуда могло появиться спасительное войско, они все еще надеялись увидеть разлив темной массы на горизонте ровной, как стол, степи… Увы!

Ноги у них были свободны, руки стянуты за спиной. К узлам на запястьях была прикреплена длинная веревка, еще одна захватывала петлей шеи. Сделано было все, чтобы исключить возможность бегства. Всех подняли пинками и погнали по такой чудной совсем недавно степи.

Идти долго не пришлось. Их довели до реки, где уже ждал примитивный паром, на который все и загрузились. Возможно, в реке водились опасные твари, а может быть— и это скорее всего, — никому не хотелось вплавь пересекать столь широкую водную преграду.

Кентавры по очереди гребли тяжелыми неуклюжими веслами, закрепленными с боков парома. С кормы весла служили рулем.

Солнце стало заметно клониться к закату, когда они наконец причалили. На берегу их ждал Курултай. Вернее, меньшая его часть, как потом оказалось. Воздух дрожал от приветственных криков победителям и конского топота — так резвилась местная молодежь.

Окруженные со всех сторон разномастными особями — потом им разъяснили, что невест здешние самцы берут в племенах дружественных, но отдаленных по крови, так что часто внешние расовые признаки теряют чистоту — они перевалили холмистую гряду у берега и увидели ряды больших войлочных юрт, раскинувшихся, кажется, до самого горизонта. Между их рядами пленников провели по утоптанной улице, вдоль которой, от радости поднимая ужасный вой, сновали кентавры. У большинства на спине была попона, часто ярко украшенная бисером, ленточками, металлическими побрякушками. Дамы красили копыта в разные цвета, хотя преобладали два, видно, самых модных в этом сезоне, — красный и золотой.

У престарелых самцов и самок попона на спине опускалась вниз, образуя юбочку, — примерно до колен. Если подобное украшение служило данью стыдливым приличиям для категории вышеупомянутой, то на молодых мужчин это не распространялось, так что иной самец, возбужденный обстановкой, знакомой самочкой или зрелищем вообще, являл собой образец… Впрочем, до анатомических ли особенностей коней им сейчас было!..

Пройдя метров триста, они повернули налево. Эта дорога была еще грязней, но мусор здесь не был так утрамбован, как на главном проспекте. Отовсюду воняло конским потом, мочой, гнилыми фруктами и едким дымом.

Они еще раз свернули, на этот раз вправо, и метров через сто вышли к большому очищенному месту. Даже трава здесь была аккуратно острижена, а местами просто вытоптана и являла взору проплешины с утрамбованной голой землей.

Полукругом, радиусом метров в пятнадцать и на расстоянии трех-пяти метров друг от друга, были вкопаны десяток столбов. Все, конечно, сразу догадались, чему служат эти устройства, пленников уже освобождали от общих веревок, чтобы каждому приготовить собственный столб. У каждого из столбов на земле торчал обрубок ствола высотой до полуметра, на который их и водружали. Как оказалось, все служило тому, чтобы лица пытаемых людей или обров находились вровень с кентавровыми и тем не приходилось слишком нагибаться, если возникала на то необходимость.

Сначала их освободили от одежды. «Все повторяется», — подумал Сергей, когда их голыми выставили на всеобщее обозрение. Праздник еще, правда, только намечался: напротив этих постаментов установили высокие столы без лавок, но возле них народу еще не было. На высоте полутора метров столешницы были покрыты красной материей вместо скатертей и заставлены разной снедью.

— Арсун! — крикнул Сергей. — Ты знаешь, что нам приготовили?

— Это нас приготовили, — откликнулся Кочетов, с бледной яростью осматривавший реквизиты будущего представления, — мы им украсим этот Курултай.

Толстая лысая самка с невероятно огромной грудью и самыми настоящими черными усами, неторопливо ковыляя, прошлась перед ними. Она тщательно осмотрела каждого, даже пощупала Михайлова. Затем она улыбнулась и громко причмокнула. Возможно, она была здешним старшим поваром.

Постепенно стал собираться народ. Почти стометровой длины стол предназначался, видимо, только для вождей, остальные просто окружали площадь. Вожди были разных возрастов, разного окраса, но все с попонами, украшенными особенно богато, с серьгами в ушах и головными уборами из пестрых перьев на манер древних индейцев. С их появлением вокруг сразу стало шумно, празднично и весело.

К пленникам это не относилось. И если их эмоции и возбуждались, то несколько вразнобой с атмосферой Курултая.

Между тем вожди принялись за еду. Странно было видеть стоящих, словно за шведским столом, полуконей. Хотя, если рассудить, еще более странно было бы видеть их лежащими.

Между столбами и посредине площади слуги или добровольные помощники разложили из сухих веток костры, Видимо, торжество должно было затянуться надолго и продолжаться до глубокой темноты.

Сергей не видел выхода из этой дичайшей ситуации, хотя абсурдом было все, встреченное ими после перехода в этот мир, и надо было как-то приспосабливаться. До сего момента, ему казалось, процесс двигался в нужном направлении.

Постепенно устанавливалась тишина, и на открытое пространство вышел вороной полуконь, достаточно поживший, если судить по серебристой опушке на ногах и морщинистому лицу, выглядывавшему сквозь крокодилий череп, приспособленный в виде шлема-маски.

Старик был скорее всего колдуном или шаманом, в левой руке он держал бубен, в правой — колотушку. Застучав в бубен и сделав несколько танцевальных па крупом, он вдруг взвыл, потом установил ритм, под который сразу затопало множество копыт, и понесся по кругу. Все быстрее и быстрее, Сергей подумал, что старичок хорошо сохранился или часто тренируется. Экстаз переполнял шамана, заражая и зрителей. Вдруг шаман замер, в мертвой тишине его голос охватил даже дальних:

— И когда сотворил наш мир Бог-Отец, сотворил он и планеты и светила, дневные и ночные. Потом сотворил воду, чтобы пить, и землю, чтобы выращивать растения и животных, чтобы есть эти растения и есть этих животных. И стало так. И увидел Бог-Отец, что это хорошо. И сотворил Бог человека по образу и подобию своему, мужчину и женщину сотворил Он. Но взял материал плохой: не звездную пыль взял он, а болотную грязь, не лунный свет, а болотные огни. И творения лишь внешне напоминали святой образ, и увидел Бог, что это нехорошо. И стал Создатель творить другой облик и сделал кнехтов, ненавидящих людей за первородство. Потом сделал обров, своих преданных слуг, но не понравились ему они. И это было нехорошо. И тогда замешал Бог-Отец звездную пыль на чистой воде и сотворил нас, арланов. И увидел, что это хорошо. И сказал Создатель: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, птицами небесными и над всякими животными, пресмыкающимися на земле, И стало так. Велико с тех пор наше, арланов, мужество и сила.