Читать интересную книгу Сын Грома - Андрей Зверинцев

Иоанн увещевал собравшихся:

— Поступайте правильно. Ненавидьте зло. Жертвуйте бедным. Живите свято.

Иоанн всякий раз всматривался в толпу, собиравшуюся вокруг него, когда он говорил народу о Живом Боге, ходившем по холмам Галилеи и проповедовавшем любовь к ближнему и спасение через покаяние и крещение, высматривая мальчика и слепого, на которых, как мы помним, явившись праведному во сне, указала Богородица. Но, увы и увы, не находил их среди толпившегося народа. К огорчению своему, он видел в руках у многих камни, прутья и палки. Ибо редко какая встреча оканчивалась без побоища. Нередко они с Прохором покидали площадь в ссадинах и синяках. Однако каждый раз за ними уходило с площади все больше и больше уверовавшего в Иоаннову проповедь народа. Люди переодевались в белые одежды и шли к воде, прося Иоанна крестить их. И праведный крестил.

Неделя прошла в сражениях с местными поклонниками Бахуса и Артемиды. Порой праведным приходилось туго. Озорные поклонники Бахуса и не знающие Бога язычники забрасывали их камнями, толкали в грудь, били до крови палками и кулаками, рвали на них одежду. Одни кричали одно, другие другое, и все махали руками, и никто толком не понимал, зачем здесь собрался народ…

Вот и сегодня, едва Иоанн и Прохор пришли на площадь, как вокруг стал собираться народ. По белым, простого покроя одеждам, отсутствию украшений у женщин Иоанн определял тех, кто уже принял крещение, а с ними пришли и те, кто прослышал о чудных деяниях Иоанна и тоже решил принять новую веру. Иоанн радовался, когда слышал, как многие собравшиеся здесь скромно одетые люди называют друг друга «брат», «сестра». Ибо видел, как люди начинают сознавать, что нуждаются друг в друге; вдохновлялся, наблюдая, как прорастает среди больших и малых, знатных и простых людей и обретает жизнь заповедь братства. Здесь собрались рабы, ремесленники, солдаты. Их поразило где-то услышанное слово о воскресении, и они, неудовлетворенные жизнью, пришли сюда, чтобы узнать об этом побольше, уже лелея в себе надежду на лучшую, счастливую жизнь в Царстве Божьем. Тем более что Артемида, в которую веровало большинство жителей Эфеса, ни воскресения, ни Царства Божия им не обещала. И они готовы были принять страдания за право доступа в это Царство. Пришли на площадь и иудейские священники, ревнители Закона. Пришли для того, чтобы сбивать христианского проповедника проклятиями и хитрыми вопросами. Прошлый раз иудеи стали кричать: «Мужи Израильские, помогите! Этот человек всех учит против Закона Моисеева и заслуживает каменования». Однако, когда Иоанн заговорил с ними на их языке, они притихли. Что-то они приготовили ему сегодня?

Пришли на площадь разодетые в яркие ткани поклонники Артемиды с амулетами и сделанными из полированного дерева маленькими идолами; пришел свирепый оппонент Иоанна волхв Нукиан, окруженный бесами и знавшийся с нечистыми духами; явились и жрецы храма Бахуса с вечно пьяными поклонниками этого идола, «отца свободы», которых Иоанн уже обличал за то, что, упившись, мужчины и женщины тут же у храма творили блуд и всяческое беззаконие.

Разве не говорит Господь: «Горе тем, которые с раннего утра ищут сикеры и до позднего вечера разгорячают себя вином»? Разве не предупреждает: «Горе тем, которые храбры пить вино и сильны приготовлять крепкий напиток»?

С печалью глядел Иоанн на этих упившихся безобразников, именовавших себя «детьми свободы».

И постепенно от всего этого разношерстного множества, окружавшего и теснившего его, праведный Иоанн начал пугаться, что опять проповедь, как это часто бывало в языческих поселениях, может превратиться в свалку и он не сможет отыскать слепого с его сыном Елиудом, опекать которого ему поручила явившаяся во сне Богоматерь. Он уже слышал, как шумные «дети свободы», подначиваемые иудеями, начали выкрикивать ругательства в его адрес и распевать, веселя народ:

Ликуем и пьем,

А завтра умрем!

Они злились на праведного, который два дня назад, наслав громы и молнии на храм Бахуса, разрушил его, опрокинул чаны с сикерой, за что был сильно побит вечно пьяными поклонниками и поклонницами «отца свободы».

Предание, руслу которого стараемся мы следовать, повествует о том, что после разрушения Бахусова капища к праведному Иоанну пришел волхв Нукиан и сказал: «Нехорошо ты сделал, что разрушил храм

Бахуса и погубил жрецов. Умоляю тебя снова воскресить их». Иоанн отвечал: «Причиной их гибели было их беззаконие; посему недостойны они жить здесь, но пусть мучаются в геенне». Тогда Нукиан вернулся на капище и с помощью волхвования сделал так, что явилось ему двенадцать бесов в образе погибших в развалинах жрецов. Нукиан повелел им убить Иоанна. Бесы заохали, замотали головами, запротестовали: «Невозможно нам не только убить праведного Иоанна, но даже явиться на то место, где он. Мы даже муху убить не можем в его доме. Если хочешь погубить Иоанна, приведи сюда, на развалины Храма, народ и возбуди его, чтобы он погубил этого праведника. Ибо за ним стоит Распятый, а мы против него бессильны и расслабленны».

В тот же день, придя на площадь, Нукиан воззвал к собравшемуся на встречу с праведным Иоанном народу: «О, несмысленные! Зачем позволяете прельщать себя этому страннику, который, погубив ваше капище со жрецами, погубит и вас, если будете его слушать. Не слушайте его длинные лживые речи. Идите за мной, и вы увидите жрецов, которых я воскресил. И посчитайтесь с этим незваным гостем».

И множество помутившегося народа устремилось за Нукианом.

Иоанн же тайной тропой послал тогда на капище проворного Прохора, научив, как именем Иисуса Христа изгнать тех бесов, выдающих себя за жрецов. Прохор пришел туда раньше Нукиана с толпой. Увидев Прохора, творящего молитву, бесы мгновенно, заметая помелом за собой следы, исчезли, будто их никогда тут, на развалинах капища, и не было. А тут как раз подошел с разъярившимся народом и Нукиан. Он стал звать своих бесов для разговора, но они затаились где-то вдали, не откликались на зов и не появлялись. Тогда народ перестал гневаться на Иоанна и вознегодовал на Нукиана. Все увидели, что обманщик он, а не Иоанн, тут же с криками и воплями схватили его, связали и потащили к Иоанну.

— Скажи, отче праведный, что сделать нам с этим обманщиком?

— Заставьте его покаяться, — сказал Иоанн. — И отпустите на все четыре стороны.

Нукиан сделал вид, что раскаивается, а сам придумывал уже новое злодейство против праведного. И вот что злодей тот надумал.

На другой день после того, как Иоанн велел толпе отпустить коварного Нукиана на все четыре стороны, едва не случилась с праведными беда.

Пришедшие утром на торговую площадь жители Эфеса были крайне удивлены увиденным: на камне, опустив на грудь голову, сидел незнакомый стражник и горько-горько плакал. Слезы заливали ему тунику, спина несчастного содрогалась в такт рыданиям. Полотенце, которым он вытирал глаза, было мокро от слез. Сердобольный народ обступил беднягу, выказывал ему глубокое сочувствие и предлагал помощь в устранении спустившейся на плачущего горести. Одна женщина принесла ему кувшин вина, другая — цыпленка.

— Откуда ты, господин наш, и отчего ты так горько плачешь? Видно, горе твое велико, — спрашивали гостеприимные горожане несчастного.

— Правду говорите, добрые люди. Воистину горе мое безмерно, — обреченно отвечал бедолага. — Смерть ожидает меня, ибо игемон не простит мне случившегося.

— Что же случилось с тобой? Расскажи нам. Вдруг мы сможем тебе помочь.

Несчастный стражник перестал плакать и вытер ладонью лучистые глаза свои и высморкал мокрый, хлюпающий от чрезмерных переживаний нос. Он оглядел собравшихся, увидел среди них несколько местных стражников и, обращаясь уже большей частью к этим представителям власти, скорбным голосом поведал свою историю.

— Я, господа мои, из Кесарии Палестинской, начальник над темницами; и велено мне было стеречь двух волхвов, из Иерусалима пришедших, неких Иоанна и Прохора, коих по причине множества их злодеяний игемон наш осудил на смерть. Утром они должны были погибнуть лютою смертью, но волхвованием своим ночью усыпили стражу и убежали, а я из-за них впал в беду: игемон хочет погубить меня вместо этих злодеев. Оставить моих пятерых малолетних детей сиротами. Я умолил игемона, чтобы он пустил меня преследовать беглецов, и вот я слышу, что волхвы те находятся в вашем городе, но беда в том, что я не имею никого, кто бы помог мне поймать их. Бедный, бедный я.

При этом стражник достал из-за пазухи грамоту, свидетельствующую о его принадлежности к власти и о правомочности его действий, а также показал мешочек с золотыми монетами и позвенел ими, обещая хорошо наградить тех, кто поможет ему задержать беглых Иоанна и Прохора.

Услышав эту печальную исповедь, автор сего повествования сразу смекнул, в чем тут дело, и уверен, что большинство читателей тоже догадались, что плачущий на камне стражник — не кто иной, как знакомый нам уже волхв Нукиан, поклявшийся почитателям Артемиды во что бы то ни стало погубить Иоанна и избавить Эфес от христиан. Однако многие стражники по наивности своей не знали того, что знают автор с читателями, и, ослепленные блеском золота, а также из профессионального сочувствия (служивый служивому глаз не выклюет), решительно взялись ему помогать. Войдя в азарт, ретиво двинулись они на поиски Иоанна и Прохора.