Читать интересную книгу Северный ветер - Владимир Прасолов

«Дорогой друг и товарищ по борьбе!»

Пауль встал, прочитав первую фразу письма. Дальше он читал письмо стоя, перечитывая некоторые места, лицо его побледнело от волнения. Содержание письма потрясло его до глубины души. Он трясущейся рукой достал из стола зажигалку и вытащил небольшой серебряный поднос. Пробежав еще раз взглядом содержание письма, он чиркнул зажигалкой и поднес пламя к листу. Бумага загорелась каким-то лиловым пламенем и, обугливаясь, начала сжиматься и корчиться на серебре подноса. Пауль смотрел на это с каким-то благоговейным ужасом в глазах. Теперь он причастен к великим тайнам рейха — к тайнам, знание которых обрекает их носителя на великие жертвы. Это были слова фюрера, обращенные к нему. Он, Пауль Штольц, был готов на любые жертвы ради воплощения того, о чем написал ему Адольф Гитлер. Он запомнил это письмо наизусть, запомнил каждую букву и каждую запятую в этом письме.

Фюрер очень коротко дал оценку его деятельности и четко обосновал, почему именно ему это письмо адресовано.

«Вы стоите в буквальном смысле у колыбели нового рейха, Четвертого рейха Великой Германии. Того, чему посвящена вся жизнь Вашего фюрера, чему принесены все жертвы и страдания нации, ради чего нынешняя Германия проливает кровь своих сыновей. Будущее Германии именно в Ваших руках, дорогой Пауль!»

Штольц стоял над пеплом сгоревшего письма, повторяя эти слова, и слезы катились по его щекам.

«Ваша главная задача — создать через пятнадцать-двадцать лет новую германскую нацию, безупречно чистую арийскую расу, с новой религией, новыми традициями, на новой земле, на новом, ничем не оскверненном жизненном пространстве. И это пространство уже есть. И это не те земли, которые сейчас огнем и мечом отвоевываются доблестными солдатами вермахта у слабых народов. Они нам нужны совершенно для других целей. Мы должны извлечь из этих территорий все необходимое нам для осуществления основной, главной задачи. Задача сегодняшнего дня — воспроизводство элитного населения. Сто тысяч младенцев в год — минимум, который необходимо достичь и превышать с каждым годом. В этом случае нацией будут восполнены неизбежные потери в военных действиях и, главное, обеспечено качественное возрождение великой нордической расы. Великая цель требует колоссальных усилий и средств. Мы по праву своей крови возьмем все ресурсы у тех, кто их не может использовать в силу своей дикости и тупости. Превентивным ударом по СССР мы предотвратили вторжение в Европу еврейско-большевистской заразы и взамен вправе требовать у европейских народов все, что нам необходимо. Подчеркиваю — абсолютно все, и мы это получим. Мы сильны, как никогда, и мы не одиноки, как тридцать лет назад. Мы заручились поддержкой самой высоко технологически развитой цивилизации, древний Тибет раскрывает нам свои тайны. Именно национальная идея создания государства стала ключом, открыта нам сердца монахов, хранителей древнего знания. Мы, немцы, единственные в мире люди, которые были допущены ими в священный город Лхаса. Они являются нашими посредниками в великих переговорах о приобретениях, результаты которых обеспечат германской нации новый путь развития».

Штольц понимал, что в этих скупых фразах вождя сконцентрирована огромная информация, глубина и объем которой скоро станут ему доступны, поскольку письмо заканчивалось приглашением на встречу. Именно приглашением, а не приказом явиться туда-то в такой-то час. Сам этот факт был бесценен, он возносил Штольца в касту посвященных, в самый узкий круг людей, объединенных тайным орденом СС — «Аненербе».

Принадлежность к этому кругу — высшее достижение жизни истинного арийца, и Пауль достиг этой высоты. Его распирало от чувства собственного достоинства, однако было одно но, об этом знал только он, и никто больше из его окружения. Это было для штурмбаннфюрера СС Пауля Штольца просто невыносимо тяжело. Не с кем поделиться, некому рассказать о таких выдающихся событиях в его жизни. Высшая степень секретности отделила его непроницаемой стеной от родственников и бывших друзей. Он никогда не был женат, и потому у него не было детей, его никто не ждал ночами, и раньше почему-то он не испытывал страсти к женщинам. Так продолжалось долго, много лет, до того момента, пока он не увидел эту русскую. Ольга. Он вытащил ее летом из колонны военнопленных и не смог с ней расстаться. Он должен был после соответствующей медицинской проверки, которую она, кстати, прекрасно прошла, передать ее в руки своего же спецподразделения «Источник жизни», но не сделал этого.

Он не мог до сих пор объяснить себе, почему этого не сделал. Он оставил ее при себе, он мог это позволить, нарушая при этом все им же самим разработанные инструкции. Ольга какое-то время жила в спецсанатории под его личным наблюдением. Она почти ничего не говорила при встречах. Он не пытался с ней сблизиться, он был подчеркнуто вежлив и внимателен в общении с ней. Она не задавала ему вопросов. Она вела себя как пойманная птица, заключенная в клетку, смирившись с той ситуацией, в которую она попала, она не билась в истерике и не бросалась на окружающих. Она была абсолютно спокойна и холодна. Вероятно, внутренне она готовилась к тем испытаниям, что ей уготовила судьба. Она не теряла самообладания, вела себя с достоинством.

Шло время, и Штольц видел, как меняется ее отношение к нему. Он был единственным, с кем она могла поговорить по-русски, никто из персонала не имел права общения с ней, никто и не знал этого языка. Через месяц он предложил ей заняться изучением немецкого языка, и она сразу согласилась. Дальше пошло легче. Они стали чаще встречаться, вернее, Штольц стал чаще навещать Ольгу и вскоре забрал ее из спецсанатория. Его дом в родовом поместье пустовал несколько лет, и он привел его в порядок. Туда он и привез Ольгу, ей он объяснил все предельно просто. Война — удел сильных мужчин, и участие в войне женщин — преступление. Для нее война закончилась. Она просто молодая красивая женщина, которая должна жить и рожать детей. Он дал ей слово чести офицера, что не принудит ее к сожительству. Он все правильно рассчитал. У нее не было оснований ему не верить, взять ее силой он мог неоднократно.

Она согласилась, и для Штольца наступила другая эпоха. Он впервые вдруг осознал, что не может жить без этой женщины. Не может без ее глаз и голоса, без аромата ее волос, при этом она не была ему любовницей. Как ни странно, это обстоятельство будоражило ему кровь не менее, чем сексуальные действия, которые он когда-то давно имел. Более того, он испытывал неведомое ему ранее какое-то особое чувство собственного достоинства, когда она была рядом с ним. Друзей у него не было ни среди сослуживцев, ни вообще, поэтому Ольгу, кроме прислуги, никто не видел. Он стал иногда выезжать с ней в город, чтобы пройтись по старинным, благоухающим розами, устланным великолепными мостовыми улицам Тильзита, посетить магазины, где мог купить ей изысканный подарок. Это приносило ему огромное удовольствие. А как смотрели на нее окружающие! Штольц сделал для нее документы, так, на всякий случай, она стала Ольгой Штиль, фольксдойче из Латвии. Иногда они посещали местный театр — это полезно для освоения языка. Он был потрясен, она понимала все, что происходило на сцене, она понимала и тонко чувствовала, он это видел. Досадный случай у театра с этим бывшим гауптманом заставил его несколько «вернуться на землю». Ольга узнала этого гауптмана и поняла, что он узнал ее, она успела шепнуть об этом Штольцу. Глупо, но этот майор почему-то назвал себя гауптманом. Эта оплошность была зафиксирована его службой охраны и послужила основанием для задержания и проверки документов, но случилось непредвиденное — и тот погиб. Значит, такова его судьба. Это был знак и для него — решил Штольц и исключил подобные случаи, усилив свою охрану вдвое.

«Я „Ветер“, я „Ветер“, прошу связи с „Зенитом“». Дежурная радистка оперативной части разведывательного отдела Западного фронта не могла понять, кто это выходит на связь на той же частоте, на которой работала ее группа. Группа провалилась, захвачена? Немцы? Разведгруппа молчала две недели после заброски, и вот на ее частоте, во время ее сеансов связи, какой-то «Ветер» вызывает «Зенит»? Если это немцы и группа раскрыта, если это радиоигра, тогда почему они вызывают какой-то «Зенит», а не «Берег»? Начальство разберется. Она сдала смену и, составив рапортичку, передала ее в оперчасть. Капитан Пономарев, прочитав рапортичку, решил перепроверить позывные по центральной картотеке и отправил запрос в Москву. Через три часа пришел ответ и требование немедленно выйти на связь с группой «Ветер». Передать, что «Зенит» прибудет через шесть часов и вступит с ним в радиоконтакт.

Майора Краскова подняли с постели, в которую он только-только успел улечься. Он снял телефонную трубку с желанием отчитать кого-то нерадивого за то, что опять его беспокоят по пустякам, но то, что ему сообщили, начисто убило желание спать. Уже через десять минут он вышел к ожидавшей его машине. Удивительным для него было сообщение о том, что на связь по его позывному вышла группа «Ветер», заброшенная еще летом в прифронтовую полосу для борьбы с диверсионными группами противника. Самое главное, что в составе группы был Вангол. Иван Иванович почему-то сразу понял, что именно он, Вангол, лучший курсант разведшколы Игорь Сергеев, ищет с ним связи. Об этом знал только он, и он не спешил докладывать начальству о своей догадке.