Читать интересную книгу Уроки любви и ненависти (СИ) - Крааш Кира

– Кстати, мы эту мантикору у нежити отбили.

И захлопнул дверь!

– Эй! – возмутилась я. – Зачем ты там бросил Мантишу?

– Не переживай, судя по лицам и мордам все присутствующих, единственный, кого мы там бросили – ректор.

– Мне его даже немного жаль, – вздохнула я.

– А ты вспомни, как мы улепетывали по лесу от местной живности, а потом я героически защищал тебя от нежити, сразу вся жалость кончится, – резонно заметил парень.

– Ну да, – согласилась я, когда мы вышли из здания ректората. – Ты прав.

– Я прав? – Маркус посмотрел на меня удивленно, и уголки его губ дрогнули.

– Иногда бываешь, – хмыкнула я.

И мы почему-то нерешительно замерли на ступенях ректората. Это было очень странно, потому что, оказывается, в охоту за мантикорой уезжала одна Эмбер, а вернулась – другая. Мне уже не хотелось спалить его ко всем демонам, не хотелось спускать на него всех девиц академии, даже спорить с ним не хотелось.

А он? Каким вернулся он из нашего путешествия?

Маркус стоял и смотрел на меня так внимательно, что я даже немного испугалась. А вдруг сейчас скажет что-то обычное, и все волшебство путешествия разлетится на осколки? Или того хуже – поцелует?!

Парень действительно что-то хотел сказать, но нас прервали самым банальным образом:

– Эмбер! Ты вернулась! Вы правда поймали мантикору? С котятками? И привели их в кабинет к Нетлику? И у него аллергия? Эмбер, ну что ты молчишь?

Амелия верещала, подпрыгивая на месте от любопытства. Маркус усмехнулся:

– Вот это скорость сплетен.

И ушел. Ушел!

72

В нашем с Маркусом противостоянии я привыкла находиться в центре внимания, эпатировать публику и нести славу и ответственность с гордо поднятой головой.

Но сегодня я оказалась не готова к происходящему. Не знаю, как у Норона, а вот ко мне началось настоящее паломничество любопытных девиц всех возрастов и сословий, кто жаждал историю в красках, желательно с интимными подробностями!

Так что, когда в очередной раз ко мне в комнату постучали, я рванула дверь на себя с одним только желанием – оторвать стучащему голову. К моему превеликому удивлению, на пороге стоял Маркус. Правда, из-за его плеча легко просматривалась любопытная толпа в общей комнате, но их я готова была игнорировать. А потому схватила Маркуса за лацкан пиджака и втянула к себе.

– Какой… теплый прием, – усмехнулся парень.

Я состроила ему рожицу:

– Соскучилась, дорогой.

– Не сомневаюсь! Что это за толпа набилась в вашу гостиную?

– Любопытствующие, – поморщилась я.

– Ты до сих пор их не разогнала? – искренне изумился Маркус.

Хотела. Очень хотела! Но как представила, что вся эта томно вздыхающая толпа отправится под двери к Норону, так сразу как-то становилась добрее и терпимее к людям.

– Не хочу искать еще какую диковинную зверушку, – уклончиво ответила я. – Что-то случилось?

– М? – не понял Норон.

– Ну, ты пришел ко мне… – намекнула я на очевидное. – Не просто же так?

– А?... Да, точно, – рассеянно ответил Маркус. – Матушка недавно вышла от ректора. Мне кажется, он недолго протянет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Она его убила? – ахнула я.

– Пф! Если бы… Нет, она пригрозила ему всеми карами стихий и императорскими проверками.

– Тогда надо вытрясти из него диплом поскорее! – спохватилась я.

– Да, – покладисто согласился Маркус. – Завтра с утра.

– Думаешь, будет готово? – с сомнением спросила я, суетливо заметавшись по комнате. – Наверное, стоит к ним сходить и…

– Я уже сходил и поугрожал, – прервал меня Маркус. – Завтра будет готово.

– О. – только и сказала я, растерянно опускаясь на кровать.

Знаете, бывают в жизни ситуации, когда ты шестым чувством чуешь, что сейчас произойдет что-то важное. Что-то эмоциональное. Что-то, что изменит твою жизнь навсегда.

Вот и у меня в тот момент было ровно то же ощущение. Казалось, Маркус сейчас скажет мне что-то невероятное!

Но дверь в мою комнату внезапно распахнулась, являя очень недовольную герцогиню Норон.

– Милуетесь? – спросила женщина, и по ее тону было непонятно – то ли умиляется, то ли осуждает.

Ответа она не дождалась, впрочем, он ей и не требовался, потому как герцогиня продолжила:

– Маркус, дядя очень ждет с докладом по поводу… инцидента с некромантами. Я сказала, что ты готов рассказать все подробно.

Когда твой «дядя» – император, попросить его подождать становится затруднительно. Норон недовольно цокнул, а его матушка обратилась ко мне:

– Эмбер, душенька, я очень рассчитываю посекретничать с тобой на балу!

С этими словами герцогиня вручила мне конверт из дорогой плотной бумаги с королевскими вензелями. Бал! Бал!!! Как я про него забыла! Бал, на котором нашу пару должны были презентовать общественности!

Я почувствовала панику от этой новости. А еще оттого, что мы не обсудили с Нороном дальнейшие действия. Но еще больше оттого, что я не представляла, какие же действия меня бы устроили!

Кажется, Маркус заметил панику в моих глазах, а потому с непроницаемым лицом сказал:

– Договорим на балу.

И ушел. Ушел! Откуда у него эта идиотская привычка только появилась?!

73

На королевском балу я была один раз в жизни, когда мне только-только исполнилось шестнадцать, и меня представили ко двору. Это такая миленькая архаичная традиция, оставшаяся с тех дремучих времен, когда девушек выводили в свет с одной только целью – подобрать мужа.

Как хорошо воспитанная графиня, я весь бал мило улыбалась, заполнила всю бальную карточку, танцевала с перспективными молодыми людьми, а вернувшись домой, заявила, что отказываюсь участвовать в параде невест. Мне было отвратительно чувствовать себя куском мяса на прилавке, который рассматривают, взвешивают и пытаются попробовать на зуб.

Так что вместо платьев и выезда попросила оплатить мне образование в магической академии. Мать была в шоке, а отец решил, что так будет дешевле. Я, в принципе, тоже так думала, пока не столкнулась с Маркусом, и что-то пошло не так.

В общем, несмотря на то, что я – дочь графа, и могла регулярно блистать на королевских и не королевских балах, столичный бомонд меня в лицо почти не знал.