Читать интересную книгу Морской волк – 8. Сумерки богов - Савин Влад

   Еще помню, как немцы нам химической атакой грозили. У нас дважды в день проверяли наличие и исправность противогазов, и противохимических костюмов, которые приходилось постоянно иметь при себе. У машин проверяли герметизацию, подвезли и раздали фильтры на вентилятор (обычно они там не ставились, но дело было короткое, лишь патрон, вроде большого противогазного, на патрубок навернуть). А в блиндажах и землянках заделывали щели, ох и духота же стояла! Пехоте впрочем было хуже - их в полном снаряжении заставляли бегать, окапываться, вести учебный бой. Ну а нам - по тревоге в машину, люки задраил, фильтр включил, к бою готов! Приходилось еще от самоходок далеко не отходить, чтобы полминуты, и уже внутри. И была от этих неудобств на фрицев жуткая злоба - в дополнение к обычному нашему отношению.

   Политрук личному составу рассказывал, как еще в ту войну немцы нашу крепость Осовец осадили. Никак взять не могли, и тогда пустили газ. При том, что у наших тогда противогазов не было совсем! Но когда фрицы пошли вперед, уверенные что им остается лишь занять крепость - наши, отравленные, но еще живые, встретили их атакой! И было - вот не помню уже, как песня к нам тогда попала, кто ее первым спел - в нашем полку, понятно, Скляр, музыкант наш недоучившийся, всю войну гитару в самоходке возил, а от кого он услышал?

   Значит, время пришло

   Рассказать наконец,

   То, как русский солдат

   Защищал Осовец (автор - Валентина Стрижак)

   Ну фрицевские суки! Тогда у вас не вышло, а сейчас тем более. Год сейчас не пятнадцатый а сорок четвертый, и мы куда лучше царской армии будем. И если они, отцы наши, "за Веру, царя и Отечество" на такое были способны - то мы, за Родину за Сталина, вас в клочья порвем! И отцов тоже припомним, вашим газом травленных. Не дошли они тогда до Берлина - мы дойдем.

   И после было какое-то время, на Первом Белорусском - что фрицев, у кого противогаз при себе был, случалось, что в плен не брали. Не слушая воплей, что "орднунг", положено - ты готовился, что нас газом будут травить? Говорят, что оттуда у немчуры и пошло - сдаваясь в плен, не только оружие, но и противогаз выбрасывать. Руки вверх, и пустая железная коробка на боку болтается - сам не раз такое видел.

   А вот наше наступление от Зеелова на Франкфурт как-то не запомнилось. Обычным все было, как до того от Вислы до Одера шли - ну а тут, гораздо меньше было. И немцы сопротивление оказывали, не сказать что сильнее. Уж очень мы их перемололи в битве у высот, сил наверное не оставалось.

   В конце марта наш полк снова у Зеелова оказался. И впереди был Берлин!

   Берлин, Рейхсканцелярия. 12 февраля 1944.

   Я не понимаю, господа генералы, что происходит? Как вы можете проигрывать сражения русским - которые, как все славянские народы, в умственном и культурном развитии стоят много ниже нас? Они уже у ворот Берлина! И не сметь оправдываться "неисчислимостью азиатских орд" - сто тридцать лет назад это не помешало Наполеону взять Москву! Вы хотите, чтобы европейская цивилизация, из-за вашей бездарности, снова пережила ужасы как при падении Рима? А дикие монголы пасли скот на развалинах европейских столиц?

   Я не потерплю никаких пораженческих настроений! В четырнадцатом году у французов было "чудо на Марне". В двадцатом у поляков, "чудо на Висле". Даже у русских было "чудо под Москвой", два года назад! Теперь наша очередь, показать миру германского солдата в истинно тевтонской ярости! Мы еще разобьем русских, и отбросим в Сибирь! Я убежден, господа, это нам по силам - если вы все будете честно исполнять свой долг.

   Рейх силен, как никогда! Взгляните на эти цифры - выпуск вооружений в последнем квартале сорок третьего года достиг рекордных величин! В сравнении с русскими, у нас больше угля и стали - и пока мы в достатке получаем нефть с Ближнего Востока, и в прошлом году произвели два миллиона тонн синтетического бензина. И мы превосходим Россию по людским ресурсам, даже после всех потерь - вот только вы, господа, проявляете недопустимую мягкость, не умея, или не желая заставить всех этих французов, итальянцев, голландцев, датчан, бельгийцев, сражаться за Еврорейх, с решимостью и отчаянием, как за собственный дом!

   Нужна еще более жесткая политика, раз уж эти недочеловеки не понимают мягкого обращения! Праздношатающихся не должно быть - все должны или сражаться, или работать на войну! Уклоняющихся наказывать со всей жестокостью, чтобы показать пример прочим! Вводить тотальную трудовую повинность, с мобилизацией всех, включая женщин, и подростков, начиная с четырнадцати лет! Дармоедов, кто прохлаждаются в концлагерях, поедая наш хлеб - гнать на работу, на благо Рейха!

   Манштейн, я вернул вас из отставки не затем, чтобы слушать оправдания! Почему русские еще не сброшены в Одер? Я дал вам последние резервы Германии, лучшие войска, что еще остались! Через неделю жду от вас рапорта о победе!

   Рейхсфюрер, насколько достоверны ваши сведения, что все происходящее, это злостный заговор Ватикана? Который избрал своим орудием для утверждения англо-еврейской плутократии - славянских дикарей, для грязной работы. Если это так - то клянусь, святоши об этом жестоко пожалеют!

   Я не желаю слышать об оставлении Франции! Во-первых, это мобилизационный ресурс, во-вторых, источник продовольствия. В-третьих, это путь, по которому рейх получает нефть, и не только ее. Конвой от нашего японского союзника уже в Средиземном море, через четыре дня прибудет в Марсель! И оттого французы обречены быть с нами до конца - даже если сами не понимают своего блага!

   И надеюсь, что у моего друга дуче хватит характера и воли действовать решительно! Расстрелять всех недовольных, невзирая на их высокое положение - и мобилизовать свою армию и народ на самую беспощадную борьбу с русской угрозой! Впрочем, если у него воли и не хватит, мои солдаты помогут ему совершить правильный поступок. Я не потерплю опасной анархии в доме моего самого близкого друга, союзника и соседа!

   Да, Манштейн, возможно, вам потребуется усиление? В таком случае, могу дать в ваше распоряжение химические боеприпасы.

   Манштейн Эрих. Утерянные победы. Нью-Йорк, 1961 (альт-ист).

   Теперь скажу последней из моих несостоявшихся побед. Которая могла бы как восславить меня лавровым венком спасителя Отечества, так и покрыть мое имя величайшим позором.

   Это было в феврале сорок четвертого. Когда русские орды, растоптав оборонительный рубеж на Висле, меньше чем за месяц поглотили территорию до Одера. Они шли колоссальной волной, сметая любые очаги сопротивления. По гениальной предусмотрительности ОКХ, работы на Одерском рубеже были начаты еще летом сорок третьего года, но имели тогда не слишком высокий приоритет - а после слишком много ресурсов отнимали Висла и Атлантический вал. И нам казалась ужасной сама идея, что необходимо копать окопы у самого Берлина - как всякий цивилизованный человек неосознанно отвергает мысль о войне, пришедшей в его дом. Слишком поздно работы на Одере приобрели необходимый размах. И нам казалось, мы еще имеем время - река виделась нам достаточно надежной преградой. Мы ошибались.

   Никто не ждал от русских такой смелости, граничащей с авантюрой. Военное дело требует методичности, четкой последовательности, орднунга во всем. Русские же играли ту партию на уровне фола, подобно циркачу, делающему шаг в пропасть еще до того, как партнер толкнет трапецию навстречу. Их передовые отряды, имея большое количество танков, рвались к Одеру, не оглядываясь по сторонам и назад - в полной уверенности, что их прикроют. Они не должны были вести себя так, сражаясь со столь сильным противником, как вермахт! Что это было - дьявольски точный расчет, или полное пренебрежение к нам, или слепая авантюра - известно лишь русским генералам, а не мне. Никто не ждал, что русские, выйдя на берег точно напротив ключевой нашей позиции, перепрыгнут через реку, не задержавшись ни на час!

   На карте Зееловские высоты выглядели несокрушимой естественной крепостью. Представьте гряду холмов, высотой до шестидесяти метров, протяженностью до двадцати километров, и глубиной от одного до десяти - находящуюся в некотором отдалении от берега Одера, причем пространство до реки заболоченное, трудно проходимое для техники, и абсолютно открытое, простреливаемое насквозь! Но всякая крепость бессильна, если лишена защитников. В тот злосчастный день, 1 февраля, на высотах находились лишь строительные части "Тодт", имеющие лишь легкое стрелковое оружие, и гражданские рабочие. Они не могли оказать никакого серьезного сопротивления десяти тысячам отборных головорезов из русской морской пехоты, поддержанных легкими танками и самоходками. Что имело самые роковые последствия.

   Отчего германская контратака не последовала немедленно? Чтобы понять это, надо представить ту ужасную картину, происходящую как раз в те дни между Вислой и Одером - Европа не видела такого кошмара со времен разгрома варварами Римской Империи! На всем пространстве шло маневренное сражение, которые мы проигрывали, какие-то войска пытались спастись, или напротив, стояли с железным тевтонским упорством, подобно героическому гарнизону Бреслау - и перед накатывающимся русским валом еще не было плотины! Оттого, при получении известия, "русские на Зееловских высотах", в Берлине впервые с начала войны была отмечена паника среди населения - но и армейское командование, до уточнения обстановки, предпочло действовать оборонительно-осторожно. А русские времени не теряли.