Ее муж потряс головой, но Фальк заподозрил, что у него были более реалистичные представления о состоянии рынка собственности в Кайверре.
— Тридцать лет мы не видали от них ничего хорошего, кроме плохого, — голос Барб постепенно повышался. — Соседи, называется! Ты знал, что Мэл по ночам, бывало, изгородь передвигал втихаря? Будто мы слишком тупы, чтобы заметить. Тащил все, что плохо лежит. И я знаю, это он сбил тогда собаку Люка, сколько бы он это ни отрицал. Ты помнишь?
Фальк кивнул. Люк очень любил ту собаку. Ему было четырнадцать, и он, не скрываясь, плакал у тогда дороги, держа на руках обмякшее тельце.
— А когда он был помоложе, дом у него вечно был полон молодых отморозков из города, в любое время дня и ночи, помнишь, Джерри? Пили и разъезжали повсюду, грохоча, на своих пикапах. И еще музыку делали погромче, а ведь знали, что нам с утра вставать в самую рань, иначе на ферме никак.
— С тех пор много воды утекло, дорогая, — сказал Джерри, и Барб повернулась к нему.
— Ты что, его защищаешь?
— Нет, Господи, нет. Просто говорю как есть. На большие пакости он давно уже не способен, верно? Ты это знаешь.
Фальк подумал о том странном разговоре, который состоялся у них с Диконом в пабе.
— Такое ощущение, что у него что-то вроде маразма.
Барб фыркнула.
— Так это у них теперь называется? По мне, так это «зря прожитая жизнь бьет по голове злобного старого пропойцу».
Она отпила из кружки еще глоток и опять кинула взгляд в сторону фермы Дикона. Когда она заговорила вновь, в ее голосе звучала грусть.
— Кого мне было жаль, так это Элли. Мы-то, по крайней мере, могли захлопнуть дверь у него перед носом, а бедняжке приходилось с ним жить. Думаю, он любил ее на свой лад, но какой же он все-таки был злой. Помнишь верхнее поле, Джерри?
— Мы так и не смогли доказать, что это он.
— Нет, но так оно и было. Кто еще, кроме него? — Барб повернулась к Фальку. — Это было, когда вам, ребятам, было лет по одиннадцать, вскоре после того, как мама Элли сбежала — и я ее не виню, нет. Бедная девчушка была тогда в ужасном состоянии, помнишь, Джерри? Худенькая такая стала, не ела как следует. И взгляд такой. Будто настал конец света. В конце концов я пошла к ним, сказать Мэлу, что с ней не все в порядке и ему нужно что-то с этим делать, пока она не заболела от всего этого беспокойства.
— И что он сказал?
— Ну, стоило мне открыть рот, как он указал мне на дверь, чего, наверное, и следовало ожидать. Но неделю спустя наше верхнее поле погибло. Вот так, сразу, а еще накануне — ни малейших признаков, что что-то не так. Мы провели тесты, и оказалось, что кислотность почвы совершенно неправильная.
Джерри вздохнул.
— Да, такое иногда случается…
— Но оно случится гораздо быстрее, если сосед подсыплет вам на поле химикатов, — сказала Барб. — В тот год мы потеряли тысячи. Еле удержались на плаву. И поле так никогда полностью и не восстановилось.
Фальк припомнил это поле, припомнил и напряженные разговоры, которые велись в тот год за столом у Хэдлеров.
— Почему ему всегда все сходит с рук? — спросил он.
— Не было никаких доказательств, что это он, — вновь начал Джерри. — Но…
Он поднял руку, когда Барб открыла рот, чтобы его прервать.
— Но ты знаешь, как тут обстоят дела, дружище. От здешних нелегко добиться, чтобы они встали и начали раскачивать лодку. Так было тогда, да и теперь то же самое. Мы все нужны друг другу, чтобы выжить. Мэл Дикон вел дела со многими из нас, и все мы вели дела с ним. И он всегда был готов тебя уважить, забыть небольшой должок, так что все больше народу начинало от него зависеть. И если вдруг кто не поладил с Диконом, это не только с ним ты переставал ладить. Вести дела, да и просто выпить спокойно кружечку пива в твоем родном городе вдруг становится непросто. А жизнь тут и так нелегкая.
Барб не сводила с него взгляда.
— Девчушка была настолько несчастной, что пошла и утопилась, Джерри. — Она собрала пустые кружки, глухо стукнувшие друг о друга. — Да пошли они, дела; и пиво туда же. Нам всем надо было сделать больше. Я пошла. Увидимся в доме. Там еще тысяча дел ждут, когда ты будешь готов.
Она повернулась и быстро пошла к дому, вытирая лицо рукавом.
— Она права, — сказал Джерри, наблюдая за тем, как она уходит. — Что бы там ни случилось, Элли заслуживала гораздо лучшего.
Он повернулся к Фальку, и глаза его были пусты, будто за последние пару недель он израсходовал весь запас эмоций, отпущенных ему на целую жизнь.
— Спасибо, что задержался. Мы слышали, ты расспрашиваешь людей о Люке.
— Только начал.
— Можно спросить, что ты думаешь? Это Люк убил Карен и Билли?
— Я думаю, — осторожно ответил Фальк. — Есть вероятность, что он этого не делал.
— Господи, ты уверен?
— Нет. Я сказал, есть такая вероятность.
— Но ты думаешь, что здесь мог быть замешан кто-то еще.
— Может быть, да.
— Это как-то связано с тем, что случилось с Элли?
— Честно, я не знаю, Джерри.
— Но может быть?
— Может быть.
Молчание.
— Господи. Слушай, есть кое-что, о чем мне нужно было рассказать тебе с самого начала.
Джерри Хэдлеру было жарко, но это ничуть его не расстраивало. Кончиками пальцев он выстукивал на руле нехитрый ритм, насвистывая себе под нос. Он катил по совершенно пустой дороге, и вечернее солнце пекло ему сквозь стекло локоть. В том году у них были приличные дожди, и то, что он видел в полях, ему нравилось.
Джерри покосился на бутылку игристого, лежавшую на пассажирском сиденье. Он ездил в город кое-что купить и по наитию заглянул в винный магазин. Бутылку он вез домой в качестве сюрприза для Барб, которая, как он надеялся, готовила в этот момент жаркое из баранины — как всегда по пятницам. Джерри включил радио. Песню он не узнал, но ему всегда нравились раздумчивые джазовые ритмы. Кивая головой в такт, он нажал на тормоз — впереди показался перекресток.
— Я знал, что в тот день, когда умерла Элли Дикон, вы с Люком солгали насчет алиби, — голос Джерри звучал так тихо, что Фальку приходилось напрягать слух. — Дело в другом. Мне кажется, об этом знал кто-то еще.
Джерри все еще был в двадцати метрах от перекрестка, когда знакомая фигура на велосипеде перерезала ему путь. Его сын, пригнув голову, яростно крутил педали. С этого расстояния волосы Люка, казалось, блестели в свете луны и были будто прилизанные. Существенное отличие от его обычного лохматого стиля, подумал Джерри. Нельзя сказать, чтобы ему шло.
Люк пронесся через перекресток, едва поглядев в стороны. Джерри досадливо прищелкнул языком. Надо бы поговорить с мальчишкой. Конечно, дороги обычно пусты, но это не значит, что они совершенно безопасны. Если Люк будет проделывать такие штучки, рано или поздно его собьют.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});