двое полноправных участников — Одиссей и Аякс, Феникса внесли в текст позже.
С тех пор унитарии предлагали множество опровержений этой гипотезы, множество попыток объяснить этот один факт (двойственное число послов) как-то иначе: что Феникса не считали за посла, а лишь за проводника, или что Феникс ждал послов у Ахилла и т. д., но все это надуманные объяснения, противоречащие ясным указаниям эпоса. Кроме того, объяснить-то надо не один факт, а всю совокупность фактов, а тут уж объяснение Берга единственно возможное.
Посмотрим, что останется, если Феникса убрать из текста. Речь Аякса вообще-то подхватывает диалог Одиссея с Ахиллом и совершенно игнорирует речь Феникса, будто ее и не было, так что выпадение Феникса ничего не изменит, текст даже станет более связным. Без речи Феникса речь Одиссея окажется самой большой — не напрасно ему особенно подмигивал Нестор.
Почему же речь Феникса, коль скоро его задумали вставить как руководителя делегации, внесена в середину беседы, между речами Одиссея и Аякса, а не поставлена вперед — как главная? Да потому, что речь Одиссея уже была построена как вступительная, а речь Аякса — как прощальная. Обоим Ахилл давал четкие ответы. Одному — что отплывает домой, другому (видимо, передумав) — что останется, но не вступит в бой, пока противник не пробьется к ахейским кораблям; а что в ответе новому послу, руководителю делегации Фениксу? А вот что: «Завтра вместе подумаем, отплывать восвояси нам или остаться», — отсрочка, смягчение ответа, данного Одиссею, колебание между двумя ответами.
Ничего не поделаешь, Феникс внесен поздно — уже в готовое «Посольство». Когда? Зачем? Что это за герой? И что его участие изменило в поэме?
Кое-кто из унитариев придумал спасительный компромисс: Феникс в «Илиаде», хоть и позже других послов, но введен тем же автором в порядке правки и дополнений. Не получается. В рассказе о Фениксе есть такие подробности, которые не вяжутся с остальной «Илиадой». Так, Феникс рассказывает, что он сын царя Аминтора, владетеля Эллады (тогда так называлась небольшая область на южной окраине Фессалии на севере Локриды). Оттуда он, рассорившись с отцом бежал на север, во Фтию, к Пелею, отцу Ахилла. Но в «Каталоге кораблей» (II песнь) сказано, что «холмная Фтия и славная жен красотою Эллада» принадлежат Пелею с Ахиллом. В той же IX песни Ахилл, отвечая Одиссею, тоже называет владениями Пелея Элладу и Фтию. А в речи Феникса Пелею и Ахиллу принадлежит только Фтия! Феникс напоминает Ахиллу, что он его воспитатель. А в других местах «Илиады» сказано, что воспитателем Ахилла был кентавр Хирон. Вот так.
Хоть Феникс с Нестором оба — старики и оба весьма словоохотливы, но вошли они в поэму не вместе. Правда, именно Нестор предложил Феникса в посольство и посоветовал сделать его руководителем, но это ни о чем не говорит: Нестор всегда предлагает то, что должно произойти, то есть то, что было и без его участия задумано исполнить. Так что он мог «присоединить» свою инициативу post factum. А могли и привязать Феникса к уже наличному в «Илиаде» Нестору. Но вот подмигивает-то Нестор особливо Одиссею, а уж это никак не вяжется с его инициативой насчет Феникса. Это пережиток. Значит, Нестор имел дело с посольством в составе двух послов — Одиссея и Аякса, а Феникс вошел в «Илиаду» позже их — и позже Нестора.
Откуда певец взял своего героя? В этой самой Элладе, расположенной на стыке Фессалии и Локриды и составлявшей то ли царство Амаринка, то ли часть царства Пелея и Ахилла, протекает небольшая речка, носившая название Феникс. Такая локализация гидронима, давшего имя герою, свидетельствовала бы, что наименование героя произошло тогда, когда Ахилл уже мыслился происходящим из Фессалии, а не с Эгины или из Фокиды. Но подобные названия (Феникс) есть и в других местах.
Феникс — фигура мифа, широко распространенного по греческому миру и везде связанного с местными топонимами или гидронимами. Это известный миф о похищении Зевсом юной Европы — миф, в котором Зевс принял облик быка и умыкнул на своей спине Европу (божественный бык с Европой на спине, плывущий по морю, — излюбленный сюжет живописцев). По одной версии мифа, брат Европы носил имя Феникс, по другой — отец. У Гомера и Гесиода — именно отец. Отсюда старческий возраст Феникса в мифе, а вместе с тем и в «Илиаде»: отец взрослой дочери — значит, старик. Гомеровский эпос упоминает этого первоначального Феникса в XIV песни «Илиады» (стих 321), с чем, разумеется, не считается тот, кто заново вводит Феникса в «Посольство» уже как нового, эпического Феникса.
Первоначальный Феникс отправлялся разыскивать похищенную дочь и по пути основывал города — так миф пытается объяснить широкое распространение местных названий «Феникс». Почему на самом деле многие поселки и речки носили такое название — другой вопрос. Слово «феникс» имело в греческом языке разные значения: «финик», «финиковое дерево» («смоковница»), «пурпур», «финикиец». Именно это последнее значение — исходное для всех остальных: все эти вещи — и краска, и финик — распространились из Финикии. И Европу Зевс похитил, по мифу, из Финикии, так что отец ее получил свое имя от названия страны. В местных же названиях отразилась деятельность финикийцев и контактировавших с ними греков: одни населенные пункты получили название по финикийцам или побывавшим с ними в контакте грекам, другие названы, вероятно, по смоковницам или по цвету каких-то местных достопримечательностей.
С финикийцами греки были знакомы с микенского времени, встречали их на Кипре и на восточном побережье Средиземного моря, тогда получили от них пурпурную краску и финики. А более близкое знакомство завязалось с X века, когда финикийцы стали часто приплывать к островам и берегам Эгейского моря, посещать собственно Грецию. Скорее всего именно с этого времени эпоним Финикии вошел в миф о Зевсе и Европе и был использован для объяснения широко распространившихся местных названий. Еще позже одно из этих названий дало повод включить Феникса в эпос о Троянской войне, в «Илиаду».
В поэме Феникс рассказывает в назидание Ахиллу притчу о Мелеагре. Обиженный, как Ахилл, Мелеагр тоже воздерживался от боев, не хотел защищать соотечественников. Его умоляли, обещали дарами вознаградить за возвращение в строй, но он был непреклонен Только когда враги ворвались в город и подожгли его (совсем как это будет с кораблями у ахейцев), только тогда жене удалось умолить героя вступиться. Дары еще не были вручены, а Мелеагр уже изгнал врагов.
Феникс внушает Ахиллу две идеи. Во-первых, что все умолимы — и боги, и герои.