– Стало быть, и от мага есть какой-то прок, – заметил Сорград, причем без особой резкости в тоне.
Узара тяжело дышал.
– Собирайте дрова, все, кто может!
– Они же сырые, – слабо запротестовал кто-то из темноты. – Они ни за что не будут гореть, не…
– Не важно.
Узара швырнул алый сгусток пламени с ладони в спутанные ветки облепленного илом куста. Куст запылал, словно маг разбил над ним бутылку лампового масла. Люди застыли в благоговейном страхе, а потом начали бросать в огонь расколотые ветки и обломки повозки.
– Он полезный человек в плохой день, твой маг, – весело обронил Грен.
Я напустилась на него.
– Сэдриновы потроха, где ты пропадал? Я думала, ты утонул!
– Невозможно, – подмигнул мне горец. – Шелтий сказали, что я рожден быть повешенным.
– Сюда, сюда! – Крики ликования и горя неслись от дальнего края леса.
Мы с Греном бросились туда, поскальзываясь на покрытой илом траве, спотыкаясь о безымянные обломки. Промокшие, чумазые люди пытались растащить обмотанную водорослями кучу грязной одежды, прибитую к покалеченному трупу чьей-то несчастной лошади. Первым освободили ребенка и передали его, окровавленного и плачущего, обезумевшей от горя матери. Затем добрые руки помогли встать еще двум кашляющим фигурам и повели их, спотыкавшихся на дрожащих ногах, в лагерь. Зенела была в самом низу кучи, бледная и неподвижная, как утонувший котенок.
– Несите ее к огню.
Оттолкнув меня, Сорград принялся выкапывать вялое тело девушки из вязкой почвы. Разочарованно чавкнув, земля отпустила свою добычу, изо рта и носа потерпевшей засочилась грязная вода. Мы отнесли толстушку к костру и бережно положили на землю. Я спросила себя, не пора ли нам разводить погребальный костер.
– Узара! – крикнул Фру, баюкая голову Зенелы в своих руках.
– Где вы ее нашли? – Маг встал на колени и приложил ухо ко рту девушки, слегка касаясь пальцами ее шеи, чтобы проверить пульс. Состроив гримасу, он быстро разорвал лиф Зенелы и положил ладонь ей на грудь, прямо над сердцем. – Опусти ее.
Запрокинув другой рукой голову девушки, маг закрыл глаза и сосредоточился. Ее кожа была совершенно белой в свете костра. Узара поднял руку, и грудь Зенелы медленно поднялась, следуя за движением мага. Ее синеватые губы раздвинулись, воздух слабо засветился, по приказу чародея протискиваясь в ее горло. Мы все затаили дыхание. Узара продолжал двигать ребра девушки, напоминая ее телу, как дышать. Теплое свечение окутало ее всю, вытесняя холод из костей.
– Потрите ей руки и ноги. – Маг резко кивнул нам с Сорградом.
Я плюхнулась на колени, но мокрые пальцы Зенелы оставались холодными и безжизненными между моими ладонями. Сорград, совершенно бесстрастный, растирал ей ступни. Узара внезапно поднял голову и уставился на него, но затем вновь сосредоточился на своей задаче.
Казалось, прошла целая вечность, но вдруг девушка закашлялась и открыла глаза.
– Посади ее и укутай потеплее, – велел Узара менестрелю.
Зенела снова закашлялась, и тут ее вырвало. Зловонная вода окатила обоих мужчин, а толстушку все терзала изнурительная рвота. Я торопливо попятилась.
– С ней все будет хорошо? – Я подергала мага за локоть.
– Возможно. – Узара выглядел мрачным. – Ее легкие могут снова наполниться водой, такое бывает… – Он покачал головой. – Будем надеяться, у нее сильный организм.
– Как насчет замка Пастамар? Солуране умеют лечить этими эфирными заклинаниями. – Я не испытывала к Зенеле особой любви, но не хотела вызвать немилость Дрианон, ничем не помогая девушке.
– Мы никого не доставим в Пастамар, если не переберемся через эту треклятую реку, – нахмурился Узара.
Я оглянулась на поток. От крепких опор, когда-то несущих на себе последнее честолюбие Тормалинской империи, остались только рваные обрубки. Хижина хранителя превратилась в груду каменных глыб, сам он, безусловно, погиб, а маленькую усыпальницу Тримона полностью смыло.
– Вода поднимется снова? – Дрожь в моем голосе требовала утешающих объятий.
– Она вообще не должна была подняться! – Узара сердито уставился вверх по течению. – Я просто не понимаю этого. Я промерил глубину реки, учел скорость таяния снегов и то, что земля так насыщена влагой… – Он умолк, отрешенно глядя на воду. – Здесь, на материке, все иначе… вам бы больше пригодился маг воды.
– Ты единственный маг, который у нас есть, – заявила я немного решительнее, чем намеревалась.
– Да. Полагаю, да. – Узкие плечи Узары слегка поникли. – Мне следовало создать более надежную защиту…
– Я не это имела в виду, – возразила я.
– Кто умер и избрал тебя королем? – фыркнул Грен в тот же самый миг, набрасывая мне на плечи мою любимую накидку, порванную, грязную, но согретую теплом костра.
– Те, кто обладает магическим даром, обязаны использовать его ради общего блага, – с легкой обидой в голосе объяснил Узара.
– Вот ты и не дал нам с Сорградом утонуть, как мышам в водостоке, – отрезала я. Упаси меня Дрианон, эти чародеи принимают себя всерьез.
– Пошли выпьем чего-нибудь теплого, – призвал нас обоих Грен.
Узара покачал головой.
– Мне нужно посмотреть, как вода повлияла на брод. – Он закрутил в ладонях шар охрового света и стал вглядываться в воду. – Этого просто не должно было случиться. – Он быстро зашагал прочь, что-то бормоча себе под нос.
Неуверенность мага меня глубоко встревожила, и я нашла удобную мишень для своей досады в Грене.
– Где ты был?
Он дружески обнял меня за плечи.
– Видишь тот каменный уступ? Вон там и был, карабкался, как крыса по амбарной стене, так-то вот!
Я посмотрела на трех удрученных грабителей, пытающихся распутать промокшую сбрую. Пара грязных, вспотевших пони была стреножена рядом с ними.
– Потоп начисто смыл весь их багаж, – с притворной невинностью пояснил Грен.
Я сузила глаза.
– Куда?
– В удобную расщелину, вон там, – признался он.
– Ты успел заглянуть внутрь?
Грен весело улыбнулся.
– Давай просто скажем, что если они – честные люди, то я – избранный Кола.
– Стало быть, эта ночь – не полная неудача, – слабо пошутила я.
– Тебе нужен горячий настой, – критически заметил Грен.
– Конечно, – согласилась я, – и белый хлеб к моему жаркому на ужин, и вели горничной не будить меня утром слишком рано. – Я никогда не могла долго злиться на него.
Я позволила Грену отвести меня к костру, где две женщины увещевали торговцев поделиться уцелевшими припасами. Никто не уберег можжевелового спирта, и мне пришлось довольствоваться чашкой только что вскипяченной воды, горькой от трав. Было бы неплохо добавить туда ложку меда, но стоит ли в такое время жаловаться по пустякам?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});