четырёх фундаментальных взаимодействий в физике (вместе с электромагнитным, слабым и гравитационным). Отвечает за притяжение нуклонов (протонов и нейтронов) в ядрах атомов.
Исидор Раби (1898–1988) – выдающийся американский физик, получивший в 1944 году Нобелевскую премию за работы в области ядерно-магнитного резонанса.
Сесил Пауэлл (1903–1969) – выдающийся британский учёный, который открыл пион в космических лучах в 1947 году. Получил за это Нобелевскую премию (1950).
Джон Линдсей (1925–2002) – видный американский физик, открывший невероятно быстрые элементарные частицы космических лучей.
Лев Петрович Питаевский (р. 1933) – известный советский физик, соавтор теории сверхтекучести Гинзбурга-Питаевского. Академик (1990).
Сергей Иванович Сыроватский (1925–1979) – советский физик и астрофизик. Написал вместе с В. Л. Гинзбургом книгу «Происхождение космических лучей» (1963).
Дмитрий Данилович Красильников (1920–1985) – видный специалист по космическим лучам, основатель Якутской установки ШАЛ. Доктор физико-математических наук, лауреат Ленинской премии СССР.
Якутская комплексная установка ШАЛ им. Д. Д. Красильникова – обсерватория по комплексному наблюдению широких атмосферных ливней (ШАЛ), производящая измерения с 1970 года. Детекторы расположены в круге диаметром в 4 км.
История о победителях электрических драконов Венеры
Лето 1963 года. Жарко. Двое мальчиков отправились купаться на речку Бирюсу. Поплавали, поплескались, потом стали нырять, соревнуясь, кто глубже. Вдруг один из них вынырнул с круглыми глазами, отфыркался и закричал:
– Там что-то космическое! Инопланетное! Лежит!
– Ладно тебе заливать! – с ревностью сказал другой. – Откуда на дне нашей речки взяться чему-то космическому?
– С неба, балда! – ответил первый мальчик и снова нырнул.
Тут и второй не выдержал и плюхнулся следом. Совместными усилиями они подтащили к берегу удивительный серебристый шар метрового размера. Он был нетяжёлым в воде, но ближе к берегу ворочать его стало трудно.
Этот шар был настолько чужд этой речке с тихими деревушками, рощами зелёных деревьев и лугами, по которым бродили редкие коровы, звякая колокольцами, что второй мальчишка признал:
– Точно – с неба!
Шар был помятым и обгорелым, видно досталось ему, пока летел в своих космических далях. Мальчишки побежали домой, рассказали родителям. Те сразу стали звонить в милицию. Вскоре за шаром прилетел вертолёт. Столько важных людей засуетилось возле этого шара, что стало понятно – действительно очень важный шар.
Мальчишки осмелели и спросили у прилетевшего на вертолете худого дядьки с добрым лицом:
– Дяденька, что за шар-то? Неужто из космоса прилетел? И что там внутри?
Дяденька вздохнул и сказал:
– Так и быть, расскажу, вы это заслужили.
Он взял отвёртку, раскрутил болты и раскрыл сферу. В ней лежала красивая медаль.
– Эта медаль предназначалась для планеты Венера. Два года назад мы запустили космический корабль на эту планету. Это был первая ракета к Венере – далёкой и загадочной планете… Этот шар должен был приземлиться… вернее, привенериться в океан, который, как мы полагаем, покрывает поверхность Венеры, – и плавать там вместе с этой медалью, нашим приветом космической соседке. Но отказала одна деталь, поэтому ракета вышла в космос, но не полетела дальше, к Венере, а упала к вам, в речку Бирюсу.
– Значит, не удалось долететь до Венеры? – расстроенным голосом спросил мальчик, нашедший сферу.
– Пока – да, но обязательно удастся, – улыбнулся худой дяденька. – Вот вы подрастёте – и тоже поможете. У вас уже есть опыт работы с космической техникой! – пошутил он.
– Поможем, конечно! – сказал второй мальчик и шмыгнул носом.
– А может, эту неправильную деталь надо заменить другой? – подал практический совет первый мальчик.
– Мы так и сделали, – сказал дяденька. – Мы проанализировали полёт этой ракеты и решили, что деталь отказала из-за того, что попала в вакуум, непривычную для неё среду. Поэтому для следующего запуска, который был запланирован всего через 8 дней, 12 февраля 1961 года, мы поместили эту деталь в герметичный контейнер. И ракета успешно взлетела и взяла курс на Венеру!
– Ура! – закричали мальчишки. – Победа!
– Не совсем, – вздохнул дяденька. – В космосе каждый шаг даётся с трудом. Мы следили за полётом второй ракеты в течение недели. Она преодолела два миллиона километров, а потом не вышла на связь. Мы потеряли контакт с ней, но она самостоятельно добралась до Венеры и пролетела на небольшом расстоянии от неё. Так что во многих смыслах этот полёт был успешным.
– А зачем лететь на Венеру? – спросил второй мальчишка.
– Потому что мы – люди. Венера прячется за вечными облаками, и мы хотим знать – плещется ли на её поверхности океан, или растут густые джунгли, или простирается горячая пустыня? И мы непременно узнаем, потому что мы строим новые, более совершенные ракеты, которые непременно проникнут под облачный покров Венеры и узнают все её тайны.
Мальчики переглянулись. Видно было, что им ужасно хочется принять участие в исследовании загадочной планеты Венеры.
Три года спустя, 1 марта 1966 года, по радио передали, что новая советская ракета достигла поверхности планеты Венеры.
– Ну вот, мы опоздали! – с досадой сказал второй, уже повзрослевший мальчишка.
– Ничего не опоздали, – сказал первый. – Видишь, ничего эта ракета не передала с Венеры. Так что до сих пор никто не знает – что там, океан или джунгли.
Мальчик был прав: когда в 1966 году первый земной аппарат достиг поверхности другой планеты, ещё ничего не было известно про то, как выглядит Венера. Только в июне 1967 года к этой загадочной планете была запущена станция, которая должна была совершить мягкую посадку на поверхность – и сообщить на Землю, что она там узнала и измерила.
Какое давление атмосферы на поверхности Венеры? Какая температура? – учёные не знали ответов на эти вопросы и могли только строить предположения.
Теоретики полагали, что на поверхности Венеры давление атмосферы может быть в 10 раз больше, чем у земной атмосферы. Конструкторы услышали эти цифры, почесали в затылках, и на всякий случай сделали аппарат таким прочным, чтобы он мог выдержать давление в 20 атмосфер.
И вот межпланетная станция «Венера-4» 18 октября 1967 года достигла Венеры и вошла в её атмосферу. Перегрузки при торможении аппарата достигли 300 земных тяжестей, но аппаратура работала исправно, сообщая данные о температуре и давлении.
– 300 g? – поразился Андрей. – Да такая перегрузка слона расплющит!
– Не будем издеваться над бедным слоном, – нахмурила брови Дзинтара. – Действительно, редкий аппарат, созданный землянами, может остаться исправным при таких перегрузках, но венерианская станция была сделана очень прочно. Она передавала данные о давлении до высоты 28 километров, где её корпус, рассчитанный на давление в 20 атмосфер, всё-таки был раздавлен атмосферой Венеры, как жестянка из-под газировки.
– Мы ошиблись в расчётах! – сказал