– Чушь это, Лера, – твердо прервала ее Рина. – Поверьте мне. Все зависит от вашего отношения к этой цифре. Я, например, очень люблю тринадцатое число. У меня дочь родилась тринадцатого, правда, не в ноябре, а весной, но ведь это не важно. И этот день был очень счастливым. Да и потом чертова дюжина ни разу меня не обижала. Так что не наговаривайте на пятницу понапрасну. Сходите посмотрите, как там Светлана Андреевна. Может, она тоже придет пить чай?
Звякнул колокольчик у двери: Ната принесла коробку маленьких пирожных, свежих и вкусных. Охая, пришла Светлана, но и ей полегчало после чая со сладостями. А потом привезли шарики – заказов у декораторов не было, поэтому получилось так быстро. И не успели желтые цветочки распуститься на стеклянном фасаде, как один за другим потянулись покупатели. Они входили в помещение, вдыхали запах цитрусов и неуверенно улыбались желтеньким лимончикам, висевшим на деревьях.
Потом не могли оторваться от небольших (и не очень даже дорогих), но ярких букетов: одна, две или три герберы и вокруг что-то мелкоцветковое, но много зелени, а потому ярко и свежо. И люди уходили, унося с собой цветы и улыбаясь им и окружающим.
В конце дня Рина позвонила на склад и увеличила заказ на герберы и подсолнухи. Потом села в машину и поехала в остальные магазины, чтобы объяснить продавцам, что нужно сделать, и помочь с формированием «солнечных» букетов.
До дома она добралась еле живая и очень поздно. Должно быть, низкое давление и туман усугубили все самые дурные черты, присущие московским водителям, но на дорогах творилось что-то немыслимое. Авария на аварии, люди сигналили, ругались, и даже уравновешенная от природы Рина начинала раздражаться и хмуриться.
Дома она заварила зеленого чая и пошла в ванную. Душистая пена и горячая вода подействовали благотворно. Она лежала, прикрыв глаза и медитировала. В голове царила приятная пустота.
Потом она вспомнила жемчуг и пожалела, что не взяла его с собой. Впрочем, это глупо – ложиться в ванну в колье из жемчуга и бриллиантов. И вообще, надо бы сейф в квартире сделать или банковскую ячейку арендовать, а то боязно оставлять драгоценности вот так, за железной, но все же не оборудованной сигнализацией дверью.
Потом она вспомнила, что свекор работает в банке, и решила позвонить – пусть он что-нибудь посоветует.
Сказано – сделано. «Восстав» из душистой ванны и обернув голову полотенцем, а тело – мягким банным халатом, Рина взялась за телефон. Свекор заверил ее, что банк принимает на хранение ценные вещи. Кроме того, можно сперва драгоценности оценить и застраховать – тогда плата за ячейку будет чуть выше, но зато в случае кражи – о нет, их ни разу не грабили, ты что, это просто как дополнительная предосторожность! – Рина получит всю сумму.
На следующий день в обеденный перерыв она встретилась с отцом Романа. Раньше у нее всегда болезненно сжималось сердце – Роман был просто копией отца: те же светлые волосы, голубые глаза, правильные черты лица и даже манеры и голос… Но все это в прошлом, она уже не мучается воспоминаниями и сожалениями.
Заранее вызванный ювелир провел оценку и назвал сумму, которая Рине (она сама не поленилась предварительно прикинуть стоимость имущества) показалась вполне разумной.
Пока готовили документы, ювелир, осторожно отпивая кофе из фарфоровой чашечки, сказал:
– Позвольте отступить от служебных обязанностей и высказать восхищение вашим безупречным вкусом.
Рина с благодарной улыбкой склонила голову.
– Да-да, – поправив очки, продолжал Эммануил Иосифович. – Такая достойная коллекция: камни чистые и крупные. Ничего сиюминутного. Золото качественное. Женщины обычно легко покупаются на мишуру, но вы – просто чудо. А уж жемчужное колье – выше всяких похвал. Тиффани всегда будет в цене, я вас уверяю.
Свекор молчал. Рине стало немного неловко. Наверное, он догадывается, что это подарки мужчин. Вообще родители мужа всегда относились к ней очень хорошо, и она понимала, что Роман своим бегством причинил им горя больше, чем ей. После того как стало окончательно ясно, что сын не вернется, его родители чувствовали себя перед ней виноватыми и старались помогать как могли. Рина была им искренне благодарна. И она никогда не ограничивала стариков в общении с Машкой, наоборот, внушала девочке, что она должна думать о них и заботиться. Сама Рина звонила перед каждым праздником, а то и просто так. Впрочем, называть родителей мужа стариками было преждевременно. Свекровь тщательно следила за собой, регулярно ходила к косметологу и вот уже лет десять занималась йогой. Свекор работал в банке на хорошей должности начальника отдела и выглядел вполне импозантным и крепким.
Когда они вышли из хранилища, он пригласил Рину пообедать, и она согласилась. Сделав заказ в ресторане, они некоторое время поговорили о Машке и о том, что надо бы ее навестить перед Рождеством. А потом он вдруг спросил:
– Рина, это не мое дело, но… Ты красивая, умная… и все одна. Мы с матерью хотели бы, чтобы ты устроила свою жизнь.
– В смысле вышла замуж?
– Да, конечно.
Рина тогда отшутилась, но свекор смотрел серьезно и даже намекнул, что их зам генерального недавно развелся. И вот скоро у них будет корпоратив, и он мог бы взять с собой Рину. Просто хорошо провести время как минимум, а как максимум – там уж как получится.
И вот Рина задумалась. Она занималась своими делами: так и этак крутила на мониторе план очередного бизнес-центра, прикидывая, где сделать комнату отдыха, или, как теперь модно говорить, «комнату психологической разгрузки», но все думала о словах свекра и о том, чего он не договорил. Ох уж эти вечные фразы, которые слышат все женщины старше тридцати: годы идут, а ты не молодеешь. Останешься одна.
Она представила, что выходит замуж за Вадима, и поморщилась: нет-нет. Тогда за Кирилла? Он замечателен тем, что у него нет закидонов. Нормальный мужик. Не слишком богат. Рина собрала всю силу своего воображения и попыталась представить себе их семейную жизнь, но тут же одумалась. Между прочим, Кирилл ее замуж не звал.
Надо представить, за какого человека она хотела бы выйти замуж. Рина думала, мучилась, прикидывая так и этак, но так и не смогла составить внятный портрет желаемого кандидата.
Вернувшись вечером домой, она села за компьютер и сразу увидела новые письма. Так, это от Маньки. Просмотрев письмо, Рина нахмурилась. Похоже, надо ехать в Германию и попытаться вправить дочке мозги. Все больше Машка зацикливается на желании забеременеть, а результата пока нет. Рина опять повторила то же, что писала раньше: надо сходить к врачу и провериться. Потом проверить мужа. А потом либо лечиться, если найдут от чего, либо перестать психовать по этому поводу, потому что в восемнадцать лет это просто глупо.