– Нет, он тебя будет ревновать везде! И не только ревновать, но и морду бить. Представь, как ты появишься на работе с хохломской росписью во всю физию!
– А ты смелая стала, к чему бы? – снова недобро фыркнул Леонид Владимирович, и в глазах его заблестели злобные огоньки.
– О! Пап! Привет! – вдруг раздался знакомый голос, и в дверях появился Александр. – А ты чего? Меня искал? Вовремя ты! У нас тут сегодня свадьба! Знакомься – это моя жена.
Леонид Владимирович никак не ожидал такого поворота. И не поверил.
– Жена? Да какая ж она жена? Она ж...
– Законная! – чуть не показала язык Маринка. С приходом Александра от сердца отлегло. И вообще – стало радостно на душе: пришел все-таки!!! Не ушел! Значит... да ничего это не значит, просто пришел, и все!
– Тогда уж и маме звони, – пытался сохранить улыбку на растерянном лице Ирбис-старший. – Будем с ней вместе... радоваться. Да уж, сынок... выбрал...
Пока Александр звонил матери, Маринка подошла к свекру и тихо проговорила:
– Веди себя хорошо, а то я тебе устрою такую жизнь – пожалеешь, что родился. Ты уже понял, что я могу все?
– З-з-з-мея... – прошипел тот и стал откупоривать бутылку с водкой.
– А! У меня водка, оказывается, есть! – обрадовалась Маринка.
– Это я ее, оказывается, только что купил. А у тебя не было, – пояснил Александр. – Пап, ну чего – маму дождемся или по стопочке дернем? В честь такого события?
Отец дернул в одиночку. И только после этого опустился на стул и будто сдулся.
Анна Аркадьевна не заставила себя долго ждать. Она будто знала и подготовилась, приехала уже через двадцать минут – со вкусом одетая, хорошо уложенная и накрашенная.
– Не может быть, Сашенька! Ты женился? – кинулась она к сыну. И, стараясь не расплакаться, обратилась к Маринке: – А чего ж вы так... быстро как-то? Потихоньку? Я так мечтала о шумной свадьбе!
– А им, молодым, всегда некогда, – ворчал Леонид Владимирович. – Им эти ваши свадьбы... вы хоть расписались? Или по-кошачьи... пардон, по-граждански жить станете? Сейчас ведь все так – сбежались, разбежались. Но называются громко – супруги!
– Пап, мы не по-кошачьи. У нас и штампы в паспортах, – успокоил Александр и показал отцу паспорт. – Ну, дорогие мои, принимайте мою жену...
И он наконец-то посмотрел на Маринку. Та понимала, что все это игра, но чувствовала себя настоящей новобрачной.
– Ой, горько, – шутливо замахала руками Анна Аркадьевна. – Не могу пить – горько-то как! Горько!!
Леонид Владимирович с испугом взглянул на Маринку: неужели будет сейчас и правда горько? Маринка посмотрела на Александра – чего делать-то? А тот уверенно поднялся, поднял жену из-за стола и пожал плечами – горько так горько. А куда деться?
...Ее никто и никогда так не целовал... Со своими пожилыми мужьями она старалась свести эту процедуру к минимуму. Что за удовольствие, когда в тебя тычутся мокрые, жидкие губы? Ирбиса-старшего она тоже с трудом терпела. Она и не знала, что это так... так... Сначала горячая волна окутала голову, потом опустилась вниз, и ноги стали ватными. А откуда-то доносился веселый женский щебет:
– Леня, ну чего ты поник, давай считать: раз! Два! Три!...
– Да чего там считать! – чуть не кричал Леня. – И ты тоже – нашла чему радоваться! Этого дурака охомутали, а мы еще и в ладошки хлопать будем!
Маринка оторвалась от мужа и растерянно села, боясь поднять глаза.
– Мариночка, вы не слушайте Леонида Владимировича! – горячо принялась успокаивать ее свекровь. – Он добрый! И очень любит Сашу. И кажется, даже немножко его ревнует! Ведь вы посмотрите, какой хитрец – подарил Саше эту квартиру! А ведь хотел купить Машеньке. Да и я не знала, что заботливый отец...
Она еще что-то говорила, а Маринка только удивлялась – это ж какой надо быть мудрой! Ей еще никто не успел ничего соврать, а она уже сама все придумала! Как бы научиться так...
– Вот она ребенка ему повесит, – злобно ворчал свекор. – А потом... Я посмотрю, как вы сопли на кулак мотать станете!
– А она уже и повесила! – радостно сообщил Александр. – Я усыновляю Маринину дочку!
– У Марины... – враз осипшим голосом прошипел Ирбис-старший. – У нее еще и дочка есть?
– Да, – ласково улыбалась ему Маринка. – Ей семь месяцев! А вы будете дедушкой! Правда хорошо?
– Лучше некуда... – прокашлял тот и махнул еще стопку.
– Наверное, так и лучше... – подумав, проговорила Анна Аркадьевна. – Без детей – какая семья? А так – уже и ребеночек. А как звать нашу внучку?
– Ангелина, – улыбнулся Александр. Он решил сразу расставить все точки над «i», и теперь у него словно гора с плеч упала – мать Марину приняла.
Но отец никак не мог успокоиться. И Александр даже понимал почему.
– А кто же папаша нашей внучки? – ехидно поинтересовался дедушка.
– Он... мы с ним не живем... – пожала плечами Маринка. Ей об этом было говорить просто. Пусть этот индюк думает что хочет, главное – Александр знает, кто отец и мать Ангелинки. А остальные... Да и какая ей разница! Пусть и Александр не знал бы! Ей и вообще теперь все равно! Главное – у нее будет дочь! Да! И все же как здорово, что у ее дочери будет и отец, и любящая бабушка... А дед этот как хочет!
И все же напряжение за столом не спадало. Почувствовав это, Анна Аркадьевна поднялась:
– Леня, пора молодых оставить одних. Поедем домой.
– Собирайся, – поднялся тот. И снова вылил в себя стопку водки. Но хмель его не брал. Он так и вышел – озлобленный, дерганый и рычащий.
– Сейчас на Анну Аркадьевну будет ворчать... – виновато проговорила Маринка, когда за ними закрылась дверь.
– Не будет. Мама сейчас ему успокоительное вколет... он до ужаса уколов боится, – фыркнул Александр. И тоже поднялся. – Сама уберешь? Или помочь?
– Да чего здесь убирать? Ты сиди, телевизор смотри, я сейчас это все быстренько...
– Да нет, пойду я, чего мне телевизоры разглядывать...
Маринка оторопела – то есть как это «пойду»? А как же... они же теперь муж и жена! Ну пусть только по паспорту, но...
– Вот ты уйдешь, а твой папаша опять ко мне придет, – пробурчала она.
– Не придет, он же знает теперь, что у тебя дочь – а ему зачем опять пеленки, распашонки? – не испугался Александр и помахал рукой. – Пока.
И ушел.
Такого плевка Маринка еще не получала. Она же Александра почти открытым текстом попросила, чтобы он остался, а он!!! А он не остался! И куда ему приспичило?! Завтра не на работу! Сегодня... вон у нее еще сколько еды осталось! И посуда еще грязная! Вот дура! Надо было сказать, чтобы помог вымыть – может быть, и задержался бы... Хотя – на фиг он нужен! Надо же – принц какой! А она, можно подумать...
Слезы уже не просто душили, они застилали глаза и скатывались к носу.