В моей жизни произошли изменения.
Я съехалась с Максом, хожу вместе с Ритой на стретчинг. Аня стала моей постоянной компанией для выставок современного искусства и музеев, что заставило Макса спокойно вздохнуть. До этого ему приходилось разглядывать со мной сомнительные, с его точки зрения, картины.
Я сознательно сократила общение с отцом. Мы созваниваемся примерно раз в месяц, и это нас устраивает. Иногда заменяем телефонный разговор на беглую встречу. Перестав ждать его одобрения, я стала свободной, а он, почувствовав это, перестал наседать на меня и распоряжаться моей жизнью. Теплее наши отношения не стали, но я перестала чувствовать себя несчастной.
Тяжелее всего я переживала утрату Вики. Я долго надеялась, что она выйдет на связь, переосмыслив произошедшее, но этого так и не случилось. У нас больше не было точек соприкосновения: школьные годы прошли, я отчислилась, и наша дружба самоликвидировалась. Когда-нибудь я сохраню в памяти все самое лучшее, связывающее нас, но пока у меня еще болит.
В городе стоит аномальная жара. Асфальт плавится. Чтобы избежать пробок, я добираюсь на метро.
Я направляюсь в цветочный магазин Нины. Да-да, именно туда. Не потому, что я жажду её увидеть.
По близости есть все: кафе, рестораны, бутики, химчистка, книжный. Но, к сожалению, нет ни одного приличного магазина цветов, кроме ее.
Я уже опаздываю на День рождения Надежды Викторовны. Мы договорились, что Макс привезет наш подарок, а я куплю по дороге цветы.
Свое семидесятипятилетие она празднует в новом ресторане в центре. Вернее, это было желание родителей Макса, а Надежда Викторовна упиралась, как могла. Но столик был забронирован, и ей пришлось согласиться.
Захожу в магазин. Внутри работает кондиционер.
На мне легкое платье без бретелей. Плечи и ноги тут же покрываются мурашками.
Я сразу же жалею, что пришла.
Балда, нужно было заказать доставку цветов в ресторан, и все дела.
Нины нет на месте. У кассы стоят Гриша с Ксюшей, и что-то активно обсуждают с продавцом.
Они оба поворачивается на стук каблуков. Светленькая девочка с бейджем тут же дежурно мне улыбается.
Ксюша хорошо выглядит в белом комбинезоне, подчеркивающим уже заметный живот. Пучок и отсутствие макияжа делают её похожей на старшеклассницу. На ногах удобные бежевые сандалии, вместо привычных шпилек, и идеальный педикюр.
У Гриши снова отрасли волосы. На нем широкие джинсовые шорты и черная майка с принтом известного анимационного сериала.
Он тепло мне улыбается, как будто мы старые друзья. Я здороваюсь. Ксюша продолжает нарочито громко разговаривать с продавцом.
Пока я брожу по магазину, понимаю, что они выбирают цветы для предстоящей свадьбы. Прислушиваюсь к себе и ничего не чувствую, кроме смазанной неловкости.
Мне безразлично, что они думают обо мне. Оказывается, если тебя по-настоящему любят – ты становишься спокоен и нерушим. Даже, если жизнь даст под дых, тебе есть куда вернуться вечером.
Решаю долго не копаться и беру кремовые розы. Красиво и благородно. Пока продавец упаковывает цветы, чувствую на себе взгляд.
Отдаю приличную сумму за букет и спешу в ресторан.
Смотрю на экран телефона. Идти минут десять: успею. Букет оттягивает руки. Смотрюсь в витрину, чтобы убедиться, что волосы лежат хорошо.
У входа в ресторан в лиловом платье и смешном ободке с вуалью курит Доротея Аркадьевна. Проходящие мимо девчонки косятся на нее.
— Ваше величество, — чинно киваю ей, — здравствуйте.
— Не умничай! Сама платье небось у куртизанки отобрала. — тушит недокуренную сигарету о железный каркас мусорки и улыбается. — Иди обниму.
Ныряю в, ставший чужим, запах крепкого табака и прижимаю ее одной рукой к себе. Мы обе знали, что приглашены. Не знаю, как она, но я очень сильно ждала эту встречу.
— Как дела, Доротея Аркадьевна? Нашли помощницу. — рассматриваю ее макияж.
— Работает у меня одна. Постарше тебя будет, но такая же дурочка. С парнем своим на днях поругалась и чуть квартиру мне слезами не затопила. — в голосе Доры проскальзывают нотки нежности, и я радостно улыбаюсь. Поправляю сумочку на плече и спрашиваю:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Идем? Не знаете, уже все на месте?
— Все, только Рената задерживается в пробке. Коля это чудовище с собой притащил, поэтому нас посадили на веранду.
Нас приветствует официант в белой рубашке и провожает к столику.
Мы празднуем небольшим составом: Надежда Викторовна, Дора, Анна Петровна, Макс, его родители и я.
Не хватает только мамы Макса, застрявшей в пробке. Именинница восседает во главе стола в зелёной блузке с большим бантом.
Здороваюсь со всеми. Вручаю Надежде Викторовне букет. Жульен радостно облизывает мне руки и пальцы на ногах. Смеюсь и слегка треплю его по загривку.
Занимаю место рядом с Максом. Он тут же обнимает меня за плечи.
— Я тебе уже кофе со льдом заказал. Сейчас принесут. — он гладит мое бедро под столом.
Я накрываю его руку своей. Жмурюсь на солнце и чувствую себя бесконечно счастливой. Вокруг царит праздничная суета. Официант приносит вазу. Стучат приборы, смеются люди. Надежда Викторонва снова вспоминает мужа с его мотоциклом. Я уже знаю, что это ее любимая тема на всех семейных застольях.
Я нашла свой путь. Знаю, что он будет полон сомнений и ошибок, но мне больше не страшно. Перевожу взгляд на Макса, и он словно почувствовав это, смотрит на меня.
Пусть наши чувства никогда не проходят.
«Я тебя люблю», – произносит одними губами. Шум города и музыка заглушают его слова, но я и так все понимаю и сжимаю его ладонь под столом.