И он поднял в воздух воображаемый бокал, показывая, как они повеселятся, но бокал оказался огромной кружкой с кофе, которое выплеснулось на пол и растеклось укоризненной лужей.
— Тебе бы проспаться, Март, — кривя губы, произнес Тротт. — А то такое ощущение, что ты не только пил и баб обжимал, но и курил что-то. Даже для нормального неадекватного состояния ты какой-то чересчур веселый.
— Да, — туманно ответил Мартин, ничуть не обидевшись, — просто настроение отличное. Хорошо, что ты не дуешься, Малыш. Я иногда болтаю то, что не нужно.
— На детей я тоже не сержусь, — Макс-таки улыбнулся краешком губ, — и по той же причине.
— Мир, братан, — барон снова отсалютовал кружкой кофе, затем со вздохом глянул на расползшуюся лужу, и она под его взглядом скаталась с краев в одну переливающуюся живую каплю, поднялась в воздух и плюхнулась в раковину. Макс, не меняя выражения лица, двинул рукой, и кран в раковине открылся, заплескалась вода, вымывая запачканные фарфоровые стенки.
Александр не выдержал и захохотал, и после паузы друзья присоединились к нему. Так их и застала выпорхнувшая из Зеркала Вики, некоторое время недоуменно наблюдающая за веселящейся компанией.
— Меня не позвали, — надула она губы, но тут же подошла к Александру, обняла его, как заботливая бабушка, тепло поцеловала в щеку. — Как ты, Санечка?
— Терпимо, — ответил тот, поглаживая ее по спине. Но Виктория вывернулась, подошла к Максу, который сухо прикоснулся к ее щеке губами.
— А где поцелуй твоему герою? — Мартин демонстративно подоткнул полотенце на бедрах, обнажившись почти до неприличия, и широко развел руки, улыбнулся во всю пасточку. — Давай, Кусака, не обделяй меня лаской.
Профессор Лыськова бросила на него холодный взгляд.
— Надеюсь, вы раздели его, чтобы выпороть наконец? — едко сказала она. — Я бы поучаствовала, давно мечтаю.
— Извращенка, — мечтательно протянул барон. — Но для тебя я готов на все, иди ко мне.
Виктория уселась в кресло, игнорируя его, забросила ногу на ногу.
— И на самом деле, оделся бы ты, Март, — проговорил Тротт равнодушно, — мы все оценили размах твоего естества и обзавидовались по уши. Шагай давай, прикройся.
Барон неожиданно молча встал и ушел в ванную.
— Макс, — Вики повернулась к инляндцу, — у меня к тебе разговор. Ко мне подходила одна девочка, Алина Богуславская…
— Ни слова больше, Вики, — раздраженно процедил лорд Максимилиан, — а то мне уже кажется, что она меня окружила. Скоро уже мои крысы начнут уговаривать пустить ее на лекции. Если хоть еще один человек при мне упомянет ее фамилию, я найду ее и превращу в жабу.
— Какая упорная девочка, — насмешливо проговорил ректор, глядя на ничего не понимающую Викторию. — Если она и Темная, то очень любознательная.
— Да какое там Темная, — отмахнулась Вики, — я еще на второй день ее просканировала. А сегодня ауру посмотрела. Мельтешение какое-то слабенькое, структуры не уловить. Никакого черного столба. Удивляюсь, как у нее вообще дар проявляется.
— Она может быть еще не пробудившейся, или умело маскироваться, — упрямо сказал Тротт. — Мы знаем, как это бывает. Я просматриваю студентов, ничего подозрительного. Она одна с непонятной аурой.
— Я в общежитии тоже смотрела, — кивнула Виктория, — ни-че-го. Либо демон настолько силен, что его не уловить, либо нет его. Что скажешь, Александр?
— Меня ночью пробовали пробить, — сказал он ровно, но друзья застыли, напряглись. — Хорошо так пытались, еле удержался, чтоб не приложить в ответ.
— И почему ты молчал? — одетый и протрезвевший Мартин, совсем не развязный, а очень собранный в этот момент, прошел к своему креслу. — Определил направление?
— В том-то и дело, что нет, — поморщился Свидерский. — Университет, здания вокруг, даже парк — возможно. Но рыбка определенно заглотила наживку. Теперь надо ждать. И надеяться, что он будет занят мной и не обратит внимания на молодняк.
— Мне это совсем не нравится, — нахмурился фон Съедентент. — Ты слишком рискуешь, Алекс. Если кто-то из темных получит твою силу, то нам не избежать массового прорыва. Давай мы по очереди будем ночевать у тебя и страховать?
Александр покачал головой.
— Нет, не надо пока. Почует, упустим. Пусть будет уверен, что я один и ничего не подозреваю. Для того, чтобы присосаться качественно, ему нужно будет подойти ближе. Я всегда успею послать зов и вызвать вас.
— Я поставлю тебе сигналки, Алекс, — настаивал блакориец. — Они почти не отсвечивают, но хоть будешь готов к удару заранее и не надо будет тратить силы на установку собственных. И почему ты все еще не поговорил с Алмазычем? Десять раз ведь тебе напоминал. Он еще две недели назад просил зайти к нему.
— Да когда? Сначала коронации эти, потом щиты-защиты, потом Алмазыч был занят обучением Их Величества, а в свободное время мотался в Лесовину, вынимать душу из практикантов. Я его в университете и не видел толком. А сейчас и вовсе пропал, непонятно почему. Он говорил, что королеву учить надо будет долго, ибо она особо неподдающаяся.
— Просто королева с семьей уехала на море, обучение, видимо, откладывается, — сообщил Съедентет, и мужчины настороженно покосились на него, явно складывая в уме два и два.
— Не на Маль-Серену? — уточнил дотошный Макс.
— Когда ты женишься? — отрезал барон, делая каменное лицо.
— Нет, нет, — протянул Тротт насмешливо, — только не говори мне, что ты запихал кому-то из корол…
— Заткнись, пожалуйста, — очень тихо и зло попросил Съедентент, мазнув взглядом по единственной женщине в их компании, а в кабинете вдруг с тонким звоном начали один за другим трескаться стекла и стаканы. Виктория, поджав ноги в кресло, с ужасом смотрела на медленно разлетающиеся во все стороны осколки, и вспоминала, почему Мартина считают одним из сильнейших стихийников. Она периодически забывала, насколько мощны ее друзья, а его вообще воспринимала, как несносного подростка. Все-таки при них он почти никогда не был серьезным и вообще никогда — злым. Таким, как сейчас.
Макс дернул рукой, останавливая полет стеклянной крошки, и она просыпалась на пол, скользя по куполу, накрывшему Алекса и Вики. Это ректор выставил защиту, и очень удачно, потому что Виктория от неожиданности даже моргнуть не успела.
— Извини, Алекс, — Мартин прикрыл глаза, встал, хрустя стеклом, тряхнул плечами, избавляясь от осколков на одежде и волосах, открыл Зеркало и вышел.
— Макс, ты идиот, — немного нервно высказался ректор, и природник дернул подбородком-кивнул, обозревая масштаб разрушений.
— Что тут вообще происходит? — Виктория переводила взгляд с одного на другого. — Он что, умом тронулся?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});