Читать интересную книгу Казак в Раю - Андрей Белянин

— Ты тоже можешь не идти.

— За что? — даже не сразу нашлась Рахиль, но подъесаул, положив ей руки на плечи, постарался говорить мягче и конкретнее:

— Это православный Рай, там стоит православный монастырь, в нём живут православные монахи, и спасать их от беды — священный долг православного казака! Если их спасёт иудейка… понимаешь, не все это поймут. Если бы наоборот, то да! Тогда все довольны, всё правильно, но, грубо говоря, евреи, спасающие Россию, это — неполиткорректно! Мы должны сами… Не обижайся…

— Ваня, вы таки где-то глубоко такой же антисемит, как и все, — едва не плача, заключила храбрая военнослужащая, прильнув к казачьей груди.

— Видимо, да… — честно признался Иван, обнимая её и успокаивающе гладя по затылку. — Ну что же нам делать, раз оно так… нецелесообразно… и кто это всё придумал?!!

— А я почти люблю вас…

— И я тебя…

— Тоже «почти»?

— Да нет…

— Таки да или нет?!

Подъесаул только тяжело вздохнул, пока Рахиль с пониманием неизбежного заливала его гимнастёрку слезами. Говорят, что нормальный мужчина может жалеть плачущую женщину не более пятнадцати минут, потом она его просто бесит. Иван Кочуев продержался больше двадцати… Согласитесь, это подвиг!

Наконец юная еврейка вытерла нос и грозно заявила, что всё равно пойдёт с ним и всех понаспасает. А если кого-то так уж не устраивает её национальность, то пусть он вообразит её грузинкой или армянкой! Уж они-то, кажется, вполне православные…

Глава тридцать вторая

О том, что Добро всегда старается быть безусловным. В то же самое время Зло всегда стремится к относительности…

В сущности, до сих пор непонятно, на что они, собственно, рассчитывали. На казачью шашку и израильскую автоматическую винтовку? Скорее всего, Рахиль чем-то заразилась от бывшего подъесаула, у него, как понимаете, было много всяких тараканов, а с кем поведёшься, с тем и наберёшься… С другой стороны, взаимопроникновение уже по определению и может быть только взаимным. То есть тараканы еврейской подружки были, если так можно выразиться, не менее крупными… Может, именно поэтому в их головы время от времени забредали одинаковые мысли:

— Таки нам придётся их убить?

— Сам об этом думаю, — нервно отозвался казак. — Но пойми, если они первыми начнут стрелять, у нас не останется другого выбора, кроме…

— Нам таки придётся убить их?

— Я знаю, что монастырские стены священны и проливать кровь под их сенью — великий грех! А вот они этого не знают и знать не хотят, ты же видела, у каждого по автомату, и значит…

— Их нам таки придётся убить?

— Да, да, да! И хватит надо мной издеваться, я не хуже тебя представляю всю абсурдность этого геноцида, но выхода не вижу! Может быть, с твоей стороны есть какие-то предложения мирного плана, с уговорами, извинениями, поисками компромисса, или…

— Нам их таки придётся убить… — завязав с однообразными вопросами, развела руками Рахиль. — И ведь не то чтобы я совсем так уж против! По мне, они вылитые террористы, и лучше кокнуть дьявола первым, чем дать возможность ему навертеть в тебе дырку… Тока просветите меня как?!

— Смотри, — Иван осторожно раздвинул кусты, открывая бывшей военнослужащей Израиля прямой обзор. — Их всего тридцать пять человек, все сгрудились здесь, нападать, видимо, будут, как рассветёт. Стрелки из них паршивые, думаю, и стратеги примерно такие же. Если я выйду в тыл, а ты поддержишь перекрестным огнём с фланга…

— Хороший план… для самоубийства! — серьёзно согласилась Рахиль. — Я, может, и успею настрелять штук восемь, пользуясь фактором неожиданности. Вы уж точно поизрубаете аж десять или даже пятнадцать, потом они опомнятся, развернутся и… Хотя, с другой стороны, наверняка в этом монастыре классно отпевают покойников, да?

— Мы уже покойники, — не особенно к месту напомнил подъесаул, подумал и сам глубоко засомневался в своих словах.

В том мире они оба умерли — это факт. Но и в этом мире смерть собирала свою жатву, и это тоже факт из разряда непреложных. Так, может быть, они попали вовсе не в Рай небесный, а лишь в один из так называемых параллельных миров, коими активно замусорена вся Вселенная? Ведь если судить об их количестве по произведениям писателей-фантастов, ныне в Галактике и яблоку негде упасть! Разве что в одном мире оно будет круглым, в другом квадратным, в третьем плоским, в четвёртом вывернутым наизнанку, а в пятом эту слизь и яблоком-то уже не назовёшь…

— Итак, либо всё это сплошной обман, либо мы всё-таки на небесах, и значит, бояться нечего. — Иван выхватил шашку и твёрдо глянул в круглые глаза Рахиль. — Есть только один способ проверить…

— Харакири? — искренне удивилась она.

Подъесаул не ответил, а молча перехватив рукоять клинка обеими руками, что есть силы вонзил шашку в землю. Лезвие плотно, но уверенно уходило вниз, казак навалился грудью, последние несколько сантиметров пошли особенно легко. Всё ещё до конца не веря в происходящее, Иван вытащил шашку и начал лихорадочно расширять дыру.

Израильтянка тоже первоначально подумала, что её друг резко съехал с катушек по причине нервов, стрессов, нерегулярного питания и вынужденного воздержания по глупому национальному признаку. Однако когда ямка стала достаточно велика, а молодой человек выбрасывал землю уже руками, она пригляделась и…

Поверьте, ей не часто приходилось бухаться на колени, с комом в горле и глазами, полными слёз — из-под земли пробивалось слабое сияние! Иван лёг на пузо, свесил голову вниз и, налюбовавшись вдоволь, поманил юную еврейку. Сначала они просто молчали, не в силах совладать с дыханием…

— Ваня-я… Таки вот она какая, наша планета. Маленькая розово-голубая (в хорошем смысле!) бусинка, плывущая в бирюзовом пространстве. Ой, ну какая же она родная и красивая-я…

Выкопанная прозорливым подъесаулом примерно на метр в глубину, яма оказалась окном во Вселенную! Сквозь звёздную дымку Млечного Пути, разноцветную россыпь планет была чётко видна матушка-Земля, серебряная, чуть отстранённая Луна и вечно пылающее всепоглощающей любовью Солнце…

— Значит, мы всё-таки на небе, Рахиль. Раз всё это под нами, внизу, то мы действительно в Раю, и не наша вина в том, что он чуточку не такой, как мы ожидали. Может быть, мы те, кто должен сделать это место Раем? Во всяком случае, хотя бы попытаться… Ты меня не слушаешь?

— А там, — девушка осторожно ткнула пальцем вниз, и вправду не слушая его, — живут люди, ходят друг к другу в гости, празднуют Хануку, пекут «сладкие ушки» и улыбаются детям. Мама, наверное, плачет, а папа снова не знает, как её утешить. Они у меня уже старые и часто плачут вдвоём…

— Мои, наверное, тоже. — У казака предательски дрогнул голос, но он постарался овладеть собой. — Они верят, что мы в лучшем мире. Они знают, что когда-нибудь мы обязательно встретимся. Мы с тобой дождёмся их здесь…

— Таки да. — Рахиль вытерла слёзы и встала, протягивая ему руку. — Значит, мы должны успеть до их прихода сделать эту землю Раем! Где плохие?!

…Теперь они не боялись ничего. Смерти нет — есть вечная жизнь на небесах! Праха и тлена нет, есть право выбора, есть место для подвига, есть вера, и значит, самой вечности придётся отступить, потому что она — одна, а их — двое!

…Враги тоже что-то обсуждали и о чём-то спорили. Белое Братство залегло в засаду в той самой берёзовой роще, невдалеке от которой текла река, на чьём берегу и был убит несчастный оборотень. Как видите, всё в этом повествовании взаимосвязано, а если и есть мелкие детальки, нарочито выбивающиеся из цельности текста, то исключительно ради литературных красот! Хотя кому они нужны, если вдуматься…

Ребятам удалось подкрасться предельно близко, но, в сущности, никакой стратегически полезной информации они не выудили. Да, изгнанные из Дома дианетики, адепты Дэви-Марии просто ждали своего часа и, пользуясь постоянными каналами связи с инопланетными бесами, вовремя включились в погоню. Сами летающие тарелки к православному монастырю подходить почему-то отказались, науськав на это дело бритоголовых. Да, парни намеревались под угрозой оружия потребовать выдачи наших героев. Кто ж знал, что эта неугомонная троица всего пару часов назад успешно сбежала из святой обители…

Сама атака планировалась на рассвете, под звон колоколов, когда всё население монастыря будет находиться на утренней молитве. Насчёт того, в каком виде следует доставить оскорбителей и возмутителей, прямых указаний не было, то есть следовало действовать по обстановке. Рахиль сразу сказала, что это значит — живыми не брать…

— Какие идеи? — шёпотом поинтересовалась она, когда они осторожно отползали на прежние позиции. Иван натужно молчал. Самое подходящее, что только приходило в голову, — это организация компактного ядерного взрыва и поголовное уничтожение всего отряда бритоголовых. Увы, бомбы под рукой не было, а приставать с такими просьбами к Господу он бы не решился ни за что…