— Вот это и удивительно, — продолжал вслух рассуждать граф, — все знатные сеньоры и все комедианты знают про празднества, и все стремятся заранее приехать в столицу. Мне сегодня сказали, что невозможно снять не только дворец или дом но и комнату. Но площадях каждый вечер идут представления. А неплохая труппа болтается по провинции и изо всех сил старается попасть во дворец принца. И чтобы их не выгнали, пытаются сыграть на жалости, подобрав самых худых и замученных детей. И откуда‑то имеют точные сведения, что слуги и начальник охраны добросердечные люди.
— Но попадают на Иллиру и его высочество Бенгальда, — усмехнулась Лира, — и тогда он пытается сбежать.
— А почему? Почему один бежит, а другие его старательно прикрывают?
— Потому что против них нет никаких улик, — тихо произнесла Илли и выпрямилась, — а если бы начали обыскивать его, сразу заинтересовались странным устройством, вшитым в колет.
— Устройством, которое нельзя ни разбирать, ни расстегивать не зная его секрет, — утвердительно кивнул граф, — и которое доставлено сюда из чужого мира.
Принцы и наследник, притихнув, внимательно слушали этот спокойный разговор, дриады следили за своими ощущениями.
— Хорошо, но можно немного расправить легкое, — одобрительно пробормотала Ленора, — а зачем ты убрала ему ногти на руках?
— Не понравилось, как они заточены, — тихо фыркнула Илли и была вознаграждена быстрым, ненавидящим взглядом пациента.
— А что это за устройство? — не выдержал Бенг.
— Сплошная механика и немного электроники, — с досадой вздохнул Хингред, — не хотелось бы мне чтоб такие вещи проникали в наш мир. При нажатии кнопки включаются часы и через некоторое время тот, на ком такой пояс, взрывается.
— Тогда не нужно было его лечить, — строго глянул на Илли прокурор, — или тебе приятнее, чтоб он висел здоровеньким?
— Бенг, ты сейчас не прав, — возразила сеньорита так уверенно, что наследник изумленно приподнял бровь. Мало было в королевстве людей, которые осмелились бы сказать его брату такие слова и таким тоном. — И я тебе докажу… немного позже, но сначала прими как факт, что он уже сам себя приговорил и привел приговор в исполнение. А я его спасла… и теперь он по нашему старинному закону принадлежит мне.
— По какому еще закону? — у ее пациента наконец‑то прорезался голос.
— По дриадскому! — Гордо хмыкнула Илли и уставилась на актера яркими глазами, в которых она еще не успела спрятать зелень, — и не притворяйся, что ты этому не веришь. А теперь вставай, ты совершенно здоров. Ингирд, попроси, чтоб ему принесли нормальную рубашку, неприлично знатным сеньорам ходить в разноцветном тряпье.
— Да, я тоже заметил руну на плече, — кивнул в ответ на вопросительный взгляд Бенга граф ле Трайд, — а то, что он знает наши знаки, наводит на печальную мысль. Его отец или старший брат были из тех, кто попал в ловушку вашего дяди предателя. И надеюсь, что он расскажет нам… кто пытался его руками разрушить дворец, где их так гостеприимно приняли. А теперь можно сходить проведать сеньору Бинисту.
— Приставь к нему охрану, чтоб не сбежал, — поднимаясь с кресла, кивнул Бенгу старший принц.
— Никуда он не сбежит, — пробасил Зарон, и прокурор, оглянувшись, заметил мягкие загадочные улыбки дриад.
— Почему?
— Дриада же сказала, что берет над ним власть, — снисходительно пояснил оборотень, — а это не шутки.
— Кому тут рубашку, — в кабинет заглянула Сарта и сразу подтянулась и стала деловитой едва заметила что кабинет полон народу и среди них стоит наследник.
— Вот этому сеньору, Сарта, а ту тряпку забери и можешь выкинуть, — улыбнулась ей Илли и мягко взглянула на жениха, — можем идти.
— А он? — недоверчиво оглянулся на преступника Кандирд.
— И он пойдет, — засмеялась Лира, шагая вслед за ними, — он же теперь ее собственность.
— Раб? — не поверил принц, заглянул в смеющиеся глаза своей сеньориты и успокоился, как ему могла прийти в голову такая глупость, что его Илли заведет себе раба?
— Я потом расскажу, — тихо пообещала она, улыбаясь только ему, и Канд мгновенно выкинул из головы всякие сомнения.
На второй этаж они снова шли сквозь обстрел изучающих глаз, но Апраксия что‑то недовольно шепнула и любопытные придворные разом потеряли всякий интерес к странной, разномастной, и далеко не по этикету одетой компании. Занялись своими важными делами, обсуждением слухов и сообщением новостей, изучением нарядов и оценкой чужих драгоценностей.
Бенгальд предусмотрительно шел позади всех, бдительно присматривая за актером. Про дриадский обычай он что‑то слышал, но было это так давно и вскользь, что всерьез никогда не воспринималось. Потому и ожидал принц каждую секунду, что парень в темно — серой рубашке, какие носили на службе его люди, внезапно метнется через перила или ринется вниз, сбивая гуляющих по лестнице придворных.
Но тот шел очень спокойно, смотрел прямо перед собой, сжав губы, и не делал никаких видимых попыток остановиться или сбежать. Прокурор даже предположить не мог, сколько попыток к самым невероятным действиям предпринял тот за эти минуты. Как пытался присесть, упасть или просто остановиться, и каким ужасом и ненавистью обливалось его сердце, когда ноги продолжали равномерно шагать со ступеньки на ступеньку.
— Что, бесится? — тихо спросил Зарон у своей сеньоры, окидывая ласковым взглядом ее ладную фигуру и выбившиеся из пучка наспех сколотые волосы.
Вот все что угодно он мог предположить, когда не сдержав неожиданно накатившего влечения прямо предложил ей себя в той заброшенной выработке. Предложил со всеми потрохами, и усмехнулся, приготовившись перевести все в шутку, посмеяться над собой и смелыми надеждами. Разве для полукровок такие магини, он же чувствует, сколько в ней силы. Но она неожиданно усмехнулась в ответ и согласилась, и тут же отвернулась, занялась сборами, словно это было для нее обычным делом, принимать в напарники первых встречных мужчин.
— Не верит, — хмыкнула она так же еле слышно, — что попался. Пытается пересилить собственное тело.
Оборотень только едва слышно фыркнул. Потому он и не хотел, чтоб его лечили дриады, боялся, что за нарушение границ возьмут в подчинение. И неимоверно порадовался, что дриады все молодые и не выпитые колдунами. А когда увидел силу дриадского круга вообще сообразил, что ему несказанно повезло. Размеренная жизнь в деревне и едкий дым кузницы вовсе не те вещи которые оборотень может выдержать долго. Особенно, когда нет того, ради кого нужно терпеть.
Дверь в комнату, где положили Бинисту, была в самом конце коридора, рядом с черной лестницей для слуг. Хингред негромко, но уверенно постучал и вскоре створка распахнулась.