— Интереснейшую карту мы обнаружили, — произнес на ходу господин Швабрин. — Она многое проясняет и, главное, проясняет то, где мы находимся.
— Угу, — кивнул я головой.
Мне следовало бы тоже изучить эту карту, но я решил не показывать пока что виду, что вообще ничего не помню. Ведь получалось, что я уже был здесь. Именно сюда путешествовал я по поручению вице-канцлера и здесь встречался с князем Дуровым, будь он неладен!
— Жак! — крикнул я французишке. — Ступай за мной! Позови своих друзей и помни, что никаких животных в доме я не потерплю!
— Сию-с минуту, сударррь! — откликнулся Лепо.
Каналья схватил в охапку кота и засеменил ко мне.
— Жак! Скотина! — заорал я. — Позвать друзей и никаких животных — это значит, что кот остается на улице, а мосье Дюпар и мадемуазель Мадлен идут с нами.
Подлый французишка опустил кота на землю, потрепал животное за ушами и что-то прошептал ему. Я с трудом сдержался и не надавал пинков им обоим. Вместо этого я подошел к мосье Дюпару и мадемуазель Мадлен.
— Господа, — обратился я к ним. — В Москве я поступил низко, и мне хотелось бы хоть как-то загладить свою вину перед вами…
— Сударь, мы были бы признательны вам, если б вы перестали поминать прошлое, — произнесла Мадлен.
— Кто прошлое помянет, тому глаз вон, — добавил мосье Дюпар.
— Ну, глаза мне еще понадобятся. Хотя бы для того, чтобы видеть вас своими гостями.
Эльфийка и корриган переглянулись. Мосье Дюпар немного помялся и произнес:
— Ну, сударь, если вы настаиваете…
— Конечно, настаиваю, — отрезал я. — Пойдемте с нами.
Они еще раз обменялись взглядами, мосье Дюпар развел руками, Мадлен кивнула.
— Спасибо, сударь, — произнесла она.
Мы собрались идти следом за Половецким, но мое внимание вновь привлекла карта, которую только что рассматривал господин Швабрин. Я не удержался от искушения и подошел к стенду.
Глава 26
Я прочитал надпись над картой, сделанную крупными буквами: «Достопочтенный странник! Добро пожаловать на нашу богоугодную землю! А если ты не знаешь или не помнишь, куда попал, то мы имеем честь указать тебе твое местонахождение, отметив его на карте восклицательным знаком!»
Вот так оповещение! Можно подумать, что на эту богоугодную землю странники, если и попадали, то исключительно с приступами амнезии.
Ниже была изображена карта Европы. Восклицательный знак красного цвета красовался на берегу Балтийского моря. Это место и называлось Меербургом.
Я считал, что хорошо знаю географию, но эта карта как-то не соотносилась с пройденным мною курсом. На востоке располагалась матушка-Россия, к западной границе ее примыкала Курляндия, а продвинувшись еще чуть-чуть на запад, за Неман, мы и попадали на эту самую богоугодную землю, где наше пребывание символизировал жирный восклицательный знак красного цвета. Траумлэнд — вот как называлась эта земля.
— А где же Пруссия?! — сорвалось у меня с языка.
— На месте Пруссия! Где ж ей быть?! — откликнулся незнакомый голос.
Я обернулся. Рядом со мною стоял леший. Или тролль — так этот народец называют на Западе. Он смотрел на меня с высоты своего гигантского роста и добродушно улыбался.
— Что, странник, не знаешь, куда попал? — спросил тролль.
— Угу, — откликнулся я. — Значит, говоришь, на своем месте.
Я вновь взглянул на карту: Пруссия находилась вроде бы и на своем месте. Но от Курляндии ее отделяли Траумлэнд, река Зюденфлюс и горный хребет Раухенберг. А я всегда считал, что Пруссия расположена прямо за Неманом.
— Ты, странник, по всему видать, географию по другой карте учил. По той, что на оборотной стороне висит.
Я обошел стенд и на задней части обнаружил еще одну карту. «Сюрприз! — было написано над нею. — Найди одно отличие между картами, и ты не заблудишься!»
Чего уж тут искать?! И так все ясно. Отличие заключалось в том, что на задней карте никакого Траумлэнда не было. И прямо за Курляндией простиралась Пруссия. И разделял их только Неман.
Тролль не уходил. Ему было нечем заняться, и он был не прочь ответить на вопросы заплутавшего путешественника. А поскольку при встрече со мной он не стал душить меня в объятиях с воплями: «Ах, маркиз де Ментье, граф Дементьев или как там тебя, как я рад тебя видеть!», значит, мы не были знакомы, и я решил не стесняться зеленого великана.
— Ничего не понимаю! — простодушно объявил я.
— Меня зовут Грэмбл, — ответил на это тролль.
— Очень приятно. Граф Дементьев, — отрекомендовался я.
— Тут все просто, — произнес тролль.
Но его перебили.
— Сергей! Гы-гы-гы! — крикнул Половецкий. — Оставь в покое эту тупорылую зелень! Иди сюда! Гы-гы!
Мне сделалось неловко перед новым знакомцем за бестактность моего приятеля. Но тролль не знал русского языка, и слова Половецкого нисколько его не смутили.
— Эта карта… — произнес он, и вновь его перебили.
— Эй, Грэмбл! — крикнул подполковник по-немецки. — Оставь в покое моего друга! Хо-хо-хо!
Тролль повернулся к Половецкому и объявил:
— Он задал мне вопрос.
— А я тебе жару сейчас задам, ха-ха-ха! — не унимался подполковник.
Конечно же лешие, или тролли, — уродливый народец. Но Грэмбл был таким добродушным!
— Сашка, уймись ты! — крикнул я и повернулся к троллю. — Дружище, не обращай внимания. Мой друг иногда неудачно шутит. Давай-ка вернемся к карте.
Грэмбл повернулся спиной к Половецкому. Тролль ткнул грубым ногтем в стенд и сказал:
— Вот это настоящая карта Европы. А ту карту, что висит сзади, русские идиоты нарисовали.
— Почему же это — идиоты?! — обиделся я.
— Потому что. Мало того, что неправильную карту сделали, так еще и Польшу по ней разделили. В результате Траумлэнд, который был частичкой Речи Посполитой, вообще забыли.
— Вот, значит, как, — ответил я.
— Вот так, — кивнул тролль и добавил. — Чудные вы, русские.
— А с чего ты взял, что я русский? — удивился я.
Зеленый великан громко фыркнул, обрызгав меня слюной.
— Да потому что возле этого места только русские рты и разевают! — объяснил тролль. — А все остальные изучают географию по нормальным картам.
Я внимательно присмотрелся к собеседнику. Этот Грэмбл был не так прост, как казался на первый взгляд. «Русские идиоты!» — сказал он, прекрасно зная, что я русский. Что ж, возможно, таким образом он мстил за «тупорылую зелень». Но это было несправедливо, поскольку Грэмбла оскорбил Половецкий, а отыгрался он на мне. Я вздохнул. Пожалуй, не стоило разжигать международческий конфликт. И я утерся как в переносном, так и в прямом смысле слова: уж больно этот Грэмбл слюнями при разговоре брызгался.
— Ладно, любезный, спасибо, просветил, — промолвил я и попытался отойти.
Но тролль преградил мне дорогу.
— С тебя десять талеров, — объявил он.
— Какие еще десять талеров?! За что?! — возмутился я.
— Как это — за что?! — разозлился Грэмбл. — Я оказал тебе услугу.
— Какую еще услугу?!
— Я дал тебе консультацию. Это услуга, и она стоит денег, — заявил тролль.
— Нет у меня никаких денег, — решил я положить конец спору.
Однако спор только начинался.
— Если нет денег, пойдем к нотариусу, ты выпишешь вексель, — предложил Грэмбл.
— Слушай, дурень, я не собираюсь тебе платить! — отрезал я.
— Десять талеров или контролль! — объявил Грэмбл.
Ловким движением левой руки он проткнул ногтем мой сюртук и пригвоздил меня к стенду, прямо к карте. К восклицательному знаку, наверное, — мне не было видно.
— А что значит контроль? — спросил я.
— Контролль — это враг троллей, — просветил меня Грэмбл.
Он опять обрызгал меня. А воняло от него так, словно в его пасти две недели за кошками не убирали.
— Слушай, дружище, я не враг троллям. Но с какой стати я должен платить за то, что ты тут языком от скуки чесал?!
— Ты контролль! — сделал окончательный вывод тролль.
Он выхватил из-за пояса дубинку, которую я не замечал до сих пор. Зато теперь разглядел, что это для тролля была дубинка, а для меня — дубина. Даже дубинище, я бы сказал. Правая рука Грэмбла взметнулась вверх, и я зажмурился в ожидании сокрушительного удара.
Как это было глупо: выйти живым из стольких передряг и погибнуть в результате случайной ссоры с тупорылым зеленым троллем. Утешала лишь возможность отомстить Грэмблу за то, что он оплевал меня: я намеревался забрызгать его мозгами и кровью.
Неожиданно прогремели три выстрела. Тролль взвыл и выпустил меня. Я великодушно простил его за нечаянное брызганье слюной и бросился к Половецкому. Подполковник и лейтенанты достали вторые пистолеты и всадили в тролля каждый по пуле.
— Пойдем отсюда быстрее, хы-хы-хы, — скомандовал Половецкий.