— Может кого-то это и удивило бы, но в ночь, когда я оказалась здесь… я была в пути, карета сломалась. Кучер поехал за помощью, а я осталась ночевать в какой-то яме посреди Васильковой степи. Почему-то я сомневаюсь, что тот пройдоха действительно возвращался с помощью — видимо, просто украл коня. У других заключенных стены похожие истории. Вероятно, нас просто посчитали погибшим. Отзываться же на голоса мертвых душ хотят далеко не все. А спустя тридцать лет нечего и надеяться, что кто-то откликнется. Поэтому если на первый Зов никто не придет, остается смириться и не мучить себя воспоминаниями о прошлом… или будущее, которое могло бы быть. Из стены не выбраться одному.
— Какая же сволочь создала эту проклятую стену? — выдохнула я, вытирая с глаз новые и новые слезы.
— Этого мы не знаем. Однако нам, похоже, известно, зачем она кому-то понадобилась.
— Вот как? И?..
— Если я все правильно поняла, ее создали не только как границу между миром живых и миром мертвых, но и как тюрьму. Пойдем со мной, я тебе все покажу, — скомандовала девушка, и резко встала. — Кстати, меня зовут Флара.
— Алиса.
Я поднялась и побежала за Фларой. Похоже, девушка уже изрядно изучила эту стену, потому что прекрасно ориентировалась во всех узких коридорах и лестницах. Насколько я поняла, она провела меня в подземную часть стены, потому что вокруг стало сыро, бойницы исчезли, а единственным источником света были несколько факелов, которые горели совсем блекло.
— Послушай меня, — прошептала Флара. — Место, в которое я тебя сейчас проведу, самое ужасное во всей стене. Насколько нам известно, это внутренняя тюрьма, и сидят в ней далеко не миролюбивые существа. Даже не пытайся подойти к одной из камер! Они охраняются какими-то заклинаниями, и все по-разному реагируют на разных людей. В лучшем случае такое заклинание просто тебя не пропустит, в худшем — навсегда парализует. Понятно?
Получив в ответ кивок, Флара открыла кованые двери. Моему взору предстал коридор настолько жуткий, что по спине пробежали мурашки. Обросшие мхом стены покрывала засохшая кровь.
Я насчитала ровно девять камер, вход в каждую закрывали толстые решетки. Внутри так темно, что невозможно даже предположить, где там находятся заключенные. Восемь камер образовывали коридор, в торце которого находилась девятая. Самая темная, самая жуткая камера, от которой неудержимо тянуло болью, яростью… и тягучей скорбью.
Над каждой камерой просматривались высеченные в камне надписи на неизвестном мне языке. Казалось, это обычные каракули. Но стоило мне всмотреться в надпись над камерой в конце коридора, и она изменилась так же, как и надпись на кувшине, или буквы в большом зале. И тогда я смогла прочитать: «Забытая Безымянная».
Стоило мне моргнуть, и надпись снова стал такой, как прежде.
Ох, это либо все надписи зачарованы, либо со мной что-то не так.
Я устремила взгляд к надписи над другой камерой. Результат меня ошеломил: буквы изменились, и я прочла единственное слово: «Мания».
— Вот они, те, ради кого эту стену, вероятно, и создали, — проговорила Флара, перебив мои мысли. — Их ровно восемь: семь в боковых камерах, один в торцевой. Первая боковая камера слева пуста. Мы не знаем кто они, но все указывает на то, что кто-то поставил заключение их в тюрьму превыше всего. А мы просто случайные жертвы, пешки, которых можно отдать ради сохранения короля. Теперь ты понимаешь? Стена была создана так, чтобы они никогда не смогли из нее выбраться, никаких лазеек нет! Единственный способ покинуть это место — Зов, да и тот, видимо, был сотворен лишь для того, чтобы создатели стены сами смогли ее покинуть, когда закончат работу. Для заключенных у них, вероятно, был какой-то свой путь, который сразу вывел бы их прямо к стене. Мы же лишь случайно забрели сюда в снах, и попали в мышеловки.
Стоп! Так тот зал, значит, и был местом, которое использовали создатели стены? Черт возьми, какую же за бомбу мы раскопали! Страшно даже представить, чем все это грозит. Если раскопки будут продолжаться, неизвестно, до чего археологи еще доберутся! Все это надо прекратить, с этим необходимо что-то делать. Теперь сомнений нет, я должна любой ценой выбраться и предупредить магов, иначе мне жутко от одной мысли о том, какие могут быть последствия.
— Ты уверена, что узнала об этой стене все, что могла? — серьезно спросила я, направив на Флару решительный взгляд.
— Абсолютно. Я расспросила все заключенные души, обследовала стену до последнего камешка…
— Но она ведь огромная! Я даже не видела конца! Когда ты успела?
— Я здесь не менее пяти тысяч лет. А за это время, поверь, можно многое сделать.
Пять тысяч лет? А тут в самом деле застреваешь навеки! Нет, я однозначно не могу здесь остаться.
— И ты уверена, что не нашла даже намека на то, как отсюда можно выбраться?
— Более чем, — заверила девушка. — Ну, пойдем уже отсюда, не стоит оставаться здесь надолго.
Возражений с моей стороны не было. Когда дверь коридора закрылись, мы направились к надземным уровням. Вскоре я снова выглянула в бойницу. Не знаю, что угнетало меня больше: покрытые пеплом просторы мира мертвых или солнечная степь, которая могла бы превратиться в мое светлое будущее.
Но если эта стена — такая надежна тюрьма для столь страшных существ… то почему же одна из камер пустует?!
* * *
После визита в подземную части стены прошло полдня. Я бы могла сказать, что не потеряла это время, будь от проделанной мною работы хоть какая-то польза. Да, я разговаривала с несколькими душами, которым меня представила Флара, однако ничего полезного от них, по сути, не узнала. Но ведь должен существовать какой-то выход! Не может быть, чтобы его не было!
Сложившаяся ситуация угнетала меня. Я только и могла, что сидеть на каменном полу, рассматривать потолок, да изредка разговаривать с другими душами. И так мне предстоит провести вечность?
— Интересно, а сколько всего здесь таких, как мы? — тихо спросила я.
— Около сотни.
— Так мало? Но ведь стена существует уже не одну тысячу лет!
— Это так. Однако ты не учитываешь размеры мира снов. В таком безграничном пространстве шансы найти стену минимальны, а зайти в нее тем более. Такое счастье выпадает только людям с особой удачей.
Или чрезмерно любопытным дурам, которые просто не могут не совать нос везде, куда только возможно… а потом еще и добивают лопатой свой последний шанс на спасение.
— И скольким удалось выбраться отсюда?
— Я лично знала десятерых, плюс еще пятеро тех, чьи спасители сами здесь застряли.
Десятеро? Лишь десятеро сумели выбраться отсюда за пять тысяч лет? Похоже, статистика говорит далеко не в мою пользу.