— Это рекорд, заявил он. — Должно быть, я просто никудышный учитель, поскольку трое или четверо с курса обязательно вылетают на этом этапе. Вот что я вам скажу. Вы хороший курс, поэтому я предлагаю вам награду. Возвращайтесь после ленча, и мы отправимся на экскурсию.
У соседа Деккера зародились какие-то подозрения.
— А что это за экскурсия? — осведомился он.
Звали его Джей-Джон Бельстер, и он тоже был с Марса, но с тех пор, как покинул свою планету, стал совсем землянином и не особенно дружелюбным.
— Возвращайтесь и узнаете, — выходя из класса, ответил бен-Ясиф.
В столовой зарождались самые дикие домыслы.
— Он собирается отвести нас на дополнительное «толкай-ворчи»-занятие, — предположил один из студентов.
— Или тур по десяти лучшим публичным домам в Болотном Городе, — был другой вариант.
Джей-Джон Бельстер покачал головой.
— Что бы там ни было, пусть он оставит это при себе. У меня собственные планы на уик-энд. За неделю я достаточно насмотрелся на это место.
Но во всяком случае Бельстер после ленча явился в класс, как и Торо Танабе, хотя последний и ворчал на то, что упустил шанс начать развлекаться пораньше. Когда все собрались в аудитории, появился бен-Ясиф.
— Хорошо, — приветствовал их он, — давайте посмотрим, насколько вы сообразительны. Как контроллеры на орбитальных станциях следят за новыми поступлениями?
Поднялись две руки, и инструктор указал на худенькую восточную женщину, что сидела к небу ближе всех. Это была Сяопин Йе.
— У них есть виртуалы солнечной системы, чтобы отслеживать продвижение комет. Комету проверяют каждые двенадцать часов, чтобы в случае необходимости произвести корректировочный взрыв.
— Верно, как вы выясните во время Четвертой фазы, если доберетесь до нее. Но здесь в академии не используются шлемы виртуалов, а что используется?
Голос с задней парты:
— Там на холме большой бункер.
— Верно. Мы используем его в тренинговых целях, так чтобы каждый мог увидеть, что делает учащийся, когда пришла его очередь. Именно туда мы и направляемся. Я получил разрешение отвести вас на экскурсию в секцию подготовки к операционному контролю.
Все оживились. Довольным выглядел даже Торо Танабе. По пути к огромному — подъемнику, который должен был доставить их к вершине горы, бен-Ясиф добавил:
— Есть одно правило, которое вам обязательно следует запомнить: ни к чему не прикасайтесь. Второе правило: не заговаривайте ни с одним из операторов, если они первыми не заговорят с вами. Правило третье: не стойте ни у кого на дороге. Данные по комете поступают непосредственно из отчетов станций контроллеров, и все они самые, что ни на есть, настоящие. То, что вы увидите в бункере, и есть именно то, как ведут себя кометы в данный момент своего движения, и нам не хотелось бы, чтобы посетители напутали что-нибудь. Так что повторяю, ничего не трогать. Если кто-то нарушит это правило, тот сию минуту вылетит из академии. Только, — серьезно добавил он, — я сперва кое-что ему скажу.
В его словах Деккеру почудилась угроза непосредственного физического насилия, сколь бы она ни была неуловима. Но это было в духе Сахада бен-Ясифа. Некоторые студенты говорили, что бен-Ясиф был выслан из самого Оортова облака потому, что не прошел психологического теста по причине склонности к ссорам, так что возможно…
А потом история бен-Ясифа совершенно вылетела у Деккера из головы, поскольку подъемник остановился на уровне секции контроля, и тридцать человек его сокурсников сгрудились у входа.
Секция контроля располагалась в отличие от других учебных помещений комплекса не на одном, а на нескольких уровнях. Уровней было два: гигантское внутреннее пространство окружали балконы вдоль белых стен. Вдоль балконов помещалось по меньшей мере пятьдесят рабочих мест, каждое из которых было оснащено всеми инструментами, которые могут понадобится оператору в его работе. Из них заняты были не более двадцати, а то, что занимало все внутреннее пространство было… космосом.
Перед ними лежала раскинувшись Солнечная система.
Это была только модель, и не очень точная. Пропорции были нарушены, так как, если планеты — и в особенности, такие малые тела, как кометы — были бы указаны здесь в их правильном размере в сравнении с расстояниями между ними, в бесконечной пустоте Солнечной системы — они были бы просто невидимы. Но здесь было все, что имело бы значение. Светящийся оранжевый шар, размером со спелый грейпфрут висел в центре пространства; это было Солнце. Красные шары меньшего размера представляли собой планеты, вплоть до Нептуна. Плутона в бункере, естественно, не было. В помещении для него просто не хватило бы места, и, если бы Плутон представлял собой какую-нибудь проблему, что было маловероятно, разбираться с ней пришлось бы тем, кто запускает кометы в самом Оортовом облаке. Каждая планета слабо мерцала, согласно собственному коду пульсации, так же вспыхивали и гасли луны и спутники. Деккер не мог прочесть эти коды, но, естественно, различал планеты — в конце концов, их в бункере было всего восемь. Пять белых ярких звезд, две крупные и три поменьше, и рядом друг с другом обозначали расположение контрольных станций. Крупные в опознавательном коде не нуждались — это были те, что делали орбиту Марса вокруг Солнца, и по местоположению их мог бы опознать даже новичок. Три станции на ареоцентрических орбитах Марса были кодированы, но коды не играли здесь особой роли. Не было особой необходимости отличать одну от другой, поскольку чрезвычайно плотный коммуникационный луч, направленный на одну из них, был бы принят всеми тремя. Наконец, — или почти наконец, — здесь вспыхивали сотни голубых огоньков, представляющих корабли, движущиеся в настоящее время в космосе, некоторые по внутренним орбитам планет, а один или два, судя по всему грузовые корабли, стремились к Оортовому облаку.
И затем тут были предметы, ради которых все это и было затеяно: кометы.
Из-за комет создавалась в свое время корпорация «Оорт». Точки комет были окрашены в два цвета — пурпурный и желтый. В бункере их было сотни, и неслись они двумя гигантскими потоками. Деккеру не надо было говорить, какая из них была какой. Поток пурпурных точек состоял из комет, принципиально контролируемых Co-Марс станцией номер Один; они все еще падали из Оорта по орбите, огибающей Солнце. Желтые принадлежали Co-Марс Два, которая висела в шестидесяти градусах за Марсом; эти кометы завершали свой критический маневр прохождения по периферии и находились — с Божьей помощью! — на траектории пути навстречу с Марсом. И все время их продвижения их подстраивали операторы Co-Марс Два.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});