– Я не уверен в том, что во всем этом не замешан Сикорский. – Кок махнул рукой в сторону реки.
– Вы имеете в виду – в этих ночных визитах с южного берега, о которых вы говорили? – уточнил Джонатан.
– Точно. Это в духе Сикорского. Ужасы и все такое прочее. Мне почему-то кажется, что он не из тех, кто станет возиться с адскими машинами.
– Адскими машинами! – воскликнул Джонатан. – Это так?
У кока был несколько удивленный вид, точно его поймали на слове.
– Мне казалось, вы сказали, что слышали слухи.
– Это так, – подтвердил Джонатан. – Но мне сдается, мы не слышали и половины из них.
– Ну, до сих пор это были просто слухи. Однако нам не следовало сегодня причаливать к южному берегу. Это было рискованно. Если бы Сикорский не просто бахвалился впустую, у нас могли бы быть очень большие неприятности.
– В таком случае нам, черт возьми, нужно обыскать судно, – вскричал Профессор. – Мы же зря теряем время.
Кок покачал головой:
– Не-а. Капитан не теряет времени просто так. В особенности, когда речь идет о его кофе. Ребята занимаются этим уже с пару часов. Если эта адская машина была установлена, думаю, они ее найдут.
Это, похоже, немного успокоило Профессора.
– Значит, мы мало что можем сделать.
– Вообще ничего. Я посоветовал бы вам быть начеку, и это все. Мы придем в Лэндсенд рано утром. Вы, конечно, оплатили свое пребывание на борту до полудня, но на вашем месте я не стал бы здесь задерживаться. Собрал бы свои вещи и был таков.
С этим словами кок выколотил трубку о фальшборт, выскреб из чашечки остатки табака в реку, подхватил свои ведра и пошел прочь.
– Оптимистичный парень, правда?
– Кладезь хороших новостей, – согласился Профессор. – Нам лучше оповестить остальных. И не мешало бы выработать план на тот случай, если что-нибудь пойдет не так. Надо бы договориться о месте, где мы сможем встретиться, если каким-то образом разлучимся.
– В Лэндсенде?
– Это будет лучше всего. В таком городе должно быть полно почтовых отделений. Как насчет того, чтобы встретиться у почты, расположенной ближе всего к набережной? Иметь в виду каждый четный час?
– Вполне хорошо, – ответил Джонатан, которому нравилось иметь подобные планы. Благодаря им будущее виделось ему немного более защищенным от всяких напастей.
Они стояли и бездумно курили еще минут десять. Возможно, друзья могли бы обсудить уйму вещей, но им почему-то казалось, что темнота, туман и бесшумно текущая вниз река требуют тишины. Джонатан, глядя на воду, начал гадать, насколько она глубока и насколько древней может быть такая широкая, с медленным течением, река. Он слышал, что некоторые виды рыб живут вечно, только становятся больше, больше и больше и селятся во все более глубоких пещерах. Он полагал, что невозможно сказать определенно, какие существа могут выбраться из океана в эту древнюю реку и остаться жить в ней, глубоко внизу среди водорослей. Пока Джонатан смотрел на темную поверхность воды, погруженный в такие мысли, ему начало казаться, что он видит под водой тени – темные горбатые тени, которые поднимались к поверхности, а затем вновь растворялись в глубине. Сначала он подумал, что это игра падающего от лампы света, но потом, когда пригляделся и поразмыслил над этим явлением, такой вывод стал выглядеть все менее и менее правильным. У самой поверхности появилась длинная серая тень, которая словно плыла рядом с ним. Это было не просто темное пятно, не просто участок мелководья или что-то в этом духе; она, казалось, имела определенную форму, была извивающейся, точно огромный кит или змея с плавниками.
Джонатан повернулся с Профессору, чтобы спросить, видит ли он эту тень. При этом он заметил краешком глаза, как из воды на мгновение появилась выгнутая горбом шипастая черная спина, сверкающая в освещенном лампой тумане, – появилась и исчезла. Джонатан быстро оглянулся на нее, но ее уже не было. Не было ничего, кроме катящейся внизу серой воды.
– Ну, что ты на это скажешь? – спросил он.
Ответом была лишь тишина. Профессор уже вышел, вероятно, чтобы предупредить остальных об адской машине и о возможной встрече у почтового отделения. Джонатан, прищурившись, вгляделся в реку, пытаясь отделить туман от воды и воду от мелькающих под ней теней. Ему пришло в голову, что окружающая его неестественная, расплывчатая тишина вовсе не является тишиной. Она была скорее плеском воды, изредка раздающимся вдали голосом, воем горна в тумане и некоторыми неопределенными ночными звуками; все это сливалось в нечто вроде проникающего сквозь одеяло приглушенного шума, повисшего, словно туман, над судном и водой. Джонатан постепенно начал различать постукивание «тук-тук, тук-тук», которое было очень похоже на цокот конских копыт по булыжной мостовой, но, когда он как следует прислушался, напрягая слух, звук растворился и пропал. Должно быть, подумал Джонатан, это имеет какое-то отношение к паровым машинам, чему-то очень простому и легко объяснимому.
Его воображение, решил он, начинает играть с ним шутки. Джонатан набил трубку свежим табаком и решил, что будет держать ухо востро, чтобы какая-нибудь чертовщина не застала его врасплох. «Жалко, что у меня нет с собой удочки и горсти соленого миндаля, – посетовал он про себя. – Я бы вытащил из реки одного из этих монстров и задал ему жару, как тот парнишка на причале в деревне. Отшиб бы у него всякую охоту высовываться». Так он поступал с насекомыми – ну то есть противными насекомыми типа тараканов или ядовитых пауков. От них Джонатана всегда начинало трясти, и в конце концов он обнаружил, что наилучший способ бороться с ними – это налететь на них и раздавить в лепешку. Ему казалось, что дохлые насекомые и вполовину не так ужасны, как живые. Между ними была колоссальная разница. Вновь вглядываясь в темноту, он задумался над тем, применим ли тот же самый принцип к демонам, выходящим из моря. Однако ему подумалось, что нет. Джонатан был из тех людей, которым нравится представлять себе, что море кишмя кишит чудовищами. Беспокоила его лишь мысль о том, чтобы не оказаться среди них. В этом, разумеется, и заключалась вся проблема, которую он обдумывал, опираясь о поручень. Пароход, казалось, тащил его с собой в какую-то ночную страну, уносил в глубь земли, полной кошмаров.
Тут он услышал что-то, что очень напоминало приглушенный плеск и поскрипывание весел, скользящих в уключинах; однако, когда прислушался, звук словно растворился в темноте. Джонатан попытался вернуться к своим мыслям об изрубленных на куски чудовищах, но как только он углубился в них, с реки опять донеслись скрип и стук весел в уключинах и нечто похожее на настойчивый шепот – шепот, каким-то образом обращенный к нему. Он решил не обращать на него внимания, и ему это практически удалось, по крайней мере в течение нескольких секунд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});