Люк решительно шагнул к ней.
— Ты знаешь, Кристина, сколько правил я нарушил ради тебя? Хотя бы примерно?
Она беззвучно покачала головой.
Он тоже покачал головой, и на лице появилась бесконечная усталость.
— Нет, даже не представляешь. — Он помедлил, явно борясь с собой. Затем произнес: — Весь мой штат около двух месяцев занимался тобой. Служащие, посредники, охранники, должностные лица. — Он быстро взглянул на нее. — Ты хоть понимаешь, что и первый раз в кафе мы были в компании?
Она попыталась вспомнить посетителей кафе.
— Мужчина за соседним столиком? Делал вид, что читает газету? Я знала, что он следит за нами. Но подумала, из-за того, что ты знаменит. Секретная служба или что-то в этом роде?
— В этом роде, — сухо произнес он. — Конечно, он не должен был бросаться в глаза. Боюсь, ты вывела его из равновесия. Особенно когда подбросила над ним деньги.
Впервые за многие дни Кристина искренне улыбнулась.
— Он ползал по кафе и собирал их?
Уголки губ у Люка дрогнули.
— Он не знал, что делать. Предполагалось негласное наблюдение, так что контакты со мной исключались. С другой стороны, он должен был следить, чтобы меня не ограбили, не убили, не подвергли насилию. А ты выкинула потрясающий фортель и поставила его в тупик. Похоже, это твой конек.
— Я не подвергала тебя насилию, — запротестовала Кристина.
Люк скептически посмотрел на нее.
— Неужели?
— Подумаешь, несколько банкнот…
— Речь идет не о банкнотах…
Внезапно оба прекратили смеяться. Его голос стал резок.
— Ты понимаешь, что мне нельзя было брать тебя в команду? О тебе не было сведений, и ни одно агентство не могло ручаться за тебя. Мне нельзя было разыскивать тебя и предлагать работу. Все решили, что я сошел с ума.
Кристина сделала большие глаза.
— Должностные лица и служба безопасности?
— В особенности должностные лица. Гораев так беспокоился, что запрещал все. Именно поэтому он приехал к нам на виллу.
Кристина поежилась, вспоминая последний разговор с сэром Гораевым.
— Могу себе представить.
— Гм-м… — Люк встретил ее взгляд. — А я не мог. Я был просто глуп. Дело в том, что у Гораева есть дочь и он надеялся выдать ее за меня. Я ее совсем не знаю и не задумывался над этим. — Он казался подавленным. — До меня даже не доходило, что он решится вот так избавиться от тебя.
Кристина вспомнила случайное откровение сэра Гораева о красавице Джульетте и рассерженно фыркнула.
— Ты хочешь сказать, что он раньше не избавлялся от твоих дам? Я имею в виду, когда они становились лишними.
Люк побелел. Возникла пауза.
— В чем я еще виноват? — проговорил он наконец. Голос звучал напряженно, словно от боли — словно он не верил собственным ушам.
Кристина хмыкнула.
— Мне кажется, он избавился от актрисы, — произнесла она не совсем уверенно.
Глаза Люка впились в нее. Она не решалась поднять глаза. Он очень проницателен и может прочесть в них, что творится у нее на сердце.
— Он ввел тебя в заблуждение, — произнес Люк после паузы. — Конечно, я знаю, о ком идет речь. Она мой друг. Клянусь, ничего другого не было.
Кристина пожала плечами, словно ее это не касается. Люк не поддался обману.
— Поверь мне. Не знаю, что сказал Гораев или что ты увидела на приеме, но все в прошлом. — Внезапно он молитвенно сложил руки. — Кристина, прошу тебя… ты не можешь отказать мне из-за подобной чепухи. Выслушай меня…
Отказать ему? О чем он говорит?
Но он неправильно понял ее смущение.
— Если ты уйдешь от меня сейчас, я увяжусь следом и не оставлю тебя, пока не выслушаешь.
Возможно, ей лишь показалось, но плечи под элегантным костюмом поникли.
— Ты имеешь право сердиться, — тихо признал он.
— О, я не сержусь! — беспечно воскликнула Кристина. — Зачем мне сердиться? У меня работа на всю жизнь. И я поистине обогатила свой личный опыт.
— Прекрати! — взорвался он, ударив кулаком по столу.
Удар прозвучал как пистолетный выстрел. Кристина едва не подпрыгнула.
— У тебя есть все причины обижаться. Я признаю это и постараюсь исправиться. Но не смирюсь с подобными упреками. Они ниже тебя, и я их не заслужил.
— Неужели? — воинственно воскликнула Кристина. — Ах, вы не привыкли к такому обращению, Ваше Высочество. Должна ли я вежливо поклониться и принести благодарность за то, что вы перевернули всю мою жизнь?
Его глаза вспыхнули.
— Это ложь!
— Именно ты, — напирала Кристина. — Ты был способен на это, если бы я… — Она отвернулась, не в силах выносить его взгляд. — То есть если бы сэр Гораев не объяснил мне ситуацию.
— Я только что сказал, что он не понимает ситуацию, — раздраженно отчеканил Люк. — Он старик. Он даже не живет настоящим. Его фантастический мир — на четверть двадцатые годы и на три четверти оперетта Штрауса. Своими глупостями он едва не лишил сестру шанса поправить свой брак. Нельзя позволять подобное с нами.
Кристина замерла. Сердце заколотилось так громко, что Люк, наверное, услышал стук.
— Как он мог повлиять на брак твоей сестры?
Люк выглядел раздраженным, но объяснил достаточно терпеливо:
— Мой зять — трудоголик. За работой он забывает и о жене, и о детях. Она обижалась. Сэр Гораев посоветовал Ричарду не обращать внимания: она, дескать, всегда была такой и ничего с ней не случится. В результате Ричард слишком долго игнорировал проблему, и несчастная сестра начала играть с огнем.
Кристина покачала головой.
— Я не понимаю.
— Думаю, прекрасно понимаешь, — проницательно заметил Люк. — Саймон говорил, ты видела, как она флиртует со Стюартом Дефине. И ничего не сказала мне об этом. Очень благоразумно, не так ли?
Неужели снова насмешка над ней?
— Я думала, ты — скандальный хроникер.
— Скандальный хроникер? — Он был потрясен.
— И самого грязного толка, — не без удовольствия прибавила она. — Я пыталась защитить всех от тебя. И пока не поняла, что защита нужна только мне, не собиралась рассказывать тебе ничего.
Внезапно он усмехнулся.
— Я помню.
— В любом случае я бы не стала обсуждать дела принцессы.
— Все правильно, чертовски правильно, — сухо заметил Люк. — Беда в том, что не обсуждал никто и мой зять не замечал, что его брак на краю пропасти. У него не хватало времени. А я был слишком занят своими делами.
Он задумчиво посмотрел на Кристину. Удары ее сердца стали просто оглушительны.
— Надеюсь, сейчас они уладили свои отношения.
— Улаживают. Во многом благодаря побегу Саймона. Они все обсудили и поняли, что не хотят того скрытого полуразвода, в котором, по мнению Гораева, должны жить люди, подобные нам.