Лекс, очевидно зябнущий на ночной прохладе, обхватил себя руками.
– Я не могу. Ты единственный, кто видел демона.
Единственный выживший, – подумал Дэррик, но остановился, не позволив мысли развиться дальше.
– В пещере были и другие люди.
– Никто из них не оставался там достаточно долго, чтобы увидеть то, что видел ты.
– Ты не знаешь, что я видел.
– Я слышал, о чем ты говорил с капитаном. Все, что ты знаешь, очень важно.
– А тебе-то что с того?
– Я учился у жрецов Церкви Захарума и посвятил свою жизнь Свету. Еще два года, и я пройду испытание, чтобы стать настоящим жрецом.
– Сейчас ты всего лишь мальчишка, – процедил сквозь зубы Дэррик, – да и через два года мало изменишься. Тебе надо проводить время, как это делают дети.
– Нет, – вспыхнул Лекс. – Борьба с демонами мое призвание, Дэррик Лэнг. У тебя разве нет призвания?
– Я работаю, чтобы в моем брюхе всегда было вдоволь пищи, – ответил Дэррик, – чтобы оставаться живым и спать в тепле.
– Ты офицер, ты был простым матросом, ты поднялся – а это и восхитительно, и тяжело одновременно. Человек без призвания, без страсти не способен ни на что подобное.
Дэррик скривился. Очевидно, то, что Лекс являлся королевским племянником, развязало язык капитану Толлиферу.
– Я собираюсь стать хорошим жрецом, – заявил мальчик. – А чтобы сражаться с демонами, я должен знать о них.
– А я-то тут при чем? – пожал плечами Дэррик. – Как только капитан Толлифер передаст мой рапорт королю, мое участие в этом деле завершится.
Лекс дерзко взглянул на него:
– Неужто?
– Да, представь себе.
– Ты не показался мне человеком, который способен оставить смерть друга неотомщенной.
– А кого, ты полагаешь, я виню в гибели Мэта? – спросил Дэррик.
– Твой друг погиб от руки Кабраксиса.
– После того как ты настоял, чтобы мы отправились туда, хотя я сказал, что все, чего я хочу, – это вернуться на корабль… – хрипло сказал Дэррик. – После того как я задержался в пещере слишком долго, позволив скелетам нагнать нас… – Он покачал головой. – Нет. Если кого-то и можно винить в смерти Мэта, так это тебя и меня.
Лицо мальчика стало серьезным.
– Если хочешь винить меня, Дэррик Лэнг, то, пожалуйста, вини.
Уязвленный, чувствуя, как бьются в душе эмоции, грозя выйти из-под контроля, Дэррик взглянул на мальчишку, пораженный тем, что он прекословит ему.
– Что ж, я виню тебя, – заявил он.
Лекс отвел глаза.
– Если ты решил бороться с демонами, – продолжил Дэррик, уступая бурлящей в нем жестокости, – тебя ждет очень короткая жизнь. По крайней мере, тебе не придется строить много планов на будущее.
– Демоны должны быть побеждены, – прошептал мальчишка.
– Но не такими, как я! – рявкнул Дэррик. – Король с его армией или несколько королей с армиями — вот кто здесь нужен. А не моряк.
– Ты выжил, увидев демона, – сказал Лекс. – Для этого должна быть причина.
– Мне повезло, – ответил Дэррик. – Большинству людей, встречающих демонов, удача не улыбается.
– Воины и жрецы сражались с демонами, – проговорил Лекс. – Легенды гласят, что без этих героев Диабло и его братья по-прежнему разгуливали бы по нашему миру.
– Ты присутствовал, когда я докладывал обо всем капитану Толлиферу.
Мальчишка, считающий себя важной персоной, не пожелал считаться с авторитетом капитана, и Толлифер нехотя позволил ему посидеть в салоне во время разбора выполненного задания.
– Ты знаешь все, что знаю я.
– Есть колдуны, способные проверить тебя. Иногда, когда вокруг человека бушевала великая магия, в нем остаются следы ее воздействия.
– Я не позволю себя щупать и колоть, – возразил Дэррик. Он показал на пятна света, скользящие по морю. – Ты спрашивал об этом.
Лекс переключил внимание на океан, но выражение его лица показывало, что он предпочел бы придерживаться собственной линии беседы.
– Часть этих пятен – огнехвостые акулы, названные так именно потому, что светятся во тьме. Свет привлекает кормящихся ночью рыб, и они оказываются в зоне досягаемости акулы. Другие световые заплатки на океане – медузы, Лунные Розы, способные парализовать человека, имевшего несчастье подплыть достаточно близко к их ядовитым щупальцам. Если ты хочешь слушать о море, здесь я многому могу тебя научить. Но если ты хочешь поговорить о демонах, я ничем не могу быть тебе полезен. Я и так узнал о них куда больше, чем когда-либо хотел.
Ветер немного изменил направление, и паруса слегка опали, но снова надулись, как только команда справилась с отклонением.
Дэррик хлебнул суп, но обнаружил, что тот совсем остыл.
– Кабраксис в ответе за смерть твоего друга, – тихо сказал Лекс. – Ты не сможешь забыть об этом. Ты все еще участвуешь в деле. Я же вижу.
Дэррик с трудом выдохнул воздух, ощущая себя загнанным в ловушку, задетым и разозлённым одновременно. То же самое он чувствовал в лавке своего отца, когда тот в очередной раз был им недоволен. Он вновь попытался отстраниться, выжидая, пока контроль вернется, а потом повернулся к мальчику, намереваясь – пусть он и племянничек короля – дать выход части своего гнева.
Но палуба за его спиной была пуста. В лунном свете доски серебрились, белизну их нарушали лишь тени мачт и снастей. Обескураженный Дэррик снова повернулся и швырнул за борт миску и кружку.
Медуза, Лунная Роза, подхватила жестяную тарелку своими щупальцами. Зигзаги молний пробежали по металлу – шипы попытались впиться в железо.
А Дэррик тяжело привалился к поручням. В его воображении скелет снова бросался на Мэта, сталкивая его со скалы, снова с хрустом раскалывалась кость, ударившись о каменную стену. Тело Дэррика покрылось холодным потом – на него навалились воспоминания о днях в лавке отца. Нет, он не должен возвращаться туда – ни физически, ни в своих мыслях.
Глава 12
Дэррик сидел за дальним столом в таверне Косого Сэла, расположившейся всего в паре улиц от порта и Торгового Квартала. Это был дешевый притон, один из тех, в которых находят пристанище угрюмые моряки со скудными средствами или неудачники, ожидающие, когда снова можно будет подписать контракт и вернуться в море. В таких местах в лампах всегда прикручивают фитильки, лелея сумерки, ибо служанки и доступные девушки выглядят куда привлекательней в полумраке, да и еду здешнюю не стоит изучать слишком пристально.
Деньги текут в Западные Пределы через причалы, их привозят в толстых кошельках торговцы, продающие и покупающие товары, и в тощих поясах моряки и портовые рабочие. Деньги текут, разливаясь по лавкам, разбросанным вдоль доков и пирсов, оседая в основном в тех, что ближе к морю. Жалкие ручейки вырываются за пределы переполненных лавчонок и тратятся в задних комнатах магазинчиков и в приличных – и даже не слишком приличных – гостиницах.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});