Я человек с безграничными, абсолютно безграничными речевыми возможностями. Как я хочу, так и говорю: хочу – громко, хочу – быстро, хочу – с меньшим, хочу – с бо «льшим речевым усилием. И всегда имею при этом достаточный запас прочности, надежности хорошего легкого произношения. У меня безграничные речевые возможности. Я стараюсь упорнейшим образом учиться преодолевать абсолютно все свои сомнения в том, что я всегда могу создать нужный, желательный мне запас прочности, запас надежности хорошего произношения. У меня в этом действительно нет ни малейших сомнений.
Я ярко, ярко, твердо представляю себя человеком, который всегда, во всякой обстановке может говорить хорошо, легко-легко, абсолютно свободно. Голосовые связки работают абсолютно свободно, с любой силой работают абсолютно свободно. Я могу говорить очень громко абсолютно ленивыми губами, абсолютно ленивым языком, с минимальным, ничтожным речевым усилием, с ничтожным напряжением мышц губ и мышц языка. Потому я могу говорить абсолютно свободно громким голосом. И при громкой речи я точно так же, как при спокойной речи, могу создать практически любой желательный, любой желательный запас прочности, запас надежности абсолютно свободного произношения.
Головной мозг пропускает в речевые мышцы минимум возбуждения, пропускает то возбуждение минимальной силы, которое необходимо для абсолютно свободной работы всех речевых органов, языка и губ. Я стараюсь как можно ярче представить, о чем идет речь. Вот в автомобиле полный бак бензина. Однако в цилиндр поступает все время то минимальное количество, которое может пройти через жиклер карбюратора. В карбюраторе есть прокалиброванное отверстие, которое может пропустить только строго определенное, необходимое количество бензина в цилиндр. Вот так и у меня в головном мозге образуется своего рода «жиклер», который пропускает в речевые мышцы только минимум возбуждения, необходимого для абсолютно свободной работы речевых мышц и всех речевых органов. Как бы сильно я ни был возбужден, какое бы сильное ни было возбуждение во всей нервной системе, все равно в речевые органы не может пройти более сильное возбуждение, чем то, которое необходимо для абсолютно свободной работы всех речевых органов.
Я стараюсь как можно глубже понять и осмыслить этот процесс. Головной мозг управляет силой возбуждения, которое он пропускает в речевые органы. И теперь я могу говорить абсолютно свободно в любой обстановке. Как бы я ни был сам сильно возбужден, головной мозг все равно пропускает в речевые мышцы только минимум возбуждения, которое необходимо для абсолютно свободной, беспредельно свободной речи. Теперь у меня в головном мозге существует «жиклер», который не пропускает в речевые мышцы возбуждение сильнее того, которое необходимо для минимального напряжения мышц языка и губ, которое необходимо для того минимального напряжения мышц языка и губ, чтобы я мог говорить. Теперь все мышцы языка и губ могут напрягаться только лишь ничтожно слабо, ничтожно слабо. Головной мозг никогда теперь не пропустит в речевые мышцы более сильного возбуждения, чем то, которое необходимо для абсолютно свободной, беспредельно свободной речи. Я могу быть сам очень возбужден, раздражен, я могу выполнять тяжелейшую физическую работу, поднимать тяжести, переносить тяжести, выполнять тяжелейшие физические упражнения, а в речевые мышцы головной мозг все равно будет пропускать только минимум возбуждения, которое необходимо для абсолютно свободного произношения.
Я теперь до конца понял, глубоко осмыслил, что на пути движения нервного возбуждения в речевые органы в головном мозге есть «жиклер», сквозь который не может пройти более сильное возбуждение, чем то, которое необходимо для абсолютно свободного произношения. Все больше расслабляются язык и губы во время речи. Все больше расслабляются язык и губы во время речи. Во время речи язык и губы полностью расслаблены, и потому я говорю легко-легко, абсолютно свободно.
Я стараюсь ярко, твердо запомнить, что я действительно могу говорить легко-легко, абсолютно свободно. Я в этом уже убедился на практике. Головной мозг теперь пропускает в мышцы губ и языка только одну десятую часть той силы возбуждения, при которой возможно абсолютно свободное произношение. Таким образом, у меня теперь существует десятикратный запас прочности, десятикратный запас надежности свободного произношения. Поэтому я в любой обстановке могу говорить смело, уверенно, так как твердо знаю, что моя речь будет абсолютно свободной, легкой-легкой, абсолютно свободной.
Теперь головной мозг сам автоматически не пропускает в речевые мышцы возбуждение сильнее того, которое необходимо для абсолютно свободного произношения. И потому теперь я могу не думать о том, как говорить. Теперь речевой механизм у меня работает автоматически, помимо моего сознания. Точно так же, как автоматически работают ноги, когда я иду. Ведь я не думаю, в какой последовательности и как переставлять ноги, как переносить центр тяжести тела при ходьбе. Так же – автоматически я всегда буду говорить. Ведь я не думаю, как идти, думаю только, куда мне надо идти. Так и в речи. Я теперь буду думать о том, что мне надо сказать. А как говорить – это мозг сам все сделает автоматически, помимо моего сознания. И потому я никогда не буду больше думать о том, как говорить.
Головной мозг теперь автоматически сам правильно и с большой надежностью управляет всеми речевыми органами. И потому я говорю всегда легко-легко, абсолютно свободно. И начинаю говорить всегда легко-легко. Я твердо знаю, что всегда могу говорить хорошо, легко, свободно. У меня большой запас прочности, надежности хорошей речи. И потому я всегда говорю смело, уверенно и начинаю говорить смело, уверенно. Я к речи отношусь так же, как к ходьбе, как к самой обычной деятельности, которая не представляет для меня абсолютно никаких трудностей. Поэтому я начинаю говорить абсолютно спокойно. Я начинаю говорить абсолютно спокойно. Начинаю говорить всегда смело, уверенно, абсолютно спокойно. Начинаю говорить всегда смело, уверенно, абсолютно спокойно.
Я всегда начинаю говорить ленивыми губами. Я стараюсь как можно ярче представить начало речи ленивыми губами. Я стараюсь твердо помнить, что начинаю говорить ленивыми губами, ленивым языком, начинаю говорить легко. Когда меня, например, зовут к телефону, я начинаю говорить так же легко, как начинаю ходьбу. Одинаково нет никаких трудностей ни в ходьбе, ни в речи. Начинаю говорить легко-легко, начинаю говорить абсолютно спокойно. Я стараюсь это всегда ярко, твердо помнить. Начинаю говорить всегда абсолютно спокойно. В начале речи я весь насквозь абсолютно спокоен, как зеркальная гладь озера. В начале речи все мышцы языка и губ расслаблены, в начале речи все мышцы языка и губ расслаблены. Начинаю говорить ленивыми губами, начинаю говорить ленивым языком.
В начале речи я абсолютно спокоен, безмятежно спокоен. Начинаю говорить всегда смело, уверенно. Я твердо знаю, что начну говорить легко-легко, абсолютно легко. Я твердо знаю, что начну говорить легко-легко, абсолютно легко. Я твердо знаю, что в начале своей речи я абсолютно спокоен. Я стараюсь как можно отчетливее почувствовать себя абсолютно спокойным в начале речи. Я стараюсь сейчас как можно отчетливее почувствовать, что в начале речи я абсолютно спокоен, как зеркальная гладь озера. Я начинаю говорить ленивыми губами, ленивыми губами. Говорю легко-легко. Начинаю говорить легко-легко.
В начале речи я абсолютно спокоен. В начале речи я абсолютно спокоен. В начале речи я абсолютно спокоен. Спокойно-спокойно, абсолютно спокойно начинаю говорить. Спокойно-спокойно, абсолютно спокойно начинаю говорить. Спокойно-спокойно, абсолютно спокойно начинаю говорить. Стараюсь сейчас как можно ярче представить себя абсолютно спокойным в начале речи.
Я все ярче и отчетливее представляю себя человеком с безграничными речевыми возможностями. Прежде чем начать говорить, я сам себе скажу: «Спокойно-спокойно, абсолютно спокойно. Ленивые губы. Ленивый язык. Спокойно-спокойно, абсолютно спокойно. Ленивые губы. Ленивый язык. Спокойно-спокойно. Абсолютно спокойно. Ленивые губы». И после этого начинаю говорить легко-легко, абсолютно спокойно.
Я упорнейшим образом стараюсь начисто подавлять абсолютно все свои сомнения в том, что в начале речи я абсолютно спокоен, совершенно спокоен. Я упорнейшим образом учусь начисто подавлять абсолютно все свои сомнения в том, что в начале речи я абсолютно спокоен, весь насквозь абсолютно спокоен, как зеркальная гладь озера. Я стараюсь как можно ярче представить себя абсолютно спокойным в начале речи. Я стараюсь как можно отчетливее почувствовать себя абсолютно спокойным в начале речи.
Я стараюсь как можно глубже понять, до конца осмыслить, что этот рабочий речевой настрой, который я сейчас так упорно стараюсь усвоить, пронизывает всю мою жизнь. Он входит в мою жизнь и заполняет собой всю мою жизнь.