ушел. Смотри у меня, спи сегодня без всяких кошмаров. Пока.
И это чудо грациозно махнуло мне рукой и ушло в сторону желтого общежития. Глядя ему в спину, я почему-то даже позавидовала. Так плавно ходить еще уметь надо. В голове мелькнула странная мысль – а как бы он ходил на каблуках? Конечно, мужчина на каблуках это верх странности, но иногда я ловила себя на мысли, что ему бы пошло. Особенно если бы каблук был такой… мощный что ли. И с чего только такие глупые мысли в голову лезут?
В гостиной меня уже поджидали. Мрамор делал вид, что читает книгу, но, стоило мне войти, как он предательски дернулся. Рядом с ним на диване лежало целых три кота. Они вообще его любили – он же теплый, почти горячий. То ли пушистые друзья Якоба считали, что у него температура и его надо лечить волшебными мурчаниями, то ли просто греться приходили.
Увидев друга, я тяжело вздохнула. Ну что ж… кажется, сейчас самое подходящее время, чтобы извиниться. Я уже даже начала придумывать, с чего бы начать, как Мрамор сам оторвался от книги и спросил устало:
– Ты с ним встречаешься, да?
От такого вопроса я опешила и даже смутилась. Ну вот, знала же что не стоит с Кальцем обниматься, не так все поймут. И ведь не отгонишь его, он же вообще о последствиях не особо задумывается. Как же тяжело с этими иномирцами – что для одного нормально ненормально для другого. Для Кальца дружеские объятия – это нормально, для Мрамора – это вопиющий акт разврата. И как со всем этим жить? Запоздало я подумала, что так мне и надо. Не стоило привечать всех бедных и несчастных одиноких парней в академии. Доигралась в спасательницу.
– Нет, конечно, – постаралась улыбнуться я Мрамору. – Я ни с кем не встречаюсь. Ни с Кальцем, ни с кем-то еще.
– Тогда почему вы там целовались? И утром он к тебе заходил в комнату...
– Не подумай ничего такого, – вздохнула я. – В комнату он ко мне заходил, чтобы поболтать. А поцелуй был невинный и в лоб. По его словам они там, на Плутосе, все так выражают… хмн… дружеские чувства.
– Ты такая наивная, – Мрамор отложил книгу. – А что, если он просто напросто тебя дурит? Если бы он сказал, что они на Плутосе спят со своими друзьями, ты бы и на это согласилась?
Я нахмурилась. В голосе Мрамора сквозила обида, и это раздражало. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не начать снова с ним ругаться. Вместо этого я глубоко вздохнула, потом выдохнула. Все. Что там Ивона мне говорила? Лучший способ во всем разобраться – это поговорить. На этот раз, правда, я уже ученая – наговорилась с Фрино, ничего не скажешь. Потому я села напротив Мрамора, подальше от него, чтобы он не дай небо не полез ко мне целоваться или обниматься, и начала разговор:
– Слушай, Мрамор. Ты не думаешь, что в последнее время немного перебарщиваешь?
– Перебарщиваю? – нахмурился парень. – Поясни.
– Ну смотри, – вздохнула я. – Хотя, пожалуй, мне сначала стоило бы извиниться за ту… сцену. Я понимаю, почему ты Фрино так ненавидишь. Просто… прости меня, ладно.
– Я не обижался. Однако мое мнение по его поводу не изменилось.
– Ну да и… ладно, – отмахнулась я. – Дело не в нем. Я о другом. Понимаешь, ты постоянно обо мне переживаешь. Тебе не кажется, что я сама способна о себе позаботиться и решить, что мне нужно, а что нет? Я бы не стала с Кальцем спать просто потому, что он так бы мне сказал. Я ведь не круглая дура. К тому же, мы ведь и с тобой обнимались, и с Орсоном я обнималась, но тогда ты ничего не сказал.
– Со мной ты не целовалась, – поморщился Мрамор. – К тому же я и Орсон не демоны. Его народ не просто так боятся….
– Да, раньше они были злобными и дикими, – нахмурилась я. – Но… что вообще плохого может быть в Кальце? Он ведь тоже по сути спас меня, когда я была одержима. И вообще… тебя послушать – так все вокруг враги!
– Что плохого в том, чтобы быть осторожным?
Эти слова поставили меня в тупик.
– Но как ты тогда вообще собираешься заводить знакомства?
– Никак, – ответил полудракон. – Мне хватает тебя.
– А Орсон? – удивилась я.
– Он мне не слишком нравится, сама же знаешь.
Мда. Ну и дела. Я всмотрелась в своего друга, или человека, которого считала другом. Правильно говорят, что первое впечатление обманчиво. А ведь по-началу, когда у меня было совсем мало здесь знакомых, я в Мрамора почти влюбилась. А теперь что? Теперь я вдруг осознала, что совершенно его не понимаю.
– И что же… – осторожно начала я, – ну хорошо, пусть у тебя буду одна я. Дело, конечно, твое. Но я вот не хочу иметь всего одного друга. У меня есть Яна, Брусника, Кальц. Да и Орсон с Ивоной меня не раздражают.
– Яна тоже так себе подруга, – поморщился Мрамор. – Самодовольная выскочка. А Орсон все же вампир. Он может в любой момент на тебя…
– Прекрати, – остановила его я. – Перестань. Я не могу дружить с одним только тобой. Не могу, не хочу и не буду. И мне надоело, что ты пытаешься очернить дорогих мне людей.
– Я не пытаюсь их очернить. Я пытаюсь донести до тебя, что им не стоит доверять.
– А тебе, значит, стоит? – чувствуя, как во мне поднимается возмущение, спросила я. – Вот у тебя все вокруг такие плохие… а ты сам?
Не стоило мне этого говорить. Мрамор от этих моих слов помрачнел.
– Я всего лишь хочу защитить тебя, – сказал он почти с угрозой. – Не хочу, чтобы ты страдала из-за всех этих твоих... друзей. Ты слишком наивная, слишком всем доверяешь. И один из твоих так называемых друзей обязательно воткнет тебе рано или поздно нож в спину, вот увидишь.
– Защитить, значит? – возмутилась я. – Да нет, не защитить. Скорее уж присвоить себе и посадить под замок.
– Если бы я мог, я бы давно посадил, – ошарашил меня Мрамор. – Для твоего же блага.
Это