Читать интересную книгу Чёрные узы и Белая ложь (ЛП) - Синглтон Кэт

Его горячие ладони коснулись внутренней стороны моих бедер, раздвинув их, чтобы он мог получить идеальный вид на влажность между моими ногами.

— Поверь мне, Фиалка, я всегда держу свои обещания. Я заставлю тебя так сильно умолять меня трахнуть тебя. Но во первых…

Его пальцы касаются моего набухшего клитора. — Во первых? — Я стону.

— Во-первых, будь хорошей девочкой и раздвинь для меня ноги. Мне нужен твой гребаный вкус.

Он прижимается ко мне ртом, и я каким-то образом узнаю, что он даже лучше лижет мою киску, чем целует меня.

Мои пальцы сжимают одеяло, нуждаясь в чем-то, за что можно было бы ухватиться, когда он насилует меня. Он доказывает, что голодал. Я лишила его того, чего он хотел, меня, и он заставит меня пожалеть, что заставила его ждать.

Я ненавижу себя за то, что всегда отказывала себе в ощущении его языка, работающего против меня.

— Эта твоя хорошенькая киска мокрая от потребности во мне. — Он использует палец, затем другой. Он раздвигает их, растягивая меня самым восхитительным образом.

— Ты такая напряженная. — Он скручивает пальцы, пытаясь растянуть меня.

— Подойдет? — Я стону, когда его большой палец касается моего клитора.

Его дыхание обжигает внутреннюю часть моего бедра. — Не волнуйся, малышка, я позабочусь о том, чтобы ты был готова принять меня целиком.

Его язык, работающий в идеальном ритме с пальцами, — это все, что мне нужно. Это слишком хорошо, меня не волнует, насколько больно будет ощущать его внутри себя. Я отчаянно нуждаюсь в этом, хочу чувствовать, как он заполняет каждый последний дюйм меня.

Я протягиваю руку, чтобы поиграть со своим соском, усиливая ощущения, пробегающие по моему телу, когда его действия сочетаются с моими. В моем теле начинается оргазм. — Бек, — стону я, — Я так близко.

Мои слова не подталкивают его к усердной работе, а наоборот. Он отстраняется, ухмыляясь мне. Эта ухмылка становится еще горячее, видя, как доказательство моего возбуждения покрывает его идеальные губы.

— Ты еще не можешь кончить, малышка, — говорит он с оттенком извинения в голосе. — Ты заставила меня так долго ждать этого, и я имел в виду это, когда тебе придется сначала просить милостыню.

Я стону, так чертовски близко к оргазму, но недостаточно близко.

Я должна была знать, что он не отпустит меня так легко. Я мучила его больше месяца, я должна была ожидать, что он заставит меня работать на это.

Разочарованная, я приподнимаюсь на локтях и смотрю на него между ног. — Я дала тебе шанс заставить меня умолять.

Он пожимает плечами, встает, засовывает руку в боксеры и освобождает член. Мой рот открывается при виде этого. Он огромен. Он проводит большим пальцем по капле предэякулята, двигаясь по всей длине.

— Я же сказал тебе, что сначала должен был попробовать тебя на вкус.

— А теперь, что у тебя есть?

— Теперь пришло время просить тебе, Фиалка.

31

Бек

Она соскальзывает с кровати. Я борюсь с желанием схватить ее и послать к черту попрошайничество. Я хочу испытать ее оргазм на своих губах, почувствовать ее пульсацию на моем языке еще до того, как я войду в нее своим членом.

Проблема в том, что я гордый человек. Когда я сказал ей, что ей придется просить об этом, я имел в виду именно это. Я не из тех, кто отказывается от своих слов, поэтому вместо того, чтобы лизать ее, я сажусь на край кровати. Я бросаю взгляд на открытое пространство между телевизионной консолью и кроватью.

— Иди туда и встань на колени.

Она осторожно смотрит на открытое пространство, ее пальцы рассеянно скользят по ее киске и пробегают по созданной мной влажности.

Я цокаю языком, проводя рукой по стволу. — Не так быстро. Тебе нельзя трогать себя прямо сейчас.

Я ожидаю, что она будет спорить. На этот раз нет. Как хорошая девочка, она подходит к пространству передо мной, нежно опускаясь на колени. Ее глаза широко раскрыты, она внимательно смотрит на меня.

— Так действительно больше похоже — хвалю я, поглаживая себя. Каждая моя фантазия о женщине, стоящей передо мной, терпит крах по сравнению с ее видением в этот момент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Марго откидывается на спинку кресла, ставя свою идеальную голую попку на пятки. — Что ты хочешь, чтобы я сделала дальше?

Я откидываюсь назад, одна рука опирается на одеяло, чтобы удержать мой вес, в то время как другая продолжает гладить вверх и вниз по моему твердому члену. Я никогда не был терпеливым человеком, но я мог бы практиковать все терпение в мире, если бы передо мной был такой вид.

Ее рука скользит по обнаженной коже, пальцы скользят по розовому затвердевшему соску.

— Руки на бедра, — требую я. Раздраженный стон, сорвавшийся с ее губ, только подогревает мое желание оттянуть это еще немного, заставить ее по-настоящему заплатить за то, что она так долго отказывала мне.

— Я хочу, чтобы ты извинилась, — начинаю я.

— За что мне извиняться? — Она шевелится, пытаясь получить какое-то трение.

— За то, что заставила нас ждать так долго, когда мы оба знали, что это рано или поздно произойдет.

— Что в конце концов произойдет?

— Мы трахнемся, Марго. Я дал тебе шанс, когда ты впервые переехала со мной в Нью-Йорк. Я был готов исполнить любую твою фантазию, каждое твоё желание, а ты мне отказала.

Поднявшись, я иду к ней. Я не могу долго оторвать от нее руки. Теперь, когда она дала мне возможность прикоснуться к ней, доказать ей, кому она принадлежит, я не могу остановиться. Я кружу вокруг нее, одна рука все еще гладит мой член вверх и вниз, как будто я делал это все время в мире.

— Я привык получать все, что хочу и когда хочу. Вместо того, чтобы позволить мне заставить твою киску плакать обо мне, ты заставила меня ждать. Ты отказала мне. Хуже того, ты обвинила во всем моего гребаного младшего брата, который никогда тебя не заслуживал. Я был в ярости. Извинись. Скажи мне, как ты сожалеешь о том, что отказала нам обоим, и тогда, может быть, ты заслужишь мой член.

Я убираю прядь волос с ее лица, заправляя ей за ухо. Она опирается на мою ладонь, касаясь щекой моей кожи.

— Извини.

Я провожу пальцем по ее нижней губе, оттягивая ее вниз. — За что?

— Прости, что заставила тебя ждать. — Ее тело дрожит, когда я прижимаю большой палец к ее рту. Она обхватывает губами мой палец, позволяя мне глубоко проникнуть в ее горло. Я одобрительно вздыхаю, вытягивая большой палец и проводя им по ее подбородку. — Это было тяжело, — добавляет она.

— Ты не просто заставила меня ждать, малышка. Ты заставила нас ждать. Это было мучительно. Чистая пытка.

Она такая чертовски красивая, что это причиняет боль. Видеть, как она стоит на коленях, охотно делая то, о чем я ее прошу, мучительно сексуально. Самая горячая вещь, которую я когда-либо видел. Я уже простил ее за то, что заставила меня ждать. Вида ее желания просить достаточно, чтобы стереть все с лица земли. Но ей и не нужно этого знать. Пока что я буду наслаждаться шоу, зная, что очень скоро я вставлю в нее свой член и никогда уйду.

Мои пальцы касаются ее щеки. — Я знаю, это было тяжело, малышка. Твоя милая маленькая киска хотела меня, даже когда ты настаивала на том, чтобы лишить меня ее, ты не могла полностью меня поколебать. Я преследовал тебя даже в твоих снах.

— Нет, ты этого не делал.

Мои пальцы сильно вдавливаются в ее челюсть, дергая ее голову, чтобы она посмотрела на меня. — Ты хочешь это повторить?

Она улыбается. “Чертова Марго Моретти.” Даже когда она на коленях умоляет меня трахнуть ее, она находит способ быть непокорной.

— Ты этого не делал. — Она смотрит на меня, в ее зеленых глазах нет и намека на раскаяние.

— Ты пожалеешь, что сказала это. — Отпустив ее челюсть, я отступаю на несколько шагов, занимая свое место на краю кровати.

Марго поджимает губы, пытаясь скрыть удовлетворенную улыбку. Я хочу стереть нахальную улыбку с ее лица, засунув свой член ей в губы.

Так оно и будет. Мой член твердеет. Мне нравится видеть ее на коленях, но когда она немного отталкивается, это чертовски горячо. Я заставлю заплатить ее за больше, чем это.