Читать интересную книгу Беспощадная красота - Дана Айсали

напрягается, а пальцы ног сгибаются. Удовольствие проносится по телу, заставляя мышцы напрягаться. Мой рот открывается, и я зажмуриваюсь, пока он работает надо мной, как будто это его любимый инструмент.

— Ты такая восхитительная на вкус, — говорит он между поцелуями. — Я скучал.

— И я скучала по тебе, — говорю я ему, притягивая его ближе к себе, пока он встаёт.

Он наклоняется и целует меня, позволяя мне попробовать себя на своём языке. Мои руки тут же находят пуговицу на его джинсах, расстёгивают её и дёргают вниз молнию. Его член освобождается через несколько секунд, и я медленно поглаживаю его. Мне нравится, каким тяжёлым он ощущается в моей руке, такой большой и твёрдый. Мой большой палец дразнит головку его члена, собирая там предэякулят.

Я разрываю поцелуй и позволяю ему наблюдать за мной, пока я высасываю его вкус из своего большого пальца. Его глаза расширяются, а сильные руки хватают меня за бёдра. Он подтягивает меня к самому краю стола, а затем осторожно направляет назад, вынуждая лечь на стол.

— Такая красивая, — с поцелуем шепчет он мне в шею, прежде чем снова встать прямо между моими бёдрами.

Его руки падают на мои колени, раздвигают их и возвращаются обратно к моей груди. Я широко раскинулась перед ним, а он просто смотрит на меня сверху вниз, как будто не может насытиться.

— Умоляй, — говорит он.

— Пожалуйста, — начинаю я, кусая губу, когда он отрывает взгляд от моей киски. — Мне это нужно. Ты мне нужен. Мне нужно чувствовать, как ты наполняешь меня, Нико. Я скучала по тому, как ты заставляешь меня растягиваться вокруг своего большого члена… Как ты можешь заставить меня кончить.

— Верно, малышка. — Он снова смотрит на мою киску и сплёвывает, прежде чем потереть большим пальцем дразнящие круги вокруг моего отверстия. — Эта киска моя. Только моя.

— Да, папочка, — ною я, делая свой голос настолько жалким, насколько я себя чувствую. Мне просто нужно, чтобы он меня уже трахнул.

— Чёрт возьми, Изабела.

Он толкается в меня, максимально растягивая. Приступ боли быстро превращается в удовольствие, настолько глубоко внутри меня, что я могу кончить, даже без каких-либо движений с его стороны. Но он одержим.

Я знала, что ему нравится, когда я называю его папочкой.

Стол скрипит и стонет под тяжестью нас обоих, трахающихся на нём, как животных. Моя спина горит там, где она прилипает к столу и тянет с каждым толчком, который он мне наносит. На лбу проступают капельки пота, мышцы вздуваются и играют. Он похож на бога.

— Подожди, — говорю я, слегка нажимая ему на грудь. Он тут же останавливается, беспокоясь, что причинил мне боль.

— В чём дело?

— Ничего. — Я смеюсь. — Мне просто не очень удобно. Я хочу перевернуться.

Мы оба двигаемся, и я перекатываюсь на живот и опускаюсь вниз, пока мои ноги не касаются пола.

— Трахни меня. — Он стонет, поднимая моё платье вверх. Он сильно сжимает мою попку, а затем ещё сильнее шлёпает, заставляя меня подпрыгнуть.

— Ещё раз, — прошу я его. — Я хочу позже увидеть отпечаток твоей руки на своей заднице.

— Я думаю, ты создана для меня.

Его тон полон благодати, когда его мозолистая ладонь пробегает по мягкой плоти моей задницы. А потом он снова шлёпает меня, на этот раз жаля гораздо сильнее, чем в первый раз. И потом ещё раз. И опять. Пока я не начинаю хныкать, склонившись над столом, за которым я сидела тысячу раз на скучных собраниях.

Я больше никогда не смогу смотреть на этот стол по-прежнему.

Я сгибаюсь в локтях и отталкиваюсь от него, когда он снова проскальзывает внутрь. Его бёдра прикасаются к моей воспалённой заднице, его яйца соприкасаются с моим клитором при каждом движении вперёд. Я не продержусь долго. И слава богу за это, потому что я потеряла счёт времени и знаю, что скоро мои отцы прибудут сюда на встречу.

— Я войду так глубоко в тебя, что ты будешь капать по мне ещё несколько дней. Моя. — Повторяет он при каждом глубоком толчке.

— Ох, чёрт. — Я стону, мои внутренние стены начинают трепетать вокруг него по мере нарастания оргазма.

— Ты готова, малышка?

— Да, да, да. — Задыхаюсь я. Его имя зацикливается, срывается с моих губ шёпотом вместе с потоком ругательств на любом языке, на котором работает мой мозг.

Понятия не имею, румынский или английский.

Всё, что я знаю, это то, что удовольствие очень сильное, и когда я чувствую, как он изливается внутри меня, это вызывает у меня второй оргазм. Мои ноги сгибаются на носках, и он с громким стоном удерживается внутри меня.

— Отлично, mo ollphéist beag. Ты так хорошо меня принимаешь.

Я наслаждаюсь последствиями трёх удивительных оргазмов, когда он наклоняется надо мной и целует меня в спину. Его руки гладят меня по всему телу, словно он запоминает каждый изгиб на будущее.

А потом случается дерьмо. Потому что, когда я опираюсь на руки и оглядываюсь через плечо, чтобы попросить поцелуя, я вижу, как все трое моих пап входят в дверь.

— Что это за херня?! — Я слышу это прямо перед тем, как Нико выходит из меня, когда отец отрывает его от меня.

Ну, это чертовски унизительно.

Глава 30

ИЗАБЕЛА

Отец швыряет Нико на пол, а я быстро прикрываюсь и сперма Нико, стекающая по моим бёдрам, заставляет меня ещё больше напрячься в сложившейся ситуации.

— Папа, не надо! — Я кричу, пока Нико изо всех сил пытается вернуть свой член в штаны. Он, наверное, боится, что папа отрежет его. И я бы не стала это игнорировать.

Папа нависает над Нико, все его мышцы напряжены, а грудь вздымается. Он зол, чертовски зол. Не думаю, что когда-либо видела его таким, даже, когда ему пришлось позаботиться о том, кому он доверял.

Это в тысячу раз хуже. Попс и Апа ни черта не делают, чтобы мне помочь. Они смотрят на Нико с таким же предчувствием приближающейся смерти. Вот вам и секс-позитивная семья, в которой нам пришлось расти.

— Изабела, — рычит папа, не глядя на меня. — Ты выйдешь из этой комнаты, приведёшь себя в порядок и не вернёшься, пока тебя не позовут.

Я смеюсь, и Апа заметно напрягается. Он отлично знает, каков папа в ярости, и что с ним нельзя спорить, когда он в таком состоянии.

— Не надо так со мной разговаривать, — говорю я, скрещивая руки на груди и не двигаясь с места.

Папа, наконец, уделяет мне своё внимание,