В оставленной столице имелись почтовые голуби для связи с дионцами, но вот успеет ли посыльный вернуться в столицу, отправить записку и долетит ли голубь после этого к нужному времени?
Тем не менее записка была написана и гонец на самом быстром скакуне отправлен в обратную сторону. А Оксент Второй, уже несколько успокоившись, двинулся в тылах ведущейся погони. Да только чем дальше он мчался, тем становился мрачнее. Дурные предчувствия его чуть не валили с седла. Он уже и так пытался отыскать причины этому и эдак, но найти никак не получалось.
«Ну ладно, пусть эта тварь сумеет прорваться в монастырь, и что в этом для меня смертельного? Поставлю в конце ущелья, перед самым монастырём полк, который буду менять каждую неделю, и вся недолга. Из этого проклятого монастыря ни одна крыса не сбежит. Есть вроде бы пешеходная тропа через горы, ведущая на границу моего родного королевства Редондеры и королевства Бунлонг, но там даже человек с оружием пройти не может. Куда уж рыцарям в облачении… Да и без своих коней эти проклятые предатели – пустое место. Их сами горные пастухи на корм своим собакам пустят… Но тогда тем более не пойму, чего это я так распереживался?.. Странно… Или я о чём-то забыл?.. Или о ком-то?..»
Вот тут его и достало озарение! И в следующий момент Дашиг завыл в злости и ярости. Ведь он в этой спешке и желании мстить совершенно забыл о своей куколке, подаренной ему наложнице Катрин! Совершенно забыл о главной причине предательства: попытке забрать у него самое желанное и обласканное тело!
Могла повториться та же история, что случилась у него при похищении в своё время княгини Аристины Вакахан. Тогда ещё принц Оксент из-за потери любимой женщины обозлился на весь мир. Чуть позже уничтожил соседнее королевство и казнил всех престолонаследников тамошней династии. А что случится, если вдруг похитят и Катрин? Ведь, по сути, подлый Дашиг мог оставить в городе пару десятков наёмников, а то и переодетых рыцарей из своего княжества, а сам сделать вид, что подался в бега. Король с войском – за ним, а тем временем подсылы похищают бесценную личную собственность.
Одна мысль об этом чуть не разорвала сердце императора.
Так и не остановив коня, он развернулся по дуге на скаку и помчался в обратную сторону. По пути выкрикивая приказы своим приближённым:
– Продолжить погоню без меня! Если враг уже занял монастырь, выставить заслон в ущелье и начать там возведение крепостной стены! Потом сообщить мне и ждать дальнейших указаний! Рыцари Редондеры! Тоже за мной!
По сути, чётырёх тысяч оставшихся в погоне кавалеристов должно было хватить, чтобы и без своего повелителя победить две тысячи предателей на узкой, не позволяющей выстроиться единой стеной дороге. Мало того, лёгкие лучники всегда смогут рассеяться по взгорьям благодаря своей лёгкости и вести интенсивный обстрел оттуда. А это ещё более усилит преимущество. Как бы ни были одеты в броню знаменитые керрангские тяжеловозы, тяжёлые стрелы с обоих флангов станут для них убийственны. Ну и далее только останется отстреливать самих пеших рыцарей. Благодаря плотному прежнему сотрудничеству с сегодняшними предателями остающиеся в движении командиры полков прекрасно знали все слабые стороны нового врага.
Император Юга в обратном пути загнал своего любимого коня насмерть. Уже и второй находился при издыхании, когда он оказался в пределах видимости так опрометчиво покинутого города. В лучах закатного солнца древняя столица Кезохи выглядела тревожно-красной, с пурпурно-оранжевыми бликами на черепицах крыш, нагнетая данной цветовой гаммой чувство тревоги, безысходности и потери.
Но там же попались несущиеся навстречу посыльные, которые после отправки голубей мудрецам-целителям собрали последние новости и ринулись к своему владыке. Так на ходу, пристроившись рядышком с императором, и докладывали, перебивая друг друга:
– Ваше императорское величество! В городе полное спокойствие!..
– Хотя поиск рыцарей-предателей ведётся с прежним рвением!..
– Всех убитых стаскивают на центральную площадь и готовят к усечению голов…
– Как вы и обронили при покидании города: для насаждения на пики!
– Все остальные придворные деятельно при этом помогают, ожидая ваше императорское величество…
– Разве что монарх королевства Ранель вместе со своей свитой два часа назад выехал к себе на родину…
Ещё один тревожный звоночек ударил по натянутым нервам Оксента. Мотнув головой, пытаясь сообразить, что да как, он сам спросил у посыльных:
– А чего это он вдруг? – он знал, что его вассал поступил вроде как правильно, но не мог в горячке событий сразу припомнить суть. Тем более что ещё вчера он был вполне счастлив, несмотря на многочисленные покушения, и не слишком обращал внимание на подобных, лебезящих перед его окружением монархов.
– Так ведь у него мать на родине умерла! – пытаясь перекричать грохот копыт, докладывал первый посыльный. И тут же подключался второй:
– Ваше императорское величество ещё вчера вечером после ужина разрешили молодому королю поспешить на похороны!
Ну да, такое разрешение и в самом деле имело место. Хотя император отдал его буквально на ходу, уже спеша в свои опочивальни, где его ждала истомившаяся Катрин. И по сути, ничего криминального в данном отъезде быть не могло. Да и упоминание о куколке вновь придало сил ревнивому мужчине, и он, позабыв обо всём на свете, устремился в реквизированный для себя королевский дворец.
На его подступах тоже было всё в порядке. Чинно стояли на своих постах гвардейцы, виднелись на каждом перекрёстке кавалерийские разъезды, на ступени парадного входа вывалили встречать своего повелителя все придворные как общеимперского, так и местного значения. Лица у всех виднелись встревоженно-упредительные, но это было и понятно: они переживали. «Почему завоеватель Юга так быстро вернулся? Неужели уже догнал и уничтожил предателей?»
Эти общие мысли и выразил деликатным вопросом один из дворян, имеющих на это право, благодаря своему родству с самим Оксентом:
– Ваше императорское величество можно поздравить с разгромом подлых двурушников?
Тот даже не останавливался для ответа:
– И без меня справятся! А где находится Катрин?
– В своих покоях. Вначале сильно печалилась от разлуки с вами, а потом решила выспаться и приказала её не беспокоить. Сама закрылась на внутренние запоры и легла почивать. Часа четыре уже, как в той части дворца стараются даже не шуметь…
Упревший от долгой скачки любовник, гремя шпорами по мраморным плитам главного коридора, позволил себе на ходу предвкушающе улыбнуться:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});