Войдя в комнату, он подошел к столу и налил себе вина.
— За стыд, похоть и пьянство, — провозгласил он, дразня ее. — Велик ли список пороков, которые ты переняла у этих пресмыкающихся? Впрочем, не важно. Ведь для меня главное — твоя рука, хотя, я думаю, и за твоим телом дело не станет. Женитьба на наследнице трона сделает мои права на царство несомненными, и по традиции ты должна вступить в этот союз девственной — по крайней мере формально. — Он ухмыльнулся. — Как я уже говорил, люди — не в счет, но поскольку брак не может состояться, пока не закончится траур по усопшей королеве, я должен воздерживаться в течение этого срока, хотя предвкушение наслаждения — уже удовольствие.
Сначала Черная Птица оцепенела от ужаса, но когда он начал насмехаться над памятью ее матери, она разъярилась и потеряла контроль над собой. Схватив свой бокал, принцесса выплеснула вино прямо в ненавистное лицо.
— Ты, мерзавец! Ты и пальцем не тронешь меня, пока я жива, клянусь! Скорее ты будешь обречен на вечные муки, чем я выйду за тебя. Среди моего народа есть не только твои прихвостни. Черный Коготь, предатель и узурпатор! И я смогу отомстить тебе…
Тяжелый удар сбил ее с ног.
— Глупая, самонадеянная девчонка. — Черный Коготь укоризненно покачал головой. — Неужели ты думала, что я позволю тебе вновь бежать, чтобы возглавить мятеж? — Черная Птица съежилась под его безжалостным взглядом. Он схватил ее и привлек к себе, играя со своей жертвой, чтобы заставить ее подольше страдать. — Ты знаешь, моя принцесса, у нас есть определенные законы, которые даже тебе не обойти. Кто из нашего народа пойдет за покалеченной королевой?
Он сделал знак своим воинам, и крылатая девушка впервые заметила, что они вооружены увесистыми булавами. Она похолодела от ужаса.
— Нет, — прошептала она, когда жрецы стали приближаться к ней. — Нет!..
Черный Коготь спокойно потягивал вино, наслаждаясь ее криками, а тяжелые железные палки поднимались и опускались, сокрушая хрупкие кости ее крыльев…
***
Впоследствии Анвар мало что мог рассказать о своем воздушном путешествии в столицу Небесного Народа. Он только смутно помнил четырех крылатых воинов, посадивших его в сеть, ночной перелет, помнил размеренное хлопанье крыльев, которое казалось ему бесконечным, помнил тошноту и головокружение от постоянной качки и пронизывающий ледяной ветер, обжигавший лицо подобно раскаленному ножу Миафана. К тому же сильно болела обожженная щека и ныли ушибленные места. Но хотя маг был подавлен, сила гнева, страха и отчаяния заставляла его держаться, поддерживая волю к жизни.
Первым отчетливым воспоминанием Анвара, словно он очнулся от кошмарного сна, была Аэриллия, — увиденная им на рассвете. На несколько мгновений юноша даже забыл о своих бедах, ибо город представлял собою захватывающее зрелище. Небо было покрыто мрачными серо-синими тучами, но в просветы между ними проникали лучи восходящего солнца, придавая горам и городу особый колорит. Отражающие солнечный свет изящные постройки, сияли перед Анваром словно жемчужная диадема, украшающая мрачное чело горы. По мере того как они приближались, Анвар в изумлении разглядывал многочисленные башни и шпили, удивительно искусные постройки, возведенные из необычайно светлого материала, на расстоянии казавшиеся хрупкими, словно фарфоровые. Теперь он понял, откуда взялся светящийся слабым светом камень для постройки Академии. Архитектура Аэриллии была непривычной, но и при этом такой прекрасной, что, несмотря на боль, опасность своего положения и гнетущий страх за Ориэллу, Анвар был заворожен этим зрелищем. Трудно было представить себе, чтобы подобное мог создать зодчий, прикованный к земле. Одни здания, казалось, вырастали прямо из горы, словно кораллы в теплом южном море, где Ориэлла некогда учила его плавать, другие же были похожи на причудливые сосульки, свисавшие с головокружительной высоты, словно грозя вот-вот сорваться оттуда. Рассвет окрасил их в розовые, кремовые и золотистые тона, но внезапно низкие тучи сомкнулись, солнце пропало и город превратился как бы в собственную тень, приобретя темные и холодные цвета, по большей части — различные оттенки серого.
Ветер усилился, и, когда крылатые воины со своей ношей приблизились к городу, Анвар вдруг услышал неприятный, наводящий тоску, резкий звук, похожий на вой, от которого дрожь проходила по всему телу, а сердце сжималось от тоски и страха. Звук этот становился все громче и пронзительнее. Потом облака, скрывающие вершину, снова рассеялись, и Анвар застыл от ужаса, не веря своим глазам.
Там, на вершине горы, высилось огромное, жуткое здание из черного, как ночная тьма, камня. Это асимметричное сооружение было обезображено резьбой, изображавшей демонов с рогами, клювами и с крыльями, словно у огромных стервятников, когтящих трупы. Анвара едва не вырвало, и в то же время он не мог заставить себя отвернуться. Уродливое здание было увенчано пятью кривыми шпилями, вонзавшимися в небо, словно черные когти. Отсюда и исходил тот душераздирающий вой, поразивший Анвара. В каждом шпиле было проделано множество отверстий, похожих на пустые глазницы черепов, куда, словно в ловушки, попадали свободные ветры и производили эти ужасные звуки, словно жалуясь горам на мучения, которым их подвергли.
Потрясенный, маг испытал невыразимое облегчение, когда конвоиры понесли его вниз и страшное сооружение исчезло за скалами. Однако ужасный звук долго еще продолжал преследовать его. Наконец они достигли огромной отвесной скалы с западной стороны горы, и Анвар различил черную пасть пещеры с клыками-сталактитами. Крылатые стражники поплотнее обернули сеть вокруг юноши и на большой скорости устремились прямо в пещеру. Анвар сжался и закусил губу, чтобы не закричать, так как они неслись, как казалось, прямо на острые камни. Проклятие, вход такой узкий! Мы налетим.., на…
У Анвара замерло сердце, когда сеть задела верхний край входа в пещеру. Потом крылатые воины отпустили его, и он продолжал двигаться по инерции, причем был опутан так туго, что едва мог дышать. Юноша ударился о заднюю стену пещеры и на мгновение потерял сознание.
Придя в себя, Анвар услышал какой-то шорох. Крылатые воины стояли над ним, и их наполовину сложенные крылья заполняли всю пещеру, заслоняя свет.
— Ну, как он? — спросил один из них.
Они сложили крылья, и Анвар заморгал, ослепленный ярким светом. Потом он различил над собой чье-то костлявое лицо. Незнакомец быстро кивнул:
— Очухался.
— Тогда нам надо торопиться.
Кто-то просунул лезвие сквозь сеть и перерезал связывающие Анвара веревки. Затем воины один за другим вылетели из пещеры, и, если бы это не было так смешно, Анвар мог бы заключить, что они его боятся, раз предо ставили самому выпутываться из сети. Вскоре шум крыльев смолк вдали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});