– Ты умеешь готовить? – аккуратно спросил Сончжэ. Он хотел как можно скорее помириться и вместе поехать домой.
– Я могу приготовить почти все что угодно, – колко ответила Ёну. – Вы мне здесь мешаете, уходите.
Но, несмотря на попытки Ёну прогнать мужа, он не мог оставить ее.
– Я специально научилась готовить перед тем, как мы поженились. А вы, сонбэ, учились чему-нибудь, что может пригодиться в браке? – заговорила она через какое-то время.
Сончжэ понятия не имел, что Ёну училась готовить.
– Неужели ничему? Это как минимум легкомысленно, – побранила девушка мужа. Но эти упреки нисколько не сердили его, потому что ее болтовня значила лишь одно: обида девушки хоть немного остыла. – Вы знаете, что я готовила вам завтрак в течение целой недели после свадьбы? И специально клала на стол приборы только на одного человека, чтобы вы могли спокойно поесть.
Сончжэ слышал об этом впервые. Пусть смутно, но он вспомнил то время.
– Я обычно не завтракаю. Думал тогда, что ты готовила это для себя, ведь на столе лежали приборы на одного.
– Я даже сказала вам как-то, чтобы вы поели перед уходом на работу.
– Сказала так же громко, как говоришь сейчас? А не бормотала, как обычно, себе под нос?
Слова Сончжэ были справедливы. В первое время после свадьбы Ёну очень стеснялась и говорила так тихо, что ее было еле слышно. Хоть слова мужа и задели ее за живое, она уверенно посмотрела ему в глаза.
– Я понял. Извини. Теперь буду каждое утро завтракать, – не выдержав взгляда жены, сказал Сончжэ.
– О боже. Хотите, чтобы я каждое утро готовила вам? – Казалось, Ёну только еще больше разозлилась.
– Тогда чего ты хочешь? Почему затронула эту тему именно сейчас?
– Сонбэ, вы даже вот на столечко не понимаете женщину. – Девушка сложила перед уставшим от пререканий мужем большой и указательный пальцы. Хотя со стороны могло показаться, что она сложила их в форму сердечка. – Это я вам не сердечко показываю, это знак того, насколько мало вы понимаете женский пол, – можно сравнить разве что с щепоткой соли.
Сначала Сончжэ не очень понимал, что она имеет в виду, но теперь ему начало казаться, что пальцы скорее напоминают сердечко, чем щепотку соли. На его лице вдруг расплылась улыбка: «Вот, оказывается, каково это, когда кто-то кажется тебе милым. И настолько, что хочется его затискать».
Ёну стояла перед ним с таким серьезным видом, что Сончжэ и правда хотел затискать ее. Их прервал неожиданный зов Михён.
– Невестка!
– Да, мама, – поспешно ответила Ёну, пряча «щепотку соли» за спиной.
Свекровь, которая понятия не имела, что именно показывала невестка, сложила свои большой и указательный пальцы так же, как Ёну, и сказала:
– Я тебя тоже!
«Ха-ха… Я совсем не это имела в виду», – подумала девушка, понимая, что произошло недоразумение. Но вместо того, чтобы объяснить, как все было на самом деле, она рассмеялась. Забавно, что свекровь знает о таком молодежном тренде, как сердечко, сложенное пальцами.
– Я вас тоже, мама!
Сончжэ, немного шокированный этой приторностью со сплошными сердечками вокруг, молча смотрел на жену.
– Делайте так же, сонбэ, – стиснув зубы, тихо скомандовала Ёну.
– Хочешь, чтобы я показал сердечко? – прошептал муж.
– Это же не стоит вам денег. Делайте.
«Когда жена говорит что-то сделать, то надо заткнуться и просто сделать», – подумал Сончжэ.
– Мама, я тоже…
Впервые в жизни Сончжэ проявил при матери эгьё[12]. Сам того не желая, он повел себя как заботливый сын.
Наконец Ёну, Сончжэ и его родители сели ужинать за один стол. Впервые она сама приготовила и ела вместе с семьей мужа. Все остальные блюда уже были готовы, Ёну сделала лишь суп и яичный рулет, но все равно гордилась тем, что внесла свою лепту.
– Это говяжий суп с редиской. Он у меня получается лучше всего. Надеюсь, вам понравится.
Михён и Унхо улыбнулись, но, несмотря на улыбку, в их взглядах читалось что-то странное.
– Сончжэ, ты же вроде бы не любишь говяжий суп с редиской? – заговорил первым свекор.
– Да, ему не нравятся редиска, – кивнула свекровь.
Рука Ёну, уже поднятая над столом, резко остановилась. Она впервые делила трапезу с семьей мужа и именно в этот момент осознала, что совершенно ничего не знает о вкусах Сончжэ. Ей было обидно, что он ничего не сказал ей, хотя прекрасно видел, что она готовила. Ёну посчитала это местью за ее поведение вчера и сегодня.
Сончжэ между тем бесстрастно посмотрел на суп, а потом поднял глаза на Ёну. Жена буравила его взглядом.
«Вчера она мне говорила, чтобы я не смотрел на нее так, а сама-то… Но, как бы ты ни зыркала на меня, твои глаза все равно останутся добрыми».
Ёну взглядом пыталась сказать Сончжэ: «Эй, муженек, ты же не станешь пытаться смутить меня, сказав, что не любишь этот суп? Не станешь делать из меня идиотку, которая даже не знает, что нравится собственному мужу?»
– Мне нравится. Я полюбил, – равнодушно проговорил Сончжэ, догадавшись, чего хотела от него жена.
Но поскольку Сончжэ никогда не был склонен демонстрировать эмоции, родители не заподозрили ничего неладного. Чтобы подкрепить свое заявление, мужчина зачерпнул ложкой бульон со всеми ингредиентами и проглотил. Вскоре от супа в его тарелке не осталось и следа.
– Дорогая, суп очень вкусный.
– Хочешь еще?
– Угу…
В итоге Сончжэ пришлось съесть две тарелки супа, но благодаря его стараниям вечер прошел приятно для всех.
– Вот это да! Мой сын ест редиску. Видимо, брак действительно хорошо на тебя повлиял. Даже не думала, что ты сможешь так измениться, – довольно сказала Михён.
– Сложно не полюбить настолько вкусный суп. Даже не думал, что наша невестка так хорошо готовит, – согласился с женой Унхо.
– Разве есть что-то такое, что она не могла бы сделать? – дружелюбно спросила свекровь.
– Ну что вы, я умею варить только этот суп.
Такого ответа никто не ожидал. Сончжэ глотал слезы, не отрывая от нее взгляда: «У тебя просто талант».
После ужина Сончжэ продолжил играть роль хорошего сына и сам взялся убрать все со стола. Воспользовавшись моментом, свекровь подошла к нему и спросила:
– Вы поругались?
Вопрос был задан лишь ради интереса, и если бы Сончжэ ответил на него положительно, то Михён посоветовала бы ему прислушиваться к словам жены. Но сын, проигнорировав материнское любопытство, заговорил на совсем другую тему.
– Мама, будьте поаккуратней с Ёну. То, что вы сблизились, не значит, что вам можно вести себя с ней как вздумается, – грозно сказал Сончжэ.
– Даже не ответил на мой вопрос – и сразу начинаешь… За кого ты меня принимаешь? – обиделась Михён. Однако Сончжэ остался непреклонным.
– Так случается в итоге со всеми: каждая женщина думает, что она хорошая свекровь, но надо семь раз подумать, прежде чем что-либо говорить.
– Ёну, вообще-то, все устраивает.
– В этом и проблема. Ёну безотказная и будет делать все, что вы ей говорите. Даже не замечая, что пренебрегает сама собой.
– Хм.
– Мама, Ёну такой человек. Маленькую царапину другого человека она заметит прежде, чем свою собственную огромную рану.
Сончжэ вкратце рассказал матери о том, что случилось прошлой ночью: о том, что его жена, сосредоточившись на других людях, совершенно забывает позаботиться о себе самой. Эта особенность жены вызывала в нем скорее страх, чем благодарность.
Когда Сончжэ замолчал, Михён тоже стихла.
– Поэтому я и прошу вас не звонить слишком часто. Даже если она вам очень нравится. Ёну пожертвует собой, лишь бы подстроиться под вас.
Сончжэ понимал, что бессердечно так говорить с матерью, но это был единственно возможный способ защитить Ёну.
Закончив с уборкой, Сончжэ пошел во двор искать жену. Девушка сидела у костра и грела руки. Огонь во дворе дома разжигали только в особых случаях, и Унхо сделал это сегодня, чтобы отметить визит невестки. Ёну, как ребенок, с полными любопытства глазами, не отрываясь смотрела на поджаривающийся сладкий картофель. Девушку так увлекло это занятие, что Сончжэ не стал окликать ее. Через какое-то время жена сама повернулась к нему.