– Мы сомнем их в один счет. Дорога на Сегент будет открыта! – воскликнул он радостно, оглядываясь на своих беев.
Тяжелая султанова конница пошла в атаку. Она медленно набирала разгон. Но на подходе резвость коней усилилась в несколько раз. Султан решил своей массой стереть врага на своем пути. Когда остались считаные шаги, войско бея внезапно бросились в разные стороны. Это только воодушевило нападавших. Они приняли этот маневр за бегство с поля боя. Впереди виднелись еще войска. С диким воплем ринулись они вперед в предвкушении легкой победы. Но что случилось там, впереди? Отчего это вдруг передние всадники умерили бег, и что за свалка там образовалась? А куча росла. Подскакавший всадник крикнул во все горло:
– Ловушка!
Султан схватился за голову, потом завопил:
– Ну сделайте что-нибудь!
Но кто мог остановить эту махину, если задние, не ведая, что случилось впереди, напирали изо всех сил. Султан понял, что битва, по существу и не начатая, проиграна. И это его конец.
Эртогрул торжествовал победу и благодарил Аллаха, что тот даровал ему такого сына и его приобретенного брата. Уже четвертый или пятый день продолжалось празднество. А гости все валили и валили. Все они вдруг почувствовали в этом бейлике зарождающую силу, спешили поскорее отметиться. Побывали тут такие беи, как Саид, Мухамед, Эвренос, Якуб и многие другие. Вчера прибыл даже Узун-Хасан. Не было только Умур-бея. Гордыня, видать, брала у него верх над разумом. И сегодня опять шум у входа в шатер. Прибыл какой-то посланник султана. Воспользовавшись создавшейся суматохой, Санд шепнул Осману, что у него расстроился живот, и улизнул из шатра.
Но и снаружи было не лучше. Прорвавшийся с севера ветер принес холод, тяжелые свинцовые тучи и мелкий надоедливый дождь. В такую погоду, когда хозяин даже собаку не гонит со двора, куда-то мчаться на коне не было никакой охоты. И он направился в свой шатер.
С какой радостью он был встречен Клыкастым! Волчище прыгал на грудь, старался лизнуть ему лицо. Ну чисто собака. Санд долго с ним играл, а потом оба, уставшие, повалились на лежак. Он растянулся на спине, забросив руки под голову, закрыл глаза. И погрузился в какую-то темноту. Потом она стала рассасываться, и ему представился невесть откуда выплывший его дом, огород. И ласковый, нежный голос матери позвал его:
– Андрюша, иди поешь горошек.
Потом увидел отца. Его огромные натруженные руки, которые никогда не знали покоя. Он сидел за столом и шил очередной хомут. Потом мысли понесли его на берег реки. Вот то место, где он так любил наблюдать за проплывавшими над ним облаками или за полетом какого-нибудь хищника, который, раскрыв крылья, медленно парил в небе, зорко высматривая добычу. И вдруг в уши ударил крик о спасении. Он чувствует в руках упругое, худенькое тело девочки… Она спасена, спасена. И вот они уже взрослые, в поле, среди цветов. Как она восхищается ими… Настенька.
– Я не Настенька, – услышал он и открыл глаза.
Над ним стоял Осман.
– Пойдешь? – спросил он.
Санд отрицательно покачал головой.
– И я не пойду, – ответил брат и попросил подвинуться.
Они лежали какое-то время молча, наслаждаясь тишиной.
– Ты так ее и не забыл? – нарушил Осман тишину.
– Не забыл, – со вздохом ответил Санд.
– Хочешь ехать искать?
– Хочу!
– И я с тобой! Отец ждет Умур-бея, – Осман повернулся в его сторону.
– Да не приедет он. Гордый слишком.
– Жаль. Придется отцу ехать в Конью.
Санд догадывается, что бей хочет просить султана его о помощи. «Да, – думает про себя Санд, – названый отец очень хороший человек. Разве стал бы это делать боярин?» Это напоминание вновь вернуло его сознание к родным местам. «А как родители? Живы ли? Господи! Как хочется увидеть их!»
– Ты что, о родине задумался? – догадался Осман.
– О ней, – сознался Санд.
– Разве тебе здесь плохо?
Санд рывком повернулся к нему:
– Ты что городишь? Здесь у меня есть ты, брат! – выразительно произнес он.
Осману даже стало неприятно за свои слова.
– Прости, брат. Ты прав. Родину нельзя забывать. Она всегда должна быть в твоей душе. Тогда, мне думается, тебе будет легко, где бы ты ни был.
– Какой у меня замечательный брат! – воскликнул Санд, прижимая к груди Османа.
– Пусти!
В борьбу вмешался Клыкастый. Он стал легко покусывать их, как бы предупреждая, даже требуя прекратить эту борьбу. Многое понимал зверь, но вот эмоции пока ему были недоступны. Отдышавшись, они принялись обсуждать поездку в Константинополь, где был самый большой работорговый рынок. Там Санд надеялся найти хоть какое-то известие о Настеньке. Главное, решили они, нужен проводник, и сошлись на том, что об этом следует поговорить все с тем же Фодыхом.
ГЛАВА 19
Шли дни за днями, а Наим со своими людьми как в воду канул. Умур-бей начал нервничать. Эта неизвестность выводила его из себя. Он вынужден был не единожды посылать акынжи, чтобы те как-то прояснили обстановку. Бея тревожила мысль, что это была ловушка, и Наима схватили люди Эртогрула. Этот человек только со своими грозен, а в плену все расскажет. Этим он даст повод его врагу пожаловаться султану. Да и для нападения у того будет оправдание.
Но его акынжи возвращались ни с чем. Камни молчали. Правда, последняя посылка оказалась более толковой. Его люди встретили купцов, которые только что побывали у Эртогрула. Насчет пленников они ничего не слышали. Если бы они были там, кто-нибудь бы обязательно об этом обмолвился. Такая весть обрадовала бея. Но его радость сменилась неприятной задумчивостью, когда они сообщили, что у Этрогрула появился какой-то деятельный урус, который стал собирать янычар. Кто он, откуда – им невдомек. Если бы знали, что это кого-то заинтересует, они бы постарались узнать. Его стал мучить вопрос: против кого у Эртогрула собираются янычары? Ой, как ему был нужен его Наим!
* * *
Получив, как лучший подарок, от своего ненавистного врага жизнь, душа миролена не подобрела. Даже больше. Оставшись один, он снова в мыслях вернулся к этому проклятому урусу. Можно ли забыть, как тот его унизил, как осрамил его, считавшегося самым сильным, ловким, непобедимым воином. И это на глазах самого бея. А взять Арзу, любимицу и наследницу бея. Как раньше нежно и ласково смотрела она на него! Какие вселяла надежды! Ведь сам бей намекал ему, что он может получить ее в жены и тогда он стал бы повелителем этого бейлика. Он, Наим, рожденный от простых скотоводов, впервые в их роде поднимается до великого человека. Но кто стоит на его пути? Этот шайтан – урус. Когда он появился в бейлике, он сразу почувствовал, как к нему охладела Арзу. Зато как она стала улыбаться этому урусу! Нет, такое не прощается. Он хуже врага. А таких только уничтожают. И он все для этого сделает… когда вернется. Вернется… Это слово заставило его теперь думать о другом. Вернувшись, что он скажет бею? Правду? Да за это он сам ему отрубит голову. Но что сказать?