ещё не было китайских учеников.
В это время я училась игре на арфе в Шанхайской консерватории. Когда Вера Георгиевна приехала в Шанхай с выступлением, она захотела со мной увидеться, и таким образом состоялась наша первая встреча. Она была очень рада познакомиться со мной и сказала мне: «Я буду тебя учить, когда ты приедешь в Москву». Для меня была большая честь, что Вера Георгиевна взяла меня в свой класс.
С детства я училась игре на фортепиано, меня приняли на фортепианный факультет Центральной консерватории Пекина без экзамена. В то время в Центральной консерватории не было специальности «Арфа». В Шанхайскую консерваторию пригласили немецкого специалиста, миссис А. Шварц, и Министерство культуры потребовало направить учеников из разных учреждений страны на обучение в Шанхай. Руководители консерватории попросили меня поменять специальность на арфу, я тогда даже не знала об этом инструменте. Я начала заниматься на этом инструменте сравнительно поздно, в 1960 году, мне тогда было уже 20 лет.
Я поехала в Москву учиться в сентябре 1960 года. По сравнению с русскими ребятами у меня была слабая подготовка. Поэтому после того, как я приехала в Советский Союз, мне пришлось очень много трудиться. Я усердно занималась, чтобы не отставать в учёбе, и была не уверена в себе. Вера Георгиевна подбадривала меня, она использовала индивидуальный подход. Я помню, что она занималась во вторник и пятницу, и я всегда была первой среди её учеников; если Вера Георгиевна приходила в 10 часов утра, то у меня урок начинался в 10. После урока я продолжала сидеть в классе и слушала её занятия до самого последнего ученика, а затем провожала её в Большой театр (тогда она ещё работала в оркестре Большого театра).
Во время учёбы в Советском Союзе я слушала уроки других студентов больше, чем остальные. Вера Георгиевна знала, что у меня плохая подготовка, она хотела, чтобы я побольше слушала её занятия, познакомилась с её методом игры и изучала больше произведений, поэтому я имела больше возможностей учиться, чем другие. Личностные качества Веры Георгиевны, её метод преподавания на меня сильно повлияли. В её преподавании использовались различные методы в зависимости от способностей каждого ученика. Она много показывала на занятиях. У неё был очень обширный репертуар (от классических произведений до современных).
В то время Советский Союз не был свободной страной. Вера Георгиевна часто знакомила нас с сочинениями современных композиторов из других стран. Репертуар, который она давала в классе, был очень богатым и разнообразным, поэтому я выучила много произведений и усвоила различные методы игры, помимо моих собственных занятий. Вера Георгиевна очень строго относилась к моим приёмам игры, учила, как извлечь красивый звук…
Я училась в Советском Союзе 5 лет. Поскольку экономическое положение в нашей стране было низкое, мы уже несколько лет не возвращались домой. Вера Георгиевна боялась, что я чувствую себя одиноко, и потому часто приводила меня к себе домой, также я была у неё на даче. Чтобы повысить мой культурный уровень, она часто водила меня в Большой театр — на балеты и оперы. Помню, она дала мне возможность выступить вместе с ней на концерте китайско-советской дружбы — мы играли Дуэт из балета «Дон Кихот». Я играла партию нижнего голоса, а она — партию верхнего голоса. Она даже подарила мне концертное платье. Во время учёбы в Советском Союзе, хотя я находилась вдали от родины, Вера Георгиевна не дала мне почувствовать себя одиноко, она всё время заботилась обо мне, как мама.
Как я уже говорила, в Китае я училась игре на фортепиано. На оркестровом факультете Московской консерватории был обязательный предмет — «Общее фортепиано». Я училась в течение года. Мой педагог по общему фортепиано, Леонила Петровна Просыпалова, почувствовала, что мой уровень достаточен, и я могу не продолжать заниматься на фортепиано. Я тоже не хотела заниматься, и так как в Китае в то время не было специальности «Орган», я обсуждала с учителями, могу ли вместо общего фортепиано выбрать орган. Леонила Петровна и Вера Георгиевна согласились. И я начала заниматься на органе в классе известного педагога, Леонида Исааковича Ройзмана. Позже, на классном вечере Веры Георгиевны я выступала вместе с Наталией Шамеевой: она играла этюд Листа, а я ей аккомпанировала на органе.
Все были довольны ростом моей успеваемости, я могла играть и на органе, и на арфе.
Вера Георгиевна помогла мне освоить русское арфовое искусство, её методику обучения (индивидуальный подход в зависимости от способностей каждого ученика), я ознакомилась с репертуаром различных стилей. Я думаю, что она уделяла мне много внимания; вначале я была ученицей со слабой подготовкой, но в итоге благодаря ей овладела различным репертуаром, и звучание инструмента и манера исполнения моих учеников стали очень похожи на моего учителя. Сильный, удивительно яркий и очень притягательный звук Веры Георгиевны является характерной чертой русской арфовой школы.
Воспоминания композиторов
С большой теплотой на мою просьбу откликнулись композиторы, с которыми работала Вера Георгиевна Дулова. Благодаря их творческому сотрудничеству в арфовом репертуаре появилось большое количество новых произведений.
К сожалению, далеко не все: «иных уж нет, а те далече».
Круг вечности
Валерий Кикта
Самое первое знакомство с Верой Георгиевной Дуловой состоялось у меня 23 февраля 1975 года в Малом зале им. М. И. Глинки Ленинградской филармонии на утренней репетиции её сольного концерта. Она репетировала мой «Диптих по скульптурам Бурделя». Во второй части «Умирающий кентавр» у неё что-то не ладилось. Она остановилась и громко спросила: «Есть ли автор в зале?». Из последних рядов партера я подошёл к авансцене, чтобы поздороваться. Вера Георгиевна, как бы защищая себя, вдруг сказала: «А я-то думала и представляла, что Вы блондин и высокий». И дальше, переходя в атаку, сказала, что в коде второй части ей неудобно играть в очень низких регистрах, так как исполнитель на арфе смотрится не эстетично и тут же мне продемонстрировала. После чего предложила перенести эти ноты на октаву вверх, пообещав к вечеру ещё подучить то, что пока