В 1919 г. ефрейтор-ветеран организовал своих сторонников в Рабочую партию Германии, которая в феврале 1920 г. получила свое новое и окончательное название – Национал-социалистическая рабочая партия Германии. Нацисты отличались от фашистов в первую очередь тем, что главным врагом называли не «страны буржуа», а евреев и постоянно подчеркивали превосходство своей расы над другими «низшими» расами – славян, чернокожих и иных «недочеловеков». Наблюдая то, что произошло в России в 1917–1922 гг., многие в Германии уверились, что «Россию захватили евреи». Крайне правое крыло русской эмиграции укрепляло это убеждение немцев всё новыми доводами «из собственного опыта». От русских эмигрантов Гитлер через своего друга Розенберга получил «Протоколы Сионских мудрецов» – фальшивку, созданную антисемитами в 1890-е гг., в которой рассказывалось о том, как евреи думают завладеть всем миром. На Гитлера эта книга произвела колоссальное впечатление: «Меня просто привели в ужас вкрадчивость и двуличие врага! Я понял, что мы должны перенять их, разумеется, по-своему». Ненавистью к евреям Гитлер был пропитан до последних дней своей жизни.
Вторым пунктом программы нацистов был реванш. Коль Германию одолели коварно и бесчестно, надо вернуть ей все отобранное – провинции, колонии и снять все ограничения, наложенные «Версальской системой».
Как и Муссолини, Адольф Гитлер решил прийти к власти, не сталкивая одну часть немецкого общества с другой, а сталкивая все немецкое общество с неким мифическим врагом и, в то же время, со вполне реальным соседом. Ужасы русской Гражданской войны немцы знали не понаслышке – сотни тысяч немцев прошли Восточный фронт и русский плен. Сполохи Гражданской войны видели они в Германии в 1919 г. Гражданской войны немцы не желали. Тем более что германская нация еще более итальянцев была спаяна единой культурой, единым образованием, единой национальной идеей и одной трагедией – трагедией унизительного военного разгрома. За Гитлером пошли очень многие патриотически мыслящие немцы от фельдмаршалов до простых солдат-инвалидов, от владетельных князей до крестьян, от фабрикантов – до рабочих. Гитлер рассчитал правильно – он понял, что в Германии, тем более в Германии униженной, национальный инстинкт сильнее классового. Гитлер внимательно присматривался к тому, что делали большевики с Россией. Сталина он считал великим человеком, неукротимое властолюбие Ленина глубоко уважал. Быть может, в России, с ее необразованной массой славянских недочеловеков, рассуждал он, и невозможно было взывать к национальному чувству. Толпу надо было привлечь самым низменным, самым животным – хлебом, землей и миром. Но арийцы стремятся к более высоким ценностям – к славе и власти. И он обещал униженному поражением народу власть над миром и славу высшей расы. Через 12 лет после создания национал-социалистической партии Гитлер законным путем, через парламентские выборы стал во главе Германии.
Историческая справка
И. Фёст, один из биографов Гитлера, в этой связи писал: «История восхождения НСДАП[2] – это одновременно история истощения и упадка республики. Для сопротивления ей не хватало не только сил, но и впечатляющей картины будущего, в то время как Гитлер рисовал её [немцам] в риторическом экстазе.[…] Он сформулировал оборонительную идеологию уже давно перепуганного буржуа, ограбив собственные представления последнего и дав в его распоряжение агрессивное и целеустремлённое учение-действие». – J.C. Fest. Hitler. Eine Biographie. Frankfurt am Main usw., 1973.
Добившись власти, Гитлер первым делом ввел монополию на истину. Он запретил иные партии, ввел строгую цензуру, уничтожал книги неправильного содержания, убирал в запасники музеев «идиотические» картины французских импрессионистов. Как и Муссолини, как и Ленин, Гитлер захватил власть, разгромно критикуя других. Но себя он критиковать никому не позволил. Уже в марте 1933 г. был принят закон «О защите от вероломных нападок на правительство национального возрождения». За критику правительства по этому закону полагалась тюрьма и трудовой исправительный лагерь. И закон тут же стал широко применяться. «Каждый должен знать на будущее, – провозглашал Гитлер в рейхстаге 13 июля 1934 г., – что если он поднимет руку на государство, то его ждёт верная смерть». Под государством фюрер подразумевал только себя самого и своих приспешников-наци.
Новые технические средства ХХ в. – доступное радио, кинематограф, всеобщая грамотность сделали идеологию мощным орудием по пересозданию человеческого сознания. Все три режима – фашистский, нацистский и коммунистический пользовались этим орудием очень умело. Но оно действенно только при изоляции от иных воззрений, при монополизации истины партией. И все три режима создали такую партию, которая объявляла себя носительницей и хранительницей высшей истины. «Учение Ленина всесильно – потому что оно верно» – утверждали коммунисты. «Истинный фюрер – всегда судья. Действия фюрера —…не подчиняются правосудию, но сами есть высшее правосудие» – объявляли нацистские теоретики права (слова Карла Шмитта). И Муссолини и Гитлер скопировали у Ленина партию, которая подменяет собой государство и управляет через своих членов всеми государственными ведомствами. Нацизм во всем схож с коммунизмом, кроме интернационализма последнего, утверждал будущий министр пропаганды Германии Йозеф Геббельс.
Поскольку Гитлера как национального, а не классового вождя поддержали все слои общества, он не стал его уничтожать, а, подобно Муссолини, подчинил воле партии. К концу нацистского режима каждый четвертый взрослый немец был членом Национал-социалистической партии (8,5 млн членов в начале 1945 г.). Почти вся немецкая молодежь была объединена в отряды Гитлерюгенд. Не стал он уничтожать и частную собственность, но также подчинил ее «национальной задаче», не стал он уничтожать и закон, но объявил, что высший закон – это благо высшей расы, это то, что «приносит пользу народу». Силу народа Гитлер направил на борьбу с мировым еврейством и на завоевание Lebensraum (жизненного пространства) на Востоке.
Суждения русских мыслителей:
«Большевизм – это культура тоталитарной злобы. Идеи или идейки могут быть разные, но плоды проклятого дерева всегда одни и те же. Вот почему Сталин может менять свои лозунги, может окончательно изменить коммунизму – без того, чтобы Россия вышла из большевицкого ада… Россия самая последовательная страна фашизма. Не забудьте, что Ленин и был изобретателем этой государственной формы, которую Муссолини и Гитлер заимствовали у него. А социальное содержание московского фашизма ничем не отличается от германского. Недаром почти все коммунисты в России перебиты или в тюрьме». – Г.П.Федотов. Наш позор // «Новая Россия» (Париж). 1938. № 55/56, 15 ноября; Г.П.Федотов. Собрание сочинений: В 12 т. Т. 7. М., 2014. С. 194–195.
«Сталинизм, т. е. коммунизм периода строительства, перерождается в своеобразный русский фашизм. Ему присущи все особенности фашизма: тоталитарное государство, государственный капитализм, национализм, вождизм и, как базис, – милитаризованная молодежь. Ленин еще не был диктатором в современном смысле слова. Сталин уже вождь-диктатор в современном фашистском смысле». – Н.А. Бердяев. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1997. С. 374. (Первое издание – в 1937 г. на английском языке.)
Так, копируя опыт большевиков, приспосабливая его к особенностям массового сознания своих народов, в 1920–1930-е гг. сформировались тоталитарные агрессивные режимы в Италии и Германии. Все три режима питали свои народы лютой ненавистью к врагу – врагу класса, врагу расы, врагу государства. Во всех трех случаях враг этот был вымышленный. Он служил для мобилизации своего народа и подчинения его воли воле правителя, который объявлялся безгрешным носителем высшей истины. Все три режима постоянно готовились к войне, все три подавляли человеческую совесть и свободу, а личность человека полагали не высшей ценностью, но только функцией класса, расы, государства. Все три режима по духу были глубоко антихристианскими, хотя воинственно богоборческим из них был только режим коммунистический. Фашисты и нацисты веру не уничтожали, но, как и частную собственность, ставили на службу своим целям.
Национал-социализм и итальянский фашизм заимствовали у коммунистов понятие революции как права переступать через моральные запреты, а идеи социализма были общими для тоталитарных идеологий того времени. И Муссолини, и Гитлер видели перед собой ленинский образец единой идеологии, единой партии с единым вождем, подчинения им всех силовых и информационных ведомств, централизованного управления экономикой. Режимы разнились в частностях. Гитлер ставил задачу уничтожения евреев, Муссолини ее не ставил и избегал террора. Гитлер говорил: «Ты ничто, твой народ – всё!», не давая людям подумать о том, чему равна сумма нулей. Сталин, напротив, ценил демократические декорации, которые приучали людей ко лжи и лицемерию. У Гитлера и Муссолини несогласным разрешалось молчать, Сталин требовал от всех активного восторга.