Целый день Бова провел в противопожарной инспекции; предъявив документы, попросил проинструктировать его. Младший лейтенант, худощавый парень, с ироническим видом рассказал Григору о секретах своей профессии, о немудрых причиндалах трубочистов, о способах чистки дымоходов и технике безопасности. На всякий случай Бова попросил справку о том, что он действительно работает старшим трубочистом в противопожарной инспекции. Справку дали с условием, что он ее вернет после выполнения задания.
На следующий день Григор долго спал. Резкий стук в дверь разбудил его. Он подхватился с кровати, протирая глаза. У порога стояла обеспокоенная бабка Мокрина.
— Ты случайно не заболел, Григорчик?
— Нет, а что такое?
— Да все спишь, спишь, словно после маковки. Никогда ж такого не было. Я и думаю, а вдруг заболело дитя!
— Не заболело, а сдурело! — отозвался дед Микита из кухни. — Ты же видела — комедию какую-то строил. Оставь его. Здоровый он. Его и палкой не добьешь!
— Скажешь тоже! — укоризненно ответила старуха. — Палкой! Тебя бы хорошеньким дрыном за такие слова. Сердца у тебя нет, Микита!
— А нет! — насмешливо подхватил дед. — Зачем теперь сердце? Мне в больнице транзисторы, или как их там, поставили…
— Завел уже свое радио, — вздохнула бабуся, прикрывая дверь.
Бова покачал головой. Так можно проспать и свидание. Уже около двенадцати. Надо спешить.
Натянув на себя лохмотья, Григор подошел к зеркалу, взглянул на себя. С отвращением плюнул. И в таком виде он хочет знакомиться с девушкой? Да еще о чем-то беседовать? Идиот! Она его выгонит из хаты, не захочет даже рядом стоять.
А если не выгонит, так что ему делать? В самом деле чистить дымоход? Она, кроме прочего, может еще приметить, что тут не все так просто, насторожится, и тогда…
Нет, нет! К черту дымоходы! Надо вернуться к предыдущему плану, хоть он и рискованный. Поднять давление и лечь в биотрон. Шефу не скажу. Попрошу только, чтобы позвонил Сенченко. В самом деле, это отлично! Не он будет таскаться за нею, а она сама придет. Сядет рядышком, заведет разговор, измерит температуру.
Он еще, дурень, сомневался.
Вскоре Бова был уже на квартире знакомого студента-медика. Тот собирался отправиться на Днепр и заводил в коридоре подвесной мотор, испытывая его. От рева и треска дрожали стены дома, где-то внизу ругались соседи. Григор, закрывая уши руками, вошел в коридор. Товарищ выключил двигатель, весело закричал:
— Слышишь, как ревет? Зверь!
— Не знаю, как двигатель, а соседи твои рычат похуже Зверей! — сказал Бова. — Кости твои перемалывают!
— Пускай! — засмеялся студент. — Аппетит улучшают! Ты кстати пришел. Поедем кататься на Днепр. Я, моя девушка и ее подруга. Ты будешь для пары!
— Служба, — покачал головою Григор.
— А ко мне ты нагрянул разве по службе?
— Именно так, Выручай. Деликатное дело. Преступник симулировал гипертонию. Мне надо знать, как искусственно поднимают давление.
— Мелочи, — пожал плечами товарищ. — Симулировать можно что угодно. Давление, температуру, воспаление аппендикса. Даже весьма опытный врач не всегда разберется.
— Аппендикса не надо, — сказал Бова. — Давай о давлении.
Через полчаса Григор был уже в аптеке, купил необходимые препараты и шприц. Из телефонной будки позвонил шефу, кратко информировал о своем плане лечь в биотрон, попросил связаться с больницей, замолвить словечко.
— Ого! — отозвался одобрительно шеф. — Сразу в атаку? Молодец. Только смотри — не навреди себе. А то ты такой!
— Какой?
— Неуравновешенный. Заводной. А к Сенченко позвоню. Отправляйся. Тебя примут.
Бова заскочил домой, прокипятил шприц, ввел препарат в бедро. Предупредил бабусю, что уезжает на несколько дней. Выйдя на улицу, поймал такси.
В регистратуре уже ждали. Молоденькая русоволосая девушка отвела его в кабинет врача, посадила на топчан, покрытый клеенкой.
— Подождите здесь. Сейчас придет дежурная сестра, она вас примет.
— А кто дежурит? — равнодушно спросил Григор, держась за голову, как заправский больной.
— Куренная Галина. Разве вам не все равно?
— Все равно, — согласился Григор, хоть у самого сердце застучало.
Девушка вышла. Парень ощутил; как горячая волна хлынула в голову, раскаленный обруч внезапной боли опустился на затылок. Вот оно — начинается! Это действительно не шутки! Интересно, стоило ли начинать эту игру? А вдруг давно уже нет — этого Куренного, а ему приходится такими странными и опасными способами гоняться за химерой.
Дверь отворилась, в кабинет зашла сестра. Пересиливая боль, парень поднял лицо и остолбенел от неожиданности. Подхватился с места. Сестра, не обращая на него внимания, направилась к столу. Открыла толстый журнал.
— Сядьте, почему вы встали? — тихо молвила она.
Григор смотрел на нее и молчал. Как он сможет спрашивать у нее об отце? У такой королевны? Удивительное создание. Словно незримый знак на ее челе — знак скорби и красоты. Лицо худощавое, бронзовое: черные, с синим отливом волосы, а под бровями, похожими на крылья орла, готового к полету, — прозрачно-лазоревые глаза, словно небесные самоцветы. Под белым халатом угадывается гибкое тело, как у лесной серны. Он забыл обо всем, не знал, что говорить. Сестра о чем-то спросила. Григор не ответил, кровь стучала молотом в уши.
— Вы что — онемели? — спросила она и отвернулась.
Теперь Бова видел ее профиль — заостренный, какой-то сосредоточенно-злой.
Казалось, что в ее глазах мерцали, переливались искорки гнева. Неужели она всегда такая? Почему?
— Фамилия?
— Бова, — ответил парень. — Григор Бова.
Она взглянула на открытое крутолобое лицо, впервые улыбнулась. Григору показалось, что льдинки в ее глазах растаяли, резкая морщинка возле уст исчезла.
— Бова, — повторила она, записывая. — Странная фамилия. Будто в сказке.
Бова-королевич…
— А может быть, мы и живем в сказке? — прошептал Григор, пересиливая боль и любуясь девушкой.
— Слишком суровая сказка, — снова нахмурилась она. — Безжалостная…
— Сказки бывают жестокие, — возразил Бова. — Героев убивают, предают…
— Но в сказке непременно есть живая вода, — насмешливо ответила она. — Героев воскрешают. В жизни так не бывает.
Григор промолчал. Не хотел касаться какой-то тайной струны, которая (он это ощутил остро) натянута в ее душе предельно. Еще одно усилие — и разрыв!
— Профессия?
— Юрист, — неохотно ответил Григор.
— Такой молодой прокурор — и уже гипертония? — удивилась Галя. — Тогда вам нельзя работать в юстиции. Слишком тонкая организация для таких дел…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});